Не твои наследники (СИ) - Елена Николаева
— Рус, Боже мой, Рус… ещё… пожалуйста… хочу ещё… — поёрзав попой и оседлав мои бёдра, Маша ловко насаживается на член. Туго сжимая мышцами, вбирает в себя до упора.
Матерюсь, сцепляя до скрипа зубы. Током шпарит от её тесноты и бешеной внутренней пульсации. Вспышка, мгновенно ослепившая мой разум, вынуждает задержать дыхание на вдохе и замереть.
Секунда…
Вторая…
Третья…
Выдыхаю и продолжаю её ласкать.
— Рус… мамочки… Рус… — шепчет исступлённо. Её пальцы до боли тянут мои волосы.
Впиваюсь в нежную кожу второй груди, пока меня самого не окатывает горячей волной дрожи. Начинаю двигаться в ней. Несколько агрессивных рывков доводят девчонку до трясучки. Конвульсивно дёргаясь, выдыхает что-то нечленораздельное мне в макушку, жмётся к моему телу и громко кончает.
Ааа! Мать твою! Да что ж ты творишь…
Сорвано дышу, составляя в уме сметы на строительство нового проекта, чтобы не последовать за ней в рай.
«Нельзя, Рус. Кончать сейчас нельзя», — срабатывает в голове щелчок. — «Твой парень без резинки».
«Притормозив» возбуждение, даю ей пару секунд прийти в себя. Затем резко ссаживаю, поднимаюсь и пристраиваюсь сзади, вжимая Машу грудью в мягкий подголовник.
Такую девочку нельзя списывать со счетов. Её необходимо качественно и регулярно трахать, раскрывать в ней тонкие грани одна за другой, но никак не обделять мужским вниманием, чиркая никчёмные книжонки.
Как же охренительно она кончает.
Космос, Машенька…
Ты просто космос, девочка…
Моя… Красивая… Нежная…
— Руслан? — всхлипнув, она концентрирует внимание на ощущениях.
Выдавив порцию лавандового масла ей на копчик, приступаю медленно размазывать жидкость по коже. Касаюсь пальцами тугого колечка ануса, и Маша вздрагивает, сжимаясь.
— Что ты делаешь? Боже мой, нет, нет, не нужно… — лепечет, всё ещё плавая после оргазма.
— Тише, малыш… — хриплю ей в затылок, спускаясь поцелуями к изгибу шеи, покусываю плечо, и она немного расслабляется, откликаясь на ласки. Раздвигаю её бёдра коленом. — Доверься мне. Хочу чтобы ты ещё раз кончила. Только теперь намного ярче.
Скользнув пальцами между ягодиц вниз, массирую набухшие складки, обвожу всё ещё чувствительный к касаниям клитор, позволяя малышке немного дольше покружить в эйфории. Затем возвращаюсь обратно к цели.
— Блять, какая же ты тугая, охренеть просто… — шумно и отрывисто выдыхаю, вводя в неё большой палец. — С тобой можно сдохнуть, предвкушая что-то невероятное…
* * *
— Рус, Рус, подожди… — вяло протестует, подставляя мне шею для поцелуев. Вижу, что страх притупляется. Девочка от ласки начинает млеть и таять в моих руках. Становится мягкой и податливой, словно глина. Выгибается как кошка — приятно смотреть.
— Тихо, Машенька, тихо… — шепчу на ушко, прихватывая зубами мочку. Всасываю и отпускаю. — Расслабься, девочка. Доверься мне.
— Рус, Господи, я никогда… никогда… ох…
— Замри! — тихо рявкаю и сходу запечатываю рот коротким поцелуем. — Просто верь мне. Хорошо тебе? — шумно выдыхаю ей в губы и тут же обжигаюсь встречным судорожным вздохом.
— Хорошо мне, хорошо… Боже мой, я сейчас умру…
— Не умрешь. Не сжимай так сильно. Отпусти мысли прочь. Сконцентрируйся на ощущениях, — требую я, растягивая пальцами нежную девственную плоть.
— Не могу. Я не выдержу… — скулящим голосом между частыми вдохами-выдохами вибрирует. — Не выдержу… не нужно…
— Выдержишь, — прикусываю изгиб шеи, задевая кожу щетиной, затем плечо. Обвожу языком места укусов, доводя Марию до иступленной дрожи. Отстраняюсь. Скользя второй рукой вдоль позвоночника, пересчитываю пальцами бусинки позвонков до самого копчика, а затем фиксирую её тело в нужном для меня положении.
— Умница… Хорошая девочка… — мой голос сипнет от возбуждения. Дыхание утяжеляется. В затылке скапливается тягучая смесь вулканической лавы. Пульсирует, сползая по позвоночнику вниз. По венам разливается кипяток, вызывая в теле дикую дрожь. Хочу её до безумия, аж в глазах темнеет и нутро сводит диким возбуждением. В задницу хочу. В это крошечное отверстие. Чтобы в глазах искрило, когда трахать буду. Чтобы полностью погрузиться в ощущения. Чтобы башку снесло, когда буду в неё кончать.
Перехватываю рукой болезненно напряжённый член, приставляю к узкому входу. Она дёргается и тихонечко стонет, пока я вожу им вверх-вниз, затрагивая все эрогенные зоны у девочки.
— Господи, мммм… — выдаёт очередной протяжный звук, сильнее прогибаясь в пояснице.
— Вот так, малыш… Хорошая девочка. Ласковая… Послушная… Вкусная… Тебе хорошо?
— Угуууу… мммм… Руслаааан, — протягивает моё имя. От этой хриплой мелодии мурашки по коже разбегаются, поднимая дыбом волоски. Опустив веки, с шипящим стоном проталкиваю головку члена в узкое кольцо.
— Больно… — хнычет она, пытаясь вырваться. Прижимаю собой к джакузи. — Боже, Руслан! Руслан! Ай!
— Потерпи, — шиплю в затылок, медленно и осторожно погружаясь в жаркую тесноту. — Сейчас всё пройдёт. Расслабься.
Опускаю губы на плечо. Снова целую изгиб её хрупкой шеи, местечко за ушком, между лопатками. Прихватываю зубами нежную кожу. Содрогается. Трепетом исходит. Тает то хныча, то задыхаясь от переизбытка чувств. Значит больше стыдно, чем больно.
— Господи, Рууус… Руслаааан… — сдаваясь, со стоном наконец впускает меня.
Заполняю её до упора и неподвижно замираю. В глазах меркнет свет, так охренительно в ней. Искрит до слепоты — кончать не хочется. Стенки сжимают и пульсируют так, что нутро скручивает безумным кайфом. Чувствую, как девчонку разбивает крупной дрожью, и сам ею исхожу. Так тесно в ней и огненно. Пиздец просто. Мой член ощущается сплошным оголенным нервом. Сорваться бы и мгновенно взлететь, но я даю ей немного времени привыкнуть к моим габаритам.
Огонь, Машенька. Ты просто огонь, девочка.
Как только её дыхание выравнивается и бубнящие неразборчивые слова перетекают в низкие протяжные стоны, тяжело выдыхаю и начинаю медленно двигаться.
Хорошо ей, по звукам распознаю. По жаркому дрожащему телу чувствую.
— Руслан… Господи… Руслан… Руслаааан… Боже мой… Руслан…
Громко и надсадно дыша, притягиваю за бёдра ближе. Впиваюсь пальцами в кожу. Ритмично вколачиваюсь в неё. С каждым новым толчком дурею всё больше и больше. Выдержка вот-вот изойдёт на нет. Таким яростным удовольствием накрывает, что в пору терять самого себя.
Тесно, блять! Охуительно тесно в ней. Едва сдерживаю стон. Кровь огненными потоками в пах бросается, режет так, что в глазах искрит. Вены на члене становятся болезненными. Напряжение сковывает до ломоты в мышцах. Из последних сил терплю, чтобы продлить безумие, в которое я столкнул нас обоих.
Ныряю пальцами между ног. Горячая и скользкая, мать её! Коснувшись припухшей плоти, размазываю вязкое возбуждение. Следом массирую клитор. Вынуждаю девочку стонать чаще и жарче.
— Пожалуйста… Пожалуйста… Пожалуйста… — шепчет задушенно, откидывая голову назад. Накрываю ладонью горло. Чуть сдавливаю. Коснувшись губами горячего виска, тяжело дыша, делаю несколько быстрых, безжалостных толчков. Кружа пальцами по клитору, высекаю искры.
— Давай, девочка. Пора
