Хендлер, или Белоснежка по-русски - Юлия Эфф
Пятый год подряд ему напоминают об этом. То ли у матери прогрессирующий склероз, то ли его считают склеротиком. Ах-ха-ха, это такой сюрприз для именинницы — раз в году оказаться заваленной ромашечными букетами! Раздражало ли это на самом деле Ольку, Кирилл терялся в догадках: каждый раз, вроде бы, искренняя радость от цветов. Может, она после отъезда гостей готовила ванну из ромашек?
Вот и сегодня можно было уже ставить плюсик в списке «Знаменитые фразы Олькиного дня рождения» — напротив слова «букет». Мать продолжила с парикмахершей рассуждать о символизме, а Кирилл отправился на поиск охапки белых цветов.
Хотя нет, сегодняшний день несколько выбивался из обычного распорядка. Специально для того, чтобы Фиксалий выглядел как воспитанный мальчик, должна была появиться хендлерша — подмыть пса, подкорректировать груминг и надеть ему бабочку, конечно же, давно выглаженную и ждущую своего звёздного часа на столике в гостиной.
Кирилл раздражался по обыкновению в этот день, и точно так же, по выработанной привычке, старался молчать, не усугубляя трагедию праздника. Вырвавшись из дома, врубил динамики, подавляя дурное настроение.
Надо копить силы: сегодня, после всех необходимых салютов, когда праздник перейдёт в камерный режим, с Кириллом опять, по просьбе матери, будут проводить воспитательную беседу: «Тебе уже почти двадцать девять, а ты всё свободный гуляешь!.. Бла-бла-бла…» — брат и, не исключено, сама именинница.
Ещё и отец позвонит по видеосвязи, добавит авторитетного мнения…
Везёт Свиридову, никто ему мозги не промывает! Даже родная мать, ибо её устраивает, что сын работает, играет на гитаре и вообще умница. Потому что у тёть Лены есть ещё дочь, а у дочери — внуки, которыми мать Игоря занимается, как положено, и не портит жизнь старшему сыну, свято веря, что «всему своё время, встретит суженую — и тогда женится». Идеальная мать и бабушка!
Чтобы собрать внушительный веник, пришлось объехать три цветочные лавки поблизости. Возвращаясь, он гадал, как долго ещё продлятся сборы: в комнате матери, на столе (повыше от Фикса), стояла гора коробок и свёртков — подарок и сюрпризы для внуков. Надо ещё придумать, как их впихнуть в багажник, помимо походной сумки матери, которая обычно оставалась с ночёвкой после дня рождения.
Заглушил мотор и отправился за приказами. В гостиной, у входа, валялась немаленькая сумка, не материнская. Значит, хендлерша уже приехала, но тогда, какого чёрта?.. Или псину уже причесали?
Заглянул к матери — стилист наносила штрихи на лицо. Хендлерши рядом не было.
— Тебе ещё долго?
— Кирюш, купил? — подразумевая букет, спросила мать, и стилист отняла руку, чтобы не мешать разговаривать.
Он сказал, что да.
— Большой?
— Да. Тебе ещё долго? Фикса нарядили?
— А где букет? Ты его отдал Нине? Пусть она его в ведро поставит. А Настенька должна вот-вот приехать.
Ни одного нормального ответа. Всегда так — как будто он должен этому миру. Гнев плеснулся внутри, но Кирилл спокойно сказал:
— Хорошо, — и вышел.
Со стороны его комнаты доносилось бормотание. Кирилл повернул направо, заглянул к себе и замер в дверном проёме: возле его кровати изогнулась, судя по простой одежде — джинсам и футболке, — та самая хендлерша. Лица её не было видно, зато бэксайд был выставлен во всей красе, напрашиваясь на шлепок.
«Молодец, хорошо подготовилась ко встрече со мной… Умно!» — Кирилл подошёл и наклонился. Его не заметили. Тогда он дотронулся до округлого бедра, погладил — девушка вздрогнула — и звонко шлёпнул.
Ей понадобилось секунды три, чтобы встать и взмахнуть рукой, вооружённой его кроссовком. Кирилл не успел увернуться: его никто никогда не бил, и оттого мозг даже не предположил такой вариант.
Удар оказался настолько мощным, что комната в первые мгновения пошла кругом, а он сам пошатнулся.
— Да как вы сме?.. — девушка поперхнулась фразой, видя, как её обидчик схватился за левую сторону лица и замычал. — Костя⁈
Знакомый, однако, голос! Кирилл проморгался, выдохнул и проверил челюсть на подвижность — удивительно, что не перекосило.
— Или всё-таки Кирилл? — тонкий голос резко вернулся к гневному тону.
— Кирилл…
Не успел он прийти в себя — женская рука снова отвесила пощёчину по горящему пятну возле уха.
— Сейчас-то за что? — он возмутился и, одним глазом рассматривая девушку, приготовился на всякий случай, перехватить её руку, если вдруг на самом деле Бог любит троицу.
Её глаза сверкали праведным гневом:
— Твой приятель сказал, что тебе пришлось внезапно уехать, потому что у тебя мать больная, и ей нужен постоянный уход! Я второй день места себе не нахожу, а ты!.. — Настя рыкнула, не находя нужных слов, но продолжая метать молнии взглядом.
Кирилл вдруг остыл, в его глазах промелькнуло нечто, и он демонстративно поаплодировал:
— Прекрасный спектакль! Всё так удачно подстроено… Свиридов любит розыгрыши — ок. Но ты… Тебе самой не противно? Нахрена я тебе нужен, скажи? — он наклонился, впиваясь взглядом в её лицо, надевшее маску недоумения. — Стерпится-слюбится? Или захотела стать звездой нового шоу?
— Чт-то? — икнула Настя. И вдруг поняла.
С подачи Динки, заинтересовавшейся пересказом семейной легенды, в которой Маргарита Павловна спонсировала телепроект ради будущей невесты Кирилла, Настя сама несколько вечеров провела за чтением скандальных статей и просмотром записи «Десяти золушек». И ведь даже ассоциации не возникло на празднике, что Костя похож на того самого Макса-Артура, на своего брата. То ли сумерки помешали, то ли жгуче-чёрные волосы, в отличие от светлых брата, сыграли свою отличительную роль?
— Я — звезда шоу⁈ — тихо и угрожающе прошептала она, делая шаг вперёд и потрясая кроссовком. Кирилл отступил автоматически. — Это Я называюсь ЧУЖИМ именем, чтобы МЕНЯ не узнали ⁈ Это Я приезжаю на ЧУЖОЙ праздник и начинаю приставать⁈
— Свиридов — хороший организа…
— Плевать мне на твоего Свиридова, знать не знаю, кто это! — она подняла левую руку с кольцом на безымянном пальце. — Это видел⁈ Я обручена, понял⁈ У меня есть жених! Он… в Италии! И мы скоро поженимся!
Кирилл ухмыльнулся:
— Я заметил, как ты сильно его любишь.
Настя подавилась словами:
— Да ты… ты… а ты живёшь с матерью! — она наконец заметила обувь, которую продолжала держать в своей руке, и всучила её парню. — И разбрасываешь свои вещи!
— Кто⁈ Я разбрасываю свои вещи⁈ — Кирилл с недоумением взглянул на кроссовок, заметил пожёванный язычок и бросил обувь через спину. — Моя комната, что хочу —
