Хрупкое сердце - Янина Логвин
Я больше не боюсь увидеть Влада. Здесь действительно никому нет до остальных дела, и теперь, когда шок от увиденного прошел, я понимаю, что мне нечего сказать бывшему парню. Разве что: «Прощай. Я не хочу ничего помнить».
После сегодняшнего вечера мне больше не быть ему ни девушкой, ни другом, а выяснение отношений никогда не было моей сильной стороной. Всё закончилось и возвращения не будет.
Но и себе я тоже ничего говорить не хочу. Я не понимаю, что со мной происходит, и не хочу понимать. Руслан оказался рядом, и я ожила. С ним я совершенно другая и это всё, о чем я сейчас способна думать.
Он держит меня за руку и ведет за собой сквозь танцующие парочки к выходу. Не отпускает ладонь, когда мы выходим в холл и почти бегом спускаемся по ступенькам, словно сбегая от кого-то. Один этаж вниз, второй, третий…
– Руслан, подожди! Куда мы бежим?
Но ответ приходит очень быстро, когда парень останавливается возле одной из квартир, достает из кармана ключи и отпирает дверь. Распахнув ее передо мной, пропускает вперед, жарко дыша в макушку.
– Проходи, Снег, я здесь живу. Родителей нет, они улетели во Францию – у меня еще та дружная семейка. Мы совершенно одни.
Руслан включает свет, и я прохожу. Но оглядеться не успеваю, потому что он снова притягивает меня к себе и целует в губы. Не спешит отрываться, раскрывая мои губы своими, и прижимает к стене. Пробует меня языком так смело, что кружится голова.
Но наконец отпускает, придержав за плечи, и смотрит на меня во все глаза.
– Черт, никогда не привыкну к тому, какая ты красивая! – вдруг говорит абсолютно серьезно. – У тебя щеки розовые сейчас, а губы малиновые. И ты пахнешь корицей.
Да, я и сама это чувствую. То, что рядом с парнем горю странным огнем, не ощущая холода. Но главное – не ощущая той запретной границы, которая всегда была между нами.
– Перестань, Руслан, ты меня смущаешь. Я просто пила глинтвейн.
– Но это правда, Алиса.
– Послушай, там в квартире остались мои вещи. А еще Маринка Цветкова. Она будет меня искать…
– Не будет, – уверенно говорит Руслан и снова берет меня за руку. – Идем!
Он проводит меня по просторной квартире, открывает дверь в незнакомую спальню и, войдя, включает пару красивых настенных светильников, изображающих морды драконов. Повернувшись ко мне, приподнимает уголки рта в улыбке, совсем не похожей на обычную усмешку Руслана Марджанова – для очень многих едкую и колючую. Сейчас она у него счастливая.
– Это моя комната, Снег. Не поверишь, но я всегда знал, что однажды ты придешь сюда. Садись, куда хочешь. Я быстро!
– Руслан?
Но он уже уходит, порывисто выйдя из комнаты, а затем и из квартиры, а я оглядываюсь. Сев на кровать, обхватываю руками сначала плечи, а потом лицо, в отличие от парня всё еще не веря, что оказалась у него дома. У меня действительно горят и губы, и щеки, и определенно всё, что Марджанову удалось во мне зажечь.
Но почему?.. Что изменилось сегодня? Почему мне самой нравится близость Руслана и то, что он со мной делал?
Нет, я не могу думать. Не хочу. Для меня и так сегодня всего слишком!
Комната у Руслана большая, раза в два больше моей, с красивым ремонтом и мебелью. Я знаю от Ромки, что он – единственный сын обеспеченных родителей, которые ему ни в чем не отказывают. Не потому, что балуют, а потому что у каждого из них своя карьера и жизнь.
Но мне, конечно же, не должно быть до этого никакого дела…
Мне вдруг становится неловко оттого, что я осталась одна в чужой квартире. Как будто пробралась сюда без спроса. От этой мысли я встаю и выхожу из спальни. Оказываюсь в прихожей как раз в момент, когда Руслан возвращается.
У него в руках моя сумочка и пальто. Войдя в свой дом, он видит меня и закрывает за собой дверь.
Не знаю, как ему удалось разыскать мои вещи в том ворохе чужой одежды, что образовался на вечеринке, но он справился. И теперь кладет мои вещи на мягкую полку у шкафа, не отпуская меня взглядом.
Марджанов всегда умел читать мои мысли по глазам, ему хватало на это дерзости, поэтому не удивительно, что он подходит ближе и озвучивает все сомнения сам:
– Нет, Алиса, не уходи. Какая разница, где мы. Я хочу, чтобы ты осталась. Хоть раз будь собой, Снежная! Ты обещала.
Да, обещала. И я, кажется, на самом деле готова остаться. Я просто не хочу быть одна, а это разные вещи.
И снова он обо всем догадывается, потому что кладет руку на мой затылок и склоняется, коснувшись длинной челкой щеки. Его словно магнитом тянет ко мне, а я отвечаю. Без страха ошибки отвечаю на новый поцелуй, раскрываю губы и поднимаю руки на спину Руслана. Позволяю ему изучать меня так, как никогда не позволяла Владу. Потому что с человеком, которого долгое время считаешь другом, трудно переступить черту. И потому что сегодня благодаря Руслану я поняла, что с Рыбкиным у нас все равно ничего бы не вышло.
– Алиса, пожалуйста. Я никого и никогда не просил.
– Да, я останусь.
Руслан с силой втягивает в себя воздух и отпускает меня, чтобы присесть и развязать на моих ногах ботинки. Сам снимает их с меня, сбрасывает с себя кроссовки и поднимается.
– Твоя подруга Цветкова уйдет отсюда с Денисом. Я знаю Воронца, и сказал ему, чтобы он проводил Марину, иначе пожалеет.
– И он тебя услышал? – я удивленно улыбаюсь. Мне все еще непривычно видеть Руслана серьезным.
– Уверен. Я пообещал Дэну выбить все зубы, если он передумает. А он не из тех парней, кто рискнет рисоваться перед девчонками с вставной челюстью.
Руслан вдруг сам смеется и признается:
– Мне кажется, Снег, он охренел от моей наглости! Но он проводит Цветкову, не переживай! Я младше, но умею быть очень злопамятным! Даже Ворон не рискнет со мной ссориться. Твоя подруга, кстати, его тоже об этом предупредила.
– Маринка? Значит, она знает?
– Что ты ушла со мной? – понимает Руслан несказанное и ни капли не тушуется. – Конечно. Снежная, все в школе знали, по кому я сох, кроме тебя и твоего брата. Цветкова не исключение. Но я
