По осколкам лжи - Анастасия Шерр
- Включи кондиционер, - приказывает своему водителю. Тот кивает, и уже через пару минут воздух становится более прохладным. На улице холодина, а я вся горю, будто в лихорадке.
- Всё хорошо? – интересуется Романов, приобнимая меня за плечи. Мне хочется скинуть с себя его руку, но это будет ошибкой.
- Да, я просто нечасто бываю на свиданиях.
- Я в курсе. Ты много работаешь.
- Да, много, - улыбаюсь. Глеб молодец. Состряпал мне такую биографию, что не докопаешься. – Так куда едем?
- Есть тут один неплохой ресторанчик. Там и поужинаем. Ты какую кухню предпочитаешь?
- Итальянскую.
- Отлично. Там как раз итальянская кухня.
Я не знаю, что на это ответить и как продолжить наш разговор, но меня спасает телефонный звонок.
Романов, быстро глянув на экран, сбросил звонок и снова повернулся ко мне. Его тёмная рубашка расстёгнута на несколько пуговиц, а на манжетах рукавов поблёскивают золотые запонки. И я снова думаю о Нике. Ведь он помог бы ей по щелчку пальцев.
- Мы с тобой не виделись раньше? – щурится он, а моё сердце падает куда-то в желудок.
- Виделись. В твоём джете, - обворожительно улыбаюсь, чтобы расслабить его. От прежней Анечки во мне практически ничего не осталось, но кто его знает. Вдруг он её помнит. Чушь, конечно. Он едва ли вспомнит ту, кого трахал вчера. Для таких подонков женщина не более чем кусок мяса, который можно и нужно отыметь.
- Нет, я имею в виду раньше. До полёта.
- Ну, не знаю. Может это дежавю? Иногда такое случается.
- Да, ты права. Если бы я увидел тебя раньше, то точно не забыл бы.
Я на это могу лишь хмыкнуть. Знал бы он, насколько прав.
В ресторане действительно уютно и шикарно. Мы едим пасту, запиваем чудесным вином, а я всё думаю о Нике. Какая жизнь ждала бы её, если бы он не отказался помочь… Мне то хочется плакать, то истерически хохотать, но я себя сдерживаю. Скоро это пройдет.
- Так как ты стала стюардессой? Почему именно эта профессия? – спрашивает Романов, вырывая меня из пучины воспоминаний.
- Я всегда любила небо и птиц. Мне нравится летать, - отправляю в рот порцию пасты, запиваю вином.
- Это что, мечта родом из детства?
- Что-то вроде того, - улыбаюсь ему, отправляю в рот креветку.
Романов задерживается на моих губах похотливым взглядом.
- Ты очень сексуально ешь.
- Это как? – прикидываюсь дурочкой я.
- Это так, что хочется дать тебе в рот. Чтобы облизывала мой член, как делаешь это с вилкой.
Я чувствую, как нутро сжимается от ноющей боли. Её природа мне не понятна. Обычно так со мной бывает от возбуждения, но очень редко. Зарецкому удалось возбудить меня всего пару раз за пять лет. В остальных случаях я лишь притворялась. Но что произошло сейчас? Когда Романов так нагло и бессовестно заявил, что хочет минет? Что это было вообще?
- Поедем ко мне? – спросил, глядя в глаза, а я усмехнулась.
- Рановато ты решил меня в койку затащить.
- Это значит: «да, но позже»? – рассматривает моё лицо.
- Это значит нет на данный момент. Что будет в будущем мне знать не дано.
- Ясно. Я тебя услышал.
Глава 21
ГЛАВА 21
- Почему у тебя нет мужика? – спрашивает меня Романов, хищно щурясь. Ему не нужны дознаватели, сам всё разнюхает. Но не в моём случае.
- Я много работаю.
- Это я слышал. Но у такой, как ты, обязательно должен быть мужчина. На тебя невозможно не запасть.
И снова посыпались комплименты. Мне это нравится.
- Бывают случаи, но я отсекаю от себя всё ненужное.
- Вот как? И что нужно сделать, чтобы покорить твоё сердце?
- Мой мужчина сам поймёт, - улыбаюсь стервозно.
Я больше не дрожу и не бледнею. В этом мне помогло хорошее, но крепкое вино. Я стала более раскованной и по виду знаю себе цену. Вернее, знаю, что цены мне нет. Так я выгляжу, так я хочу выглядеть.
- Ты мне нравишься всё больше, - короткая усмешка и вновь пристальный взгляд в лицо.
- Больше, чем твоя жена? – вздёргиваю бровь, включая роковую стерву.
- Больше, - отвечает незамедлительно.
- А ты не очень примерный семьянин, да?
- Не очень, - соглашается он с улыбкой. – Скажем так, мне кое-чего не хватает в браке. И я это восполняю с другими женщинами. У которых вкусы совпадают с моими.
- И что же это? – делаю большой глоток вина, чтобы опьянеть ещё больше. Я знаю о чём он говорит. Именно он лишил меня девственности и я помню как он это сделал.
- Мне нравится насилие. Я люблю грубо трахать свою партнёршу. Настолько грубо, что большинство женщин не выдерживают со мной и двух раз. Я одержим сексом и не собираюсь завязывать с этим даже ради жены. Тебя устроил мой ответ?
- Более чем… Спасибо за честность.
- Уже готова бежать, ломая каблуки?
- Пока нет. Скажем так, я не люблю слишком мягких мужчин.
Глаза Романова загораются интересом. Уверена, он сейчас представляет, как уже трахает меня на полную катушку. Бедный кобелёк. Дома не дают ему чего хочется. Значит, с женой разобраться будет проще простого. Он её не любит. А если и есть какие-то чувства, я их из него выну. Вместе с его чёрной, похотливой душонкой.
- Тебе со мной понравится, - то ли шутит, то ли серьёзно, не могу разобрать. И я уже изрядно пьяна.
- Мне пора домой, - вздыхаю, будто не хочу с ним расставаться. На самом деле мне нужно сбежать и поскорее. Пока я снова не стала тупой дурой Анечкой. Стоит мне потечь, и он почувствует это сразу же. Как хищник.
- Так рано? – склоняет голову, глядя на меня из-под бровей. – Может ещё задержишься? Мы так до конца и не обсудили твою личную жизнь.
- А я думаю, личное надо оставлять личным. Я не хочу обсуждать моё одиночество и твою жену.
- Заметь, о жене ты спросила сама, - он доволен, улыбается. И снова рассматривает меня пристально, задумчиво как-то. – И всё же ты кого-то мне напоминаешь.
- Может я снилась тебе? –
