Нарушая правила - Сагара Люкс
Быстрые и смертоносные пальцы впиваются в мою руку. Я не кричала, когда столкнулась с ним, и даже когда поняла, что он собирается вколоть мне что-то опасное. Но сейчас я срываюсь.
Я кричу. Борюсь. Царапаюсь.
Я сопротивляюсь с такой силой, что мужчина, вместо того чтобы настаивать, взваливает меня на плечи и тащит в другую сторону — к двери в конце коридора. В голове возникают самые страшные гипотезы. Орудия пыток, цепи, раскалённые утюги… Я закрываю глаза и не открываю их до тех пор, пока не слышу шум льющейся воды.
Недоверчиво оглядываюсь по сторонам. Я нахожусь в огромной чистой удобной ванной комнате. Мужчина, не деликатничая, ставит меня на пол и толкает в душ, под струю воды. Его тело тут же оказывается рядом. Одной рукой он обхватывает мою талию, а другой регулирует температуру. Душ становится всё горячее и горячее. Кипяток. Если надеется так меня успокоить, то он ошибается. Пока он рядом, я буду кричать.
И сопротивляться.
Я пытаюсь оттолкнуть его, но добиваюсь прямо противоположного эффекта. Он становится только ближе, и я начинаю ощущать твёрдость его возбуждения. Снова царапаю его, но он лишь едва вздрагивает. И не отступает, а остаётся позади меня. Одна рука на моей талии, другая на шее.
Ноги скользят. Я прижимаюсь спиной к его груди и обхватываю руками его руки. Слышу низкий, приглушённый звук. Почти рычание. Что-то падает к моим ногам на поддон душевой кабины.
Балаклава.
Я не шевелюсь, застыв не только от этого жеста, но и от ощущения его губ на моей шее. Небольшая щетина царапает кожу, но так, что у меня подгибаются пальцы на ногах и становится влажно между бёдер.
Его рука скользит вниз, вдоль моего тела. Резким жестом он стягивает с меня треники. Я вскрикиваю, опасаясь, что он захочет забрать и остальную одежду (или поймёт, что я дрожу не только от страха).
Майка от воды становится мокрой и теперь не скрывает твёрдые набухшие соски. Как только он прикасается к ним, вдоль спины пробегает электрический разряд.
Я возбуждена.
И он это знает.
Он чувствует под пальцами, обхватившими мою шею, как бьётся у меня сердце, видит, как с каждым вдохом всё быстрее и быстрее поднимается и опускается моя грудь. Его пальцы возвращаются вниз, к кромке трусов и проникают внутрь, добираясь до лона.
Как только ощущаю его прикосновение там, у меня исчезают силы к сопротивлению.
Я откидываю голову назад и закрываю глаза.
Из моего рта вырываются придушенные звуки, всхлипы и мольбы. Я умоляю его. Но о чём?
Чтобы он продолжал или остановился?
Он впивается зубами в мою шею, а его пальцы играют с клитором; моё тело становится всё горячее и горячее.
Я откидываю руку назад и хватаю его за волосы. Они короткие, мокрые. Как и я, и не только потому, что вода из душа стекает по телу.
Лоно дёргается от сокращения мышц. Пытаюсь сомкнуть ноги, но он просовывает между ними колено, и я понимаю, что это бесполезно.
Он будет делать со мной всё, что захочет.
Он проникает в меня двумя пальцами, сухими и жестокими, а большим пальцем терзает пирсинг на клиторе. Я сделала его, как только мне исполнилось восемнадцать, в надежде, что это поможет мне что-то почувствовать, после опыта, лишённого ощущений.
Теперь всё по-другому.
Моё тело переполнено ощущениями.
И это неправильно.
Я должна испытывать отвращение, стыд.
Вместо этого мне хочется только кричать.
Дыхание мужчины за моей спиной становится тяжелее, он дышит надсадно. Я слышу и в ушах, и в животе. Внутри меня зарождается совершенно безумное желание.
Я не хочу уступать, но знаю, что всё равно сдамся.
Дёргаю его за волосы так сильно, что вырываю небольшую прядь. Он щиплет мой сосок, и я вскрикиваю. Я напрягаюсь всем телом, сопротивляясь. От шеи его губы скользят к моему уху. Я уже слышала, как он говорит. Но в этот раз всё по-другому, потому что приказ, который он шепчет, приводит меня прямо за грань.
— Птичка, спой для меня.
И я пою.
Я опускаю все барьеры и сдаюсь, тая в освобождающем вздохе. Живот напрягается, сдерживая его пальцы. Я перестаю извиваться и позволяю проносящимся по телу ощущениям полностью проникнуть в меня.
Пока моя грудь сотрясается от рыданий, он продолжает прижимать меня к себе, покусывая и посасывая кожу.
На мгновение действительность теряется. Я лежу на лугу, под звёздным одеялом. Затем я падаю, возвращаясь в настоящее.
Ванная комната. Мужчина, который меня похитил. Лес.
Зрение застилают слёзы, они смешиваются с водой, ласкающей меня. Дыхание сбивается в комок. Неважно, отреагировало ли моё тело на его прикосновение, почувствовала ли я впервые в жизни что-то, кроме отвращения или ужаса. Он не имел права меня трогать.
Хотелось бы сказать, что худшее уже позади, но я знаю, что оно ещё впереди. Неудовлетворённый член прижимается ко мне. Толстый. И пугающе твёрдый. Руки похитителя отпускают меня, оставляя свободной. Мужчина отступает, а я представляю, — это для того, чтобы расстегнуть брюки и закончить начатое.
Не в силах стоять, я прислоняюсь к стене и склоняю голову. Я жду в тишине, полностью опустошённая.
Только ничего не происходит.
Я собираю все оставшиеся силы и поворачиваюсь. Двери душевой открыты, ванная комната пуста.
Он ушёл. Но он вернётся.
Потому что теперь я его.
Его «птичка».
И он меня не отпустит.
Глава 10
Джейк
Я облажался.
На самом деле, сделал длинную череду ошибок. Первая — не убил девушку, когда мог, вторая — привёз её к себе домой. Но последняя самая ужасная. Я не планировал ни трогать её, ни подкупать.
«Но я это сделал».
Если бы не услышал, как после оргазма она плачет и не опомнился, то стянул бы с неё трусики и стал трахать, как грёбаное животное.
«Всё должно было пойти не так».
Когда она поняла, что хочу её запереть, и начала кричать, я уже был не в себе. Идея бросить под душ заключалась в том, чтобы она успокоилась. Но как только почувствовал, как мягкое тело прижалось к моему, я не смог себя сдержать.
Я всегда считал, что Рулз — это сплошное извращение.
Как же я ошибался.
Все женщины, с которыми он встречался, были зрелыми и опытными.
А Джиллиан Аллен — чёртов ребёнок.
«И я чуть не трахнул её».
Одну за другой я открываю дверцы шкафов. Бросаю на пол всё, что попадается под руку, пока не нахожу бутылку бурбона, которую
