Страсть Дариуса - Рейн Миллер
Осознание того, что она доставляет ему удовольствие, было подобно наркотику, и это странным образом подействовало на нее. Марианна не собиралась плакать, как ребенок, но когда все закончилось, ее переполняли эмоции, и все выплеснулось наружу. Она сломалась и понимала почему. Она чувствовала себя виноватой за то, что испытала такую радость. Конечно, это несправедливо, что у нее так много всего есть. Джонатан не получил ничего, кроме смерти.
Однако Дариус был всегда так мил с ней, обнимал и ласкал. Он был очень добр к ней. Он настоял на том, чтобы она позволила ему вытереть ее прохладной тканью. Его руки были такими нежными, убирая следы ее девственности и его семени.
— Я больше не горничная, — подумала она и почувствовала огромное облегчение, радуясь, что этот опыт остался позади, а не то испытание, которого она боялась. Отнюдь нет. Это было хорошо. Быть чьей-то. С ним она чувствовала себя великолепно.
Дариус продолжал дерзко смотреть на нее, его член был твердым и смотрел в ее направлении, выглядя так, словно он снова хотел войти в нее… глубоко. Марианне хотелось дотронуться до него и поцеловать там, как он сделал это для нее, но она ждала, что он скажет ей. Его голос был всем. Слова сказаны, но тембр голоса и шелковистое напевание полностью околдовали ее.
— Прикоснись ко мне, Марианна. Обхвати его рукой и поглаживай вверх-вниз.
Она наклонилась вперед и обхватила рукой его твердый член. Однако кончики ее пальцев не совсем соприкасались с большим. Она погладила его вверх и вниз, как он велел, загипнотизированная бархатистой мягкостью кожи, которая окутывала его. Щель у головки открывалась, когда она гладила вниз, и закрывалась, когда гладила вверх. Открывание и закрывание производило негромкий звук, потому что оно было мокрым. Немного блестящей влаги намочило щель. Марианне хотелось попробовать его на вкус, но она ждала, что он прикажет ей.
— Оближи меня. Мой член, Марианна. Тебе хочется облизать его и поцеловать. Возьми его в рот и пососи своими сладкими, клубничными губами.
Она потянулась вниз, навстречу его трепещущему члену, высунув язык, и слизнула каплю, которая просочилась из щели. На вкус он был солоноватым, но слегка сладковатым. Она высунула язык и погрузила его в крошечное отверстие, чтобы достать остатки. Она услышала, как Дариус застонал над ней. От его звука у нее по всему телу пробежал жар. Несмотря на это, Марианна все еще ждала, что он даст ей указания.
— Возьми целиком, — выдохнул он.
Твердая плоть скользнула ей в рот, и пришлось широко раздвинуть челюсти, чтобы вместить его, но она наслаждалась ощущением наполненности. Его запах нес в себе остатки того, что они делали раньше… что-то от него и что-то от нее смешалось вместе.
Марианна поняла, что ей кажется правильным сделать это. Она хотела этого.
Медленно опускаясь, она почувствовала, как головка коснулась задней части ее горла, и это подстегнуло девушку. Марианне нравился его член у нее во рту.
Дариус поднял руки к ее голове и зарылся ими в ее волосы, крепко удерживая ее рот, медленно входя и выходя, ища ритм, как и раньше.
— Боже! Ты великолепна. Твои губы на моем члене… а-а-а-а.
Марианна продолжала ласкать его плоть губами и продолжила бы, но через некоторое время он остановился. Нежно удерживая ее голову, он отстранился. Она почувствовала себя немного потерянной, когда он оторвался от ее губ. Почему он хотел, чтобы она остановилась? Марианна снова приподнялась и одарила его легкой улыбкой, прежде чем облизнуть губы, медленно потирая их друг о друга.
Дариус поднес свои пальцы к ее губам, лаская, и объяснил ей почему.
— Я пока не хочу кончать. Когда-нибудь хотел бы кончить тебе в рот, но не в этот раз, — прошептал он очень тихо.
Марианна улыбнулась ему в ответ, внезапно почувствовав себя смелой. Он мой.
Да, она хотела бы сделать это для него, вспоминая, какими восхитительными были его губы, когда он использовал их, чтобы доставить ей удовольствие.
Дариус снова подошел к ней, обхватив одной рукой ее затылок, а другой основание позвоночника. Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Марианна ощутила на языке его тягучий вкус, смешавшийся с его собственным.
— Иди сюда. Сядь мне на колени. Сядь на меня, моя красавица.
Она раздвинула свои ноги по бокам от его, подогнув их под себя. Его горячая эрекция оказалась зажатой между ее бедер, напротив ее пылающей киски, которая снова жаждала его.
Он управлял, потираясь головкой о ее скользкую плоть. Боже, это было божественно. Всхлипывая, она сильнее прижалась к нему, ища, нуждаясь и страстно желая…
Мне просто нужно, чтобы он был во мне. Жестко, глубоко и… прямо сейчас!
— Хочешь, чтобы мой член снова был внутри тебя, Марианна? Скажи мне, моя красавица!
Она не сдерживалась ни на мгновение.
— Я хочу, чтобы он снова было во мне, Дариус!
Он выполнил ее просьбу.
Два удовлетворенных стона пронзили тишину, когда он скользнул внутрь, глубоко наполняя ее.
— Оседлай меня. Оседлай мой член!
Она схватила его за плечи и начала раскачиваться вверх-вниз по всей длине. Он обхватил ладонями ее ягодицы снизу и помог.
Извиваясь на нем, Марианна думала, что ее даже не должно волновать, как она выглядит, и не должно смущать. То, что они делали, было таким шокирующим и приятным одновременно; она могла бы умереть вот так, и ей, конечно, было бы все равно. Она хотела, чтобы он был твердым и проникал в нее. Ощущение того, как он проникает в нее сквозь ее собственные направляющие движения, было восхитительным, как и осознание того, что на этот раз она руководила всем процессом. Вверх и вниз, она поднималась, а затем опускалась вниз, обхватывая его член, снова, снова и снова.
Марианна почувствовала облегчение от того, что Дариус позволил ей взять его вот так, как он хотел и как жаждала она.
Ее груди покачивались от каждого движения прямо перед его лицом. Он захватил сначала один сосок, затем другой, посасывая глубоко, до боли, втягивая их в рот. Это сладкое покалывание, смешанное со скольжением его члена, дразнящего ее клитор, заставило ее вскрикнуть от невообразимого удовольствия.
Они дико терлись друг о друга. Взад и вперед, наступая и отступая. Она почувствовала, что начинаются спазмы, и наклонилась, чтобы крепко обнять его. Ее судорожные крики, должно быть, сказали ему, что она достигла кульминации, вызвав в нем взрывную разрядку.
— А-а-а-а… о-о-о-о…Боже, я сейчас кончу!
