Причал моей осени. Балансируя на краю (СИ) - Карпинская Настасья

— У тебя что-то ещё?

— Нет. Про Шамиля хотел сказать. Планы какие-то?

— Да.

— Тогда не буду мешать.

За Тимом закрылась дверь, а я потянулся к телефону уже третий раз, набирая номер Алексея Семеновича и снова напарываясь на гудки без ответа. Это породило во мне нехорошее напряжение. Еще и эти разговоры вокруг добавляли, то Шамиль, то Тимур своими предостережениями заставляли меня нервничать. А это плохо, дела должны делаться с холодной и трезвой от эмоций головой, иначе можно наделать ошибок.

Стук в дверь отвлек от мрачных мыслей, переключая мое внимание.

— Ильдар Сергеевич, я освободилась, — Валерия как всегда немного робея, появилась на пороге моего кабинета, заставляя меня улыбнуться одним своим видом.

— Лер, я же просил на «ты».

— Нас могут услышать, мы же на работе.

— Ладно, оправдания приняты, — усмехнулся, подойдя ближе, и притянул ее к себе, снова целуя. Эта девушка манила, притягивала, завораживала настолько, что моментами мне казалось, что я не смогу остановится и возьму ее прямо на своем столе. — Пойдем.

Приятный ресторан, отдельный зал только для нас двоих, вкусная еда, присутствие Леры и стойкое ощущение счастья, которого так давно я не испытывал, оно текло по моим венам, несмотря на нашу тему разговора.

— А мама?

— Тоже умерла.

— Извини, пожалуйста.

— Это уже давно пережито, Лер. Моя семья теперь ограничивается семьей дяди Закира и двоюродным братом Шамилем.

— Ты не любишь говорить о семье.

— Как и ты, — я улыбнулся оттого, как она опустила взгляд, ковыряя салат вилкой в тарелке.

— Мне нечего говорить. С родителями у меня сложные отношения. Настолько, что я вышла рано замуж отчасти для того, что бы быстрее уйти из родительского дома и, наконец, получить право распоряжаться своей жизнью самостоятельно.

— Деспотичный отец?

— Мать. Давай, и правда сменим тему, — она едва заметно скривилась.

— Хорошо, — произнес, наполняя ее бокал, — у меня есть для тебя то, что поднимет тебе настроение. — И на стол лег футляр с золотым браслетом. — Я ожидал любой реакции, но только не каменного выражения лица и вспыхнувшего раздражения на дне ее глаз.

— Мне это не нужно.

— Лер….

— Не надо меня покупать, Ильдар Сергеевич, — обрубила, не давая мне договорить.

— Это от души Лер, а не то, что ты подумала, я привык ухаживать за женщинами через подарки, вот такая я сволочь, к сожалению. Возьми, пожалуйста, иначе я обижусь. — Взяв в руки браслет, потянулся к ее запястью и застегнул золотую вещицу. Браслет красиво переливался, добавляя изящества к образу Леры, она же молча смотрела на него, приводя меня в замешательство.

Появление бархатного футляра из ювелирного магазина разбило обволакивающую сладкую атмосферу этого вечера. Словно рассекая, рассеивая дурман, в котором я находилась. Золотая вещица переливалась в футляре своими гранями, одним своим видом наполняя все мое нутро леденящим холодом. Воспоминания о том, чем потом оборачивались для меня подарки Данилова, были очень свежи и повторения мне не хотелось. Унижение и выставление меня меркантильной тварью, это была только вершина айсберга.

— Мне это не нужно, — произнесла, переводя взгляд от футляра на Адашева.

— Лер….

— Не надо меня покупать, Ильдар Сергеевич, — обрубила, не давая ему договорить.

— Это от души Лер, а не то, что ты подумала, я привык ухаживать за женщинами через подарки, вот такая я сволочь, к сожалению. Возьми, пожалуйста, иначе я обижусь.

Взяв в руки браслет, потянулся к моему запястью и застегнул золотую вещицу. Замочек бесшумно застегнулся, а у меня в голове в этот момент раздался железный лязг. Браслет красиво переливался, холодил руку, лаская своей гладкостью кожу. Но это не избавляло меня от ассоциации с кандалами.

— Не делай так больше. Мне не нужны такие дорогие подарки.

— Я видел разную реакцию у женщин на подарки, но такую впервые.

— Мне приятно, что ты решил меня порадовать, но давай в следующий раз это будет что-то непритязательное.

— Я понял тебя, — он потянулся к моей руке и, взяв в свою, прикоснулся к моим пальцам горячими губами, запуская теплую приятную дрожь по телу, смывая этим тот мертвецкий холод, который овладел мной при виде браслета.

Друг от друга нас отвлек звук вибрации его телефона. Ильдар извинился и поднял трубку, я же вернулась к своему ужину, наблюдая, как с каждым словом невидимого собеседника его лицо мрачнело все больше.

— Пробей все наверняка и перезвони, — произнес Адашев, скидывая вызов и откладывая в сторону телефон.

— Все в порядке?

— Все будет в порядке, — он улыбнулся, но улыбка вышла какой-то наносной, ненастоящей, взгляд оставался серьезным и мрачным.

Постепенно Адашев оттаял и разговор снова обрел легкость. Экран его телефона ещё несколько раз извещал о входящем звонке, но он, морщась, скидывал вызов.

— Может что-то срочное?

— Нет.

— Вдруг….

— Лер, это моя бывшая жена, у нее априори не может быть ничего срочного и важного. Тебе не стоит об этом волноваться, — он снова улыбнулся и протянул руку через стол, сжав мою ладонь в своей. Другой рукой, убирая телефон в карман брюк.

— У меня завтра утренняя смена, — произнесла, давая понять, что мне необходимо домой.

— Я отвезу, — Адашев расплатился за ужин и галантно подал руку, когда я поднималась со своего места, эти жесты были для меня чем-то новым, выходящим за границы моей привычной жизни. За мной никогда и никто так не ухаживал и я терялась, не зная как себя вести в такие моменты.

Когда машина остановилась у моего подъезда, он привлек меня к себе, нежно касаясь моих губ поцелуем, но нежность быстро переросла в нечто большее.

Его губы касались моих и просто сводили с ума, горячее дыхание, царапающая кожу едва отросшая щетина. И остатки разума тут же затрещали по швам. Легкий укус и опьянение, никак не связанное с алкоголем, жуткой дозой было снова впрыснуто в вены. Зубы на грани боли царапнули по моим губам и сорванный стон вырвался из груди, заглушенный играющей в салоне музыкой. Я же со сбившимся дыханием впилась пальцами в его плечи, окончательно теряя ощущение реальности. Снесло, вынесло на берег, до нехватки кислорода, до ощущения горячего и тянущего свинца, оседающего внизу живота. Это не поцелуй − это уже секс.

— Может, пригласишь на кофе? — выдохнул мне в губы, немного отстранившись, но все ещё удерживая меня в своих руках, касаясь короткими поцелуями моего лица и шеи, не давая этим моему разуму прийти в себя и сбросить этот дурман.

— Хорошо, — короткая заминка и промелькнувшая мысль в моей голове, вспоминая слова Ленки, о том, что если «дать», то он быстро потеряет интерес, это отчего-то сейчас отозвалось болезненным уколом изнутри. Но идти на попятную уже было поздно, да и если быть честной не очень-то хотелось. Хотелось сейчас совершенно другого, продолжения этого вечера и ощущения сказки, пусть и недолгого.

Все началось ещё в момент, когда я поворачивала ключ в скважине, он обнял меня со спины прокладывая дорожку поцелуев по моей шее. Не включая свет, захлопнули дверь и меня прижали тут же к стене, ловя мои губы своими, прижимая горячим телом с уже знакомым парфюмом, дурманящим мою голову. Легкий укус губ и смесь боли и жара, вскипевшего в крови, ударила жуткой дозой по мозгу. Накрыло, окончательно вызывая сбой всех систем, вырывая из меня стон удовольствия. Его ладонь тут же прошлась нежно по щеке, пальцем вдоль скулы, зарываясь пятернёй в мои волосы, немного оттягивая их вниз, заставляя приподнять голову и позволяя ему углубить поцелуй. Я же вцепилась пальцами в его плечи с желанием притянуть ещё сильнее к себе. Его горячие руки скользнули по телу вниз, подхватывая под бедра, разводя мои ноги, заставляя обхватить его корпус и толчком отправляя мой, ещё колыхавшийся из последних сил контроль в нокаут. Возбуждение выстрелило резким разрывом каждой клетки в теле, оседая внизу живота ураганом жара, который сносил всё изнутри, сметал, разрывал на крошечные частицы, оставляя лишь голый животный инстинкт.