(не) только твоя (СИ) - Риччи Джас

- Что за очаровательное создание вы с псом от меня прячете, сын? - спрашивает Арский настолько, насколько возможно елейным голосом, поднимаясь на ноги с Алиной на руках.

Я пытаюсь собрать волю в кулак и взять себя в руки. Я не молодая девочка, которую легко запугать. Я мать, у него моя дочь, я должна думать только об этом. Не время для обмороков, Вета, вот не сейчас.

- Это моя мамочка, - довольно пояснила деду Алина.

Арский сделал шаг вперед, Ветер зарычал сильнее и залаял громче.

Аля снова нахмурила свои очаровательные бровки, пугаясь агрессии защищавшего меня пса.

- Сидеть, - бросила с все так же негромко. Сначала подумала, что пес за своим лаем даже не услышит, но он услышал, послушно исполнил команду и сел. Взгляд собаки все еще был направлен на Арского, и пёсель все еще был напряжен, но покорно замолчал.

- Какая поразительная лояльность, - хмыкнул негромко старший Арский. И перестал церемониться.

Подошел к нам, вручил Алину Льву.

- Малышка соскучилась по папе, сын. Некрасиво оставлять ее на домработницу.

Я видела, как у Льва на шее от напряжения дернулась венка, и могу лишь представить, каких титанических усилий ему стоит сдерживать свой нрав. Сдерживать его ради Али, чтоб не напугать ее. Возможно, глупо с моей стороны было думать, что он не будет хорошим отцом. Сейчас, в этом моменте, я вижу, что была неправа.

- А я же хочу пообщаться с вами, мадам, - взгляд старшего Арского остановился на моем лице. - Могу украсть на тет-а-тет?

Что же, похоже, мой смертный час настал. Нужно отдать должное, он тоже держит себя железно. Но желание пообщаться со мной наедине говорит лишь об одном - он хочет увести меня с глаз своего сына, и уж там, уверена, он не будет сдерживаться.

- Чего ты хочешь от нее? - тут же раздражается Лев.

- Чего и сказал - побеседовать, - отвечает его отец все еще сдержанно. - Должен же я узнать мать своей внучки получше. Разве нет?

- Нет, - тут же отрезает Лев.

- Почему? - вслух и абсолютно искренне удивляется Алина.

- Вот, - тут же усмехается ее дед. - Устами младенца. Почему я не могу пообщаться с матерью моей внучки, сын? Все же ситуация у нас у всех интересная нарисовалась. Надо многое обсудить, но не при детских ушках, - он берет Алю за ухо и аккуратно его сжимает, а я сжимаюсь.

В моей голове образ полнейшего людоеда. Кажется, это маленькое ушко он сейчас оторвет и съест. Я понимаю, что у меня беды с головой, но ничего не могу с ними поделать.

- Пойдемте поговорим, - произношу неосознанно, отводя огонь с Али на себя.

Пусть лучше на мне сорвется, но не на дочери.

- Видишь, сын, и дама не против. А ты меня страшным Бармалеем делать пытаешься.

Молчу, хотя хотелось громко рыкнуть: против! И Бармалеем кое-кто сам себя сделал. В тот злополучный день пять лет назад, когда заявил, что я должна исчезнуть, и сломав жизнь и мне, и сыну.

Лев ничего не отвечает отцу. Он смотрит на меня и говорит спокойно.

- Ты не обязана этого делать. Ты можешь забрать Алю и поехать домой, я сам разберусь.

- Но я не хочу домой, - Алина обиженно выпячивает губку.

- Все в порядке, - тут же говорю и делаю шаг к дочери, побуждая старшего Арского убрать руку и освободить место.

Я целую Алину в теплую щечку и подмигиваю ей.

- Поиграй с папой, а я быстренько, ладно?

Уговаривать ее не нужно, она соглашается мгновенно. А я, мысленно прооравшись, иду вперед, глядя строго перед собой.

- Знаешь где его кабинет, - заключает за моей спиной старший Арский. - Часто здесь бываешь?

Я не отвечаю, пока мы не оказываемся в кабинете. Он скользит взглядом по мне, затем переводит его мне за спину.

- На портрете красивее, - заключает, смерив меня холодным взглядом.

Конечно. Потому что портрет отображает то, что видели глаза влюбленного мужчины. Но вслух я этого не скажу, много чести.

- Давайте к делу, Станислав Константинович.

Смело с моей стороны. Но я действительно не хочу тянуть кота за хвост и накручивать себя еще сильнее. Лучше сдирать пластырь резким и быстрым движением, чем по чуть-чуть.

- Расхрабрилась, девчонка? В прошлый раз не была такой смелой. Впрочем, родить от женатого мужчины ты тоже не побоялась.

- Я не рожала от женатого, я рожала от любимого, Станислав Константинович. Но вы, убрав меня с дороги, надолго в покое сына не оставили. Надеюсь, невесткой вы довольны и проводите с ней время больше, чем ее супруг.

Он сузил глаза и бросил ручку, которой постукивал по столу.

- Да что ты знаешь о том, с кем и сколько он проводит времени? Трахнул раз и ты поверила во все сказки?! Ты настолько дура?

Я сжала зубы и гордо вскинула подбородок.

Он может быть прав. А может специально засорять мне голову сомнениями. И выбирать только мне.

- Не пытайтесь. Я доверяю вашему сыну. Всегда доверяла. В конце концов, - жму плечами и киваю в сторону своего портрета, - это о многом говорит.

Ни одного фото с его женой. Ни в доме, ни в социальных сетях. Я даже не знаю, как она выглядит. Если бы не кольцо на пальце, я бы никогда не подумала, что он не свободен.

А мой портрет висит в его кабинете. И он его написал сам.

- Доверяешь значит? Занятно. Так может и рассказала, куда и почему уехала? - он сверлит меня неприятным взглядом, а я поджимаю губы. Знал же, куда бить.

- Не рассказала.

Пока. Но это дело времени, и моего мужества, которого мне не хватает.

- Хорошо. Он не должен узнать. Ты поняла меня?! - в его голосе появляется уже очень знакомая мне угроза.

А я вдруг ловлю себя на мысли. Слишком отчаянно смелой. Получается, что в дамках теперь я? Он знает, что когда Лев узнает, кто вышвырнул меня из его жизни, он придет в ярость. А еще он знает, что Лев никогда не оставит свою дочь, поэтому пытаться убрать меня второй раз бессмысленно.

- И что, по вашему, я ему скажу?

- Придумай. Что хочешь придумывай, но мой сын не должен узнать, что произошло в тот год.

Я не успела и рта раскрыть, как дверь кабинета резко распахнулась. Увидев лицо Льва, плечи его отца поникли, а я вздрогнула. На него было страшно смотреть. Взгляд потемнел, в нем плескалось опасное пламя.

- Видишь, малыш, - сказал он низким, хриплым голосом, и я лишь тогда увидела, что у него в руках Аля. - Здесь все хорошо. Никто не ссорится. Дедушка и мама, оказывается, старые друзья.

Дверь закрылась так же резко, как открылась.

Я обреченно выдохнула и прислонила обе ладони к лицу, подавляя желание громко зарычать.

- Ты не собираешься побежать за ним?! - гаркнул на меня Арский-старший.

Я оторвала ладони от лица и подняла на него злой, опешевший взгляд.

- Что?!

- Беги, сказал. Исправь это!

Кажется, я впервые в жизни мысленно выругалась. Про себя, естественно. Слово на букву “б” так смачно прозвучало в голове, что мне стало самой за себя стыдно. Я ведь всегда была так отчаянно против мата, но этот человек заставляет переступать через свои устои из раза в раз.

- Знаете что, Станислав Константинович? Я не ваша девочка на побегушках, и уж простите, но слушать вас больше никогда в жизни не буду! - бросила в сердцах и пулей вылетела из кабинета, хлопнув дверью.

18 глава

Лев

Я иду по коридору, злой как черт. Если бы не она, мое карманное солнышко на руках, я бы уже что-нибудь ломал и крушил. Но не могу, не при ней.

Мозг спасает от перенапряжения тем, что фокусируется на дочери вместо того, чтоб анализировать, что я только что узнал. Теперь все в моей голове стало складываться в единую картинку. Момент, в который жизнь дала трещину, раскол, который от нее пошел и пропасть, которая образовалась между. Пропасть, в которой прошли четыре года жизни моей принцессы, пока я пытался строить бизнес, пил и не понимал, куда катится моя жизнь и за что со мной так поступили. Любимые, родные люди. Прекрасно.