Безрассудная принцесса (ЛП) - Лоррейн Трейси

— Черт, — выдыхаю я, опускаясь на свое сиденье и откидывая голову назад, как только она скрывается из виду. — ЧЕРТ. — Я хлопаю ладонями по рулю, отчаянно пытаясь разрядить накопившееся разочарование.

Я понятия не имею, как долго я там сижу, но этого достаточно, чтобы Джесси, наконец, вышел из квартиры, несколько раз выглянув из окна, чтобы убедиться, что я все еще сижу здесь.

Опустив окно, я жду, когда он скажет то, ради чего пришел.

— Ты выглядишь как слабак, сидящий здесь и тоскующий по ней, ты знаешь это, верно?

— Как будто ты поступил бы по-другому, если бы твоя девушка тебя отвергла.

— В этом большая разница, — самодовольно указывает он. — Я бы не стал так сильно трахать свою девушку, чтобы даже пришлось подумать о том, чтобы упасть на колени и молить о прощении.

— Неважно. Если у тебя нет достойного совета, тогда… — Я нажимаю кнопку окна, и оно начинает подниматься.

— Тебе нужно сделать что-то большее, чем сидеть здесь, как первоклассный сталкер. Ты хочешь ее, докажи это ей. Ты сожалеешь, докажи это. Тебе не все равно, докажи это.

— Как? Она не хочет со мной разговаривать.

— Здесь тебе нужно мыслить нестандартно. И нет, я не имею в виду посылать ей цветы ежедневно или что-то в этом роде. Покажи ей, кто ты на самом деле. Что ты действительно хочешь, чтобы она была в твоей жизни.

— О, значит, не так уж много, — бормочу я.

— Она того стоит?

— Да.

— Тогда я предлагаю тебе отвалить, пойти и придумать, как ты собираешься совершить немыслимое и вернуть ее.

Он хлопает по капоту машины и поворачивается, чтобы уйти.

— Подожди, — зову я. — Какая она… на самом деле?

— Грустная. Злая. Одинокая. Как будто… она в нашей квартире, но на самом деле ее там нет. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, позволяя ей начать завтра вечером в «Лисах», — предупреждает он. — Это место может быть—

— Я знаю, — подтверждаю я, более чем осведомленный о его репутации. — Арчер пообещал мне, что за ней будут присматривать парни. — Бровь Джесси приподнимается. — И я буду прямо за дверью.

— Она разозлится, когда узнает.

— Мне нужно, чтобы она была в безопасности. У тебя есть какие-нибудь другие предложения, кроме как испортить ее вторую работу всего за несколько недель?

— Нет, не совсем. Я просто знаю, что ни за что на свете не позволил бы этим подонкам смотреть на Сару так, как они смотрят на девушек в этом заведении.

— Я должен позволить ей делать то, что она хочет делать. И если кто-то из этих отморозков в конечном итоге лишится глаза, пальца или двух, тогда… — Я пожимаю плечами.

— Иди домой, Тоби. Немного поспи и подумай, что, черт возьми, ты собираешься делать.

— Спасибо, — говорю я, когда на этот раз ему удается отойти немного дальше. Он вопросительно оглядывается через плечо. — За то, что присматривал за ней.

Он кивает один раз в знак согласия, прежде чем продолжить, куда бы он ни направлялся.

Доставая телефон из кармана, я отправляю сообщение, прежде чем последовать совету Джесси и отправиться домой.

Только я не задерживаюсь надолго в своей квартире, как раз достаточно времени, чтобы переодеться в спортивные штаны и футболку и спуститься в наш тренажерный зал в подвале, где, я знаю, меня ждет пара человек.

— Итак, ты решил, что пришло время наконец-то подставить мне свою задницу, Дукас, — говорит Эмми с ухмылкой на лице, надевая на руки пару приторно-сладких розовых перчаток.

— Я мог бы вырубить вас с закрытыми глазами, миссис Чирилло, — поддразниваю я в ответ.

— Да, да. Как насчет того, чтобы ты действительно вкладывал свои деньги туда, где твой рот, братан. Очевидно, ты пришел сюда в поисках вызова, иначе позвал бы парней.

Стелла бросает мне пару перчаток, прежде чем они вдвоем ныряют под канаты нашего ультрасовременного ринга.

Если бы они были кем угодно, кроме моей сестры и жены одного из моих лучших друзей, я бы сейчас был в гребаном раю. Но на самом деле все, что я вижу, это двух более чем готовых, более чем жестоких противников. И Стелла права. Мне это чертовски нужно.

— Тогда поехали, — говорю я, натягивая перчатки и поворачивая шею в сторону. — И когда мы закончим. Мне нужен совет.

— О, так здесь есть скрытый мотив, — шутит Стелла. — Я уверена, мы сможем помочь что-нибудь придумать. В конце концов, у нас есть опыт прощать непростительное, когда дело касается вас, мальчики.

Как только я выхожу на ринг, они набрасываются на меня, как пара гребаных гиен.

Кулак Эмми в перчатке врезается мне в ребра, прежде чем апперкот Стеллы отбрасывает мою голову назад.

Боль пронзает мой позвоночник, но черт возьми, если мое тело не поет.

***

Некоторое время спустя, мы втроем лежали на полу ринга, наши груди вздымались, а кожа блестела от пота после танцев, когда мы изворачивались от ударов друг друга и нанесли больше, чем несколько.

Мое тело болит именно так, как я надеялся, когда звонил Стелле из дома Джесси.

— Тогда продолжай, — говорит Стелла после долгих минут молчания, пока мы все пытаемся отдышаться. — Какой совет тебе нужен?

— Она не хочет со мной разговаривать, — признаюсь я.

— И ты удивлен? — Изумленно спрашивает Эмми.

— Н-нет. Я просто… Я надеялся, что она, по крайней мере, захочет меня выслушать.

— Так и есть, — подтверждает Стелла.

— Н-но—

— Она не готова, — услужливо предлагает Эмми.

— Я понимаю это. Но я не могу продолжать ждать.

— Прошла неделя, — издевается она. — Она едва коснулась поверхности того, чего ты заслуживаешь.

— Я знаю. Я просто—

— Смотри, — говорит Стелла, садясь прямо, чтобы она могла смотреть на меня. — Мы знаем, что ты хочешь это исправить. Взмахнуть волшебной палочкой, и вся твоя ложь и неблагоразумие исчезнут. Но это не так работает.

— Ты облажался, Тоби. Ты здорово облажался. И теперь тебе придется страдать от последствий.

— Но что, если—

— Нет. Здесь нет «что, если». Никакое громкое признание в любви не сработает. Рана слишком свежая, слишком болезненная. Я знаю, это не тот ответ, которого ты хочешь, но время действительно еще не пришло. Затем, если тебе повезет, она сможет забыть о плохих сторонах того, что произошло, и сосредоточиться на хорошем.

— А если она не сможет?

— Значит, этому не суждено было сбыться, — предлагает Эмми. — Она служила своей цели в твоей жизни, и лучшее, что ты можешь сделать, это двигаться—

— Нет, — выпаливаю я, отказываясь принимать это как вариант.

— Прости, Тоби, я знаю, это не то, что ты хотел услышать. Но это правда.

Я киваю, не в силах говорить из-за беспорядочного комка эмоций, который застрял у меня в горле, когда я обдумываю возможность того, что у нас нет будущего, кроме этого.

Я бросаю девочек в спортзале после того, как они выложили мне правду, которую я заслуживал, но в равной степени и не хотел, и спускаюсь ниже, в самые глубокие глубины нашего подвала, где обитают паразиты.

Я направляюсь не к его двери, а вместо этого в диспетчерскую с односторонним стеклом. Найдя панель управления, я позволяю себе заглянуть в его камеру.

Я хмурю брови, когда смотрю, как он спит на жесткой кровати под ним. Действительно ли он был таким невероятным отцом, каким его считала Джоди? Был ли он вообще способен на заботу? О воспитании? О том, что помог создать невероятную женщину, с которой я проводил время?

Думаю, ответ на все эти вопросы очевиден. Возможно, он не всегда был рядом, но он помогал ее растить.

Одной мысли о том, что в ее жилах течет его кровь, должно быть достаточно, чтобы отпугнуть меня. Мысль о том, что он запятнал ее, должна приводить меня в ужас. Но я полагаю, что для этого уже слишком поздно.

Она хороша. Так чертовски хороша.

Единственный, кто действительно был запятнан им, это я. Я монстр. Я тот, кто вызвал все это. И она права, что хочет сохранить дистанцию между нами, даже если мне больно признавать это.

— Почему? — Выдыхаю я, прижимаясь головой к стеклу, наблюдая за ним. — Зачем облажаться со мной и отдавать ей все? Почему к Джоанне относятся как к королеве, а не как к маме? Я понимаю, что она была неверна, но ты был первым. Почему ты не мог просто отпустить ее? Отпустить нас? Было ли все это просто для того, чтобы удержать власть над нами, контролировать нас? Обратил бы ты эту потребность на Джоди, если бы отпустил нас? Это потребность, которая укоренилась так глубоко внутри тебя, что в некотором смысле мы защищали их от тебя? Дали тебе людей, на которых ты можешь обратить свой гнев, чтобы ты мог их любить? Потому что, если бы ты был, тогда, возможно, я смог бы это понять. Я бы все отдал, чтобы защитить ее прямо сейчас. Это то, чем ты занимался? Защищал ее от себя? Дал ей мужчину, которого она заслуживала, и в то же время натравил на нас своего внутреннего монстра? Незаконнорожденный ребенок, с которым ты притворялся связанным, и твоя многострадальная жена, которую ты никогда не любил.