Выйти замуж за Лешего (СИ) - Витко Ивето

Востриков ещё немного постоял и ушёл в полной уверенности, что Оксана Веригодская рано или поздно бросит кочевряжиться и поддастся его обаянию, а если не поддастся, то всегда можно пойти на надёжный запасной аэродром в виде Любаши. Она уж точно никуда не денется, но сперва надо постараться заполучить городскую штучку Оксану.

Веригодская ничего не подозревала о намерениях Вострикова. Она полностью окунулась в работу, потому что день выдался просто сумасшедший. В круговороте школьных и интернатских забот у Оксаны не было ни одной спокойной минуты до того момента, когда дети легли спать.

Проверив, что все воспитанники лежат в своих кроватях, Веригодская попрощалась с уходившей домой Данутой, выключила свет в коридоре и прошла на кухню, где баба Маша топталась у электрического чайника.

— Мария Ивановна, Вы решили почаевничать, перед тем, как домой пойти, — удивилась Оксана.

— Поговорить с тобой хочу, вот и задержалась. Ждала, чтобы Данута ушла, — пояснила баба Маша.

— Только не говорить, что уволиться хотите! — испугалась Веригодская.

— Я не про работу хотела побеседовать, а про твою личную жизнь, — баба Маша села на стул и указала рукой на соседний стул, приглашая Оксану сесть рядом. — Что ж ты не хвастаешься, что замуж выходишь, на свадьбу не зовёшь?

— Обязательно позову, если свадьба состоится, — пообещала Оксана.

— Не клеится с Лешим? — сочувственно уточнила Мария Ивановна.

Веригодская ответила не сразу. Она не решилась посвятить бабу Машу во все тонкости своих отношений с Огаревым, поэтому ответила очень обтекаемо:

— Вроде как не разбивалось ничего, поэтому клеиться нечему.

— Ты пробовала?

— Пробовала! Он молчит и хмурится! — вздохнула Оксана.

— В народе говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, — намекнула баба Маша.

— Я готовила на прошлых выходных! Он не стал есть мою стряпню!

— А ты ещё раз попробуй. Завтра встреть его ужином, одень наряд какой-нибудь завлекающий, вина купи хорошего. Оксаночка Владимировна, не верю, что перед тобой какой-нибудь мужик устоит, если ты захочешь его соблазнить.

— То мужик, а то Леший! — с сомнением вздохнула Оксана.

— Детка, послушай меня, старуху! Я жизнь прожила, людей насквозь вижу. Леший спит и видит тебя рядом с собой. Знаю, что говорю. Я Тараса в среду встретила возле пцицефабрики. Он с ветеринаром про что-то говорил. Так я на него как глянула, сразу поняла, что он он сердечной муки страдает! Бледный такой, печальный.

— Прямо так с одного взгляда диагноз поставили, — улыбнулась Оксана.

— Может не с одного. Я в сторонке ждала, пока Огорев с ветеринаром сигареты докурят. Вопрос у меня к ветеринару был. Вот пока стояла, всё Лешего рассматривала. Он даже не обрадовался, когда Арина Широкая к нему из административного здания выпорхнула без куртки.

— Может он к Арине приезжал? Мне Данута сказала, что Арина Широкая на птицефабрике бухгалтером работает, — заволновалась Оксана.

— Ревнуешь? — баба Маша с интересом посмотрела на Веригодскую.

— Вот ещё! — покраснела смущённая Оксана.

— Ты, милая, гляди счастье не проморгай, — Мария Ивановна оперлась рукой на стол, встала и медленно, шаркая ногами по паркетной полу, поплелась в сторону коридора. — Пойду домой. Дед мой уже волнуется наверно, что я пропала.

Оксана встала и пошла вслед за бабой Машей, чтобы закрыть за ней входную дверь на замок.

— Подумай над моими словами, — попросила на прощание Мария Ивановна Потасова, на что Оксана согласно кивнула.

Она действительно думала о разговоре с бабой Машей перед сном и решила попытаться устроить романтический ужин для Огарева, как это советовала старая нянька.

В пятницу, проработав в школе на замене учительницы математики, а после этого убедившись, что все воспитанники интерната благополучно загрузились в школьный автобус, и сделав в интернате генеральную уборку, Оксана направилась в магазин.

— Куплю продукты, вино, приготовлю ужин. Может сегодня несносный Леший соблаговолит обратить на меня внимание, и мы вместе поужинаем, — мечтательно планировала она, приближаясь к местному магазину.

Глава 17

Испорченные отношения и волнения

Зайдя в магазин, Веригодская первым делом посмотрела в сторону кассы в надежде не увидеть там маму Тараса, но надежде не суждено было сбыться: Раиса Максимовна собственной важной персоной рассчитывала покупателей, коих в магазине было очень много. Оксана взяла нужные ей продукты и подошла к кассе.

Мать Тараса хмуро посмотрела на неё.

— Пакет нужен?

— Нет, — коротко ответила Оксана, доставая из сумки пакет.

Раиса Максимовна молча пробила покупки, а потом, не выдержав, взорвалась:

— Что ж ты в квартире моего сына живёшь, а его в лес выгнала!

— У Тараса собака болеет. Вот он и сидит с ней, — запихивая продукты в пакет, ответила Веригодская.

— Ага, собака болеет! — крикнула на весь магазин мама Огарева. — Скажи лучше, что мешает тебе мой сын!

— Чем же он мне мешает? — удивилась Оксана. — В отличие от Вас Тарас очень приятный человек.

— Нахалка! Я же всё знаю. Ко мне Щурова приходила. Спасибо ей большое, что глаза на тебя открыла: ты же охмурила моего сына, чтобы ещё на год в Княжицах остаться! — Раиса Максимовна побагровела от злости.

— Это не ваше дело! — заявила ей Веригодская.

— Люди добрые, посмотрите на эту кралю! Не моё дело?! Я сына одна вырастила. Сердце кровью за него обливается, — запричитала Раиса Максимовна. — Ты же ведьма настоящая: как пить дать, приворожила моего мальчика! Слава Богу, что Тарас квартиру купил до того, как тебя встретил. Я с юристом разговаривала, и он сказал, что на добрачное имущество ты не можешь претендовать. Так то! Губу не раскатывай!

Тут Оксана не выдержала:

— Не могу претендовать на добрачное имущество?! Вы серьёзно? Если я только захочу, Ваш сын оформит на моё имя договор дарения на упомянутую Вами квартиру, а взбредёт мне в голову, так Тарас и Лэнд Крузер мне свой подарит или новую машину купит!

Лицо мамы Тараса вытянулось от удивления. В глазах Раисы Максимовны читался ужас.

— С плохим Вы юристом разговор вели. Я бы с таким специалистом больше не консультировалась, — насмешливо посоветовала Оксана и повернулась, чтобы уйти.

Только в этот момент она увидела, что всё покупатели в магазине стоят, как истуканы, и во всё глаза смотрят на неё и Раису Максимовну.

— Во девка Райку отбрила! — восхитился пожилой мужчина, толкнув локтем другого, помоложе, когда Оксана гордо шагала к выходу.

— Отбрила так отбрила, — согласился тот.

— Бедный Тарас. Вляпался по самые уши, — заверещала какая-то бабулька и магазин ожил.

Теперь уже все обсуждали перепалку, произошедшую между Раисой Максимовной и Оксаной.

Веригодская наконец осознала, в каком нелицеприятном свете выставила себя не только перед мамой Тараса, но и перед всеми, кто слышал её перепалку с Раисой Максимовной, и, став красной, как бурак, от стыда за своё поведение, поспешила ретироваться на улицу.

Шагая в квартиру Огарева, она испытывала злость. Злилась Оксана не на мать Тараса, а на себя за то, что ввязалась в склоку с взвинченной Щуровой женщиной и поддержала цирк.

Подойдя к четырёхэтажке, Оксана с удивлением увидела свет в окне кухни квартиры Лешего: значит хозяин уже приехал и варил еду собакам.

— Романтичного ужина сегодня не выйдет, — подумала Оксана, поднимаясь по лестнице в квартиру.

Такой рассклад её совсем не расстроил: настроения что-то готовить совсем не было.

— Привет, Тарас! — крикнула Оксана, заходя в квартиру. — Ты сегодня рано.

— Отгул на работе брал. В город ездил, — отозвался из кухни Огарев. — Как твои дела?

— Плохо, — снимая обувь, раздражённо ответила Веригодская. — Я в магазин ходила, и твоя мама наорала на меня. Она считает, что я желаю завладеть твоей квартирой.

— Как ни приеду домой, у тебя всё время проблемы, — выходя в коридор, попенял Оксане Огарев.