Забава для мажора (СИ) - Драгам Аля

Благодаря накопленным баллам за хорошие оценки, у нас сегодня пир горой. А мне просто надо заесть стресс. Никогда таким не занималась, но организм, видимо, решил сам за себя. На втором уроке резко закружилась голова и я побледнела так, что меня даже отправили в медкабинет. Да уж, вот до чего человека могут поцелуи довести!

Хорошо еще, Миронова не быт в школе. На него я бы точно смотреть не могла. Хватило вчерашнего.

— Не было никакого языка, Оль. Просто прижались губами к губам. Он прижался, если точнее.

— А руки? Ты его обнимала?

— Руки? — Черт. Еще вспомнить бы. — Не помню я, где они были. Я в таком шоке стояла.

— Да, Лийка, умеешь ты обломать. Парня с поцелуями, меня с рассказом. Ну а Миронов что? Все видели, как он тебя вчера в машину сажал.

— Я вообще — то сама садилась. Довез до дома, попрощался и уехал.

Про Артёма говорить совершенно не хочется. Да и нечего рассказывать. Уехал и уехал. А всё остальное — больная фантазия моего испуганного мозга. Да. Так и есть.

И висящая в друзьях заявка тоже. Сообщение я, не читая, удалила. А заявку отклоню сегодня же. Утром забыла просто.

— Слушай, ты, кстати, на субботник в парк пойдешь?

— Какой субботник? — Первый раз об этом слышу.

— В наш парк, — Олька кивает в окно.

В её понимании, видимо, именно там находится районный парк. И неважно, что он с другой стороны школы. Ладно, я просто немного зла на неё, поэтому и цепляюсь. В конце концов, она не виновата, что я неудачница и так опозорилась.

— А когда он?

— Ну вообще в субботу должен быть. Но его на пятницу перенесли. А потом по традиции все едут на шашлыки к Богдану на дачу. У него, кстати, дача в том же направлении, что и твоя.

— А ты была там уже?

— Да нет, конечно. Только по рассказам слышала. Ну и фотки видела. С кем мне ездить — то было? — Она запихивает в рот остатки пирожного и невнятно продолжает: — Так что? Пойдешь и поедешь?

— Пойти пойду, но на шашлыки без меня. Я дедушке обещала на огороде помочь. К нему старинный друг приедет, они город будут смотреть. А я на дачу как раз: им не мешать, заодно грядки под зиму приготовлю.

Ольга становится серьезной и внимательно смотрит. Будто решается спросить и стесняется.

— Говори уже.

— Лий, слушай, не обижайся только. Тебе очень тяжело, да? Ты не ходишь никуда, в грядках вон копаешься.

Смеюсь.

— Ну почему тяжело? Я привыкла так. В старой школе мы часто выбирались компанией. Просто здесь, кроме тебя, я ни с кем не общаюсь. Странно будет поехать в дом к незнакомым людям. Но зато, если хочешь, можешь со мной съездить. На нашу дачу.

— Правда, можно? — Киваю. — Только я это, с землей не дружу.

— Я тоже с ней не дружу. — Улыбаюсь. — Ты отдохнешь, а я свои дела поделаю. Потом поболтаем. Можем свой шашлык замутить. И баню натопить.

— Офигеть! И ты ещё спрашиваешь, хочу ли я?

— Тогда заранее у мамы отпросись. В пятницу и поедем после субботника.

— Лий?

— А я тут подумала. Если Стёпа твой поедет, я не помешаю?

— Не придумывай, а? Во — первых, он в выходные с родителями куда — то едет, а, во — вторых, места хватит. На чердаке две комнатки есть. Маленькие совсем, но поспать хватает. Раньше одна моей была. Я обожала там спать и смотреть на звезды.

Как у всего хорошего в этой жизни, у большой перемены тоже истекает время. Пора возвращаться за парты. Сейчас у нас впереди сдвоенный урок литературы и очередные дебаты. Марина Анатольевна, похоже, любит такой формат уроков, потому что постоянно гоняет по разным произведениям. Сегодня, к примеру, вспоминаем Дубровского. Пришлось за завтраком перечитывать, чтобы освежить в памяти события.

— О, явился, не запылился.

— Кто?

— Миронов. Вон стоит, видишь?

В кругу парней и правда возвышается блондин, активно жестикулирующий и что — то явно доказывающий своим друзьям. Пришел и пришел, мне — то какое дело, правда?

— Пусть стоит. Нам он не мешает. — Переключаюсь на насущные вопросы. — Оль, по философии я не очень хорошо поняла про школы. Их все надо выучить? У меня мозг закипел просто от этих Материализма, Идеализма, Дуализма, Диалектизма. А их еще немало. Как вы все запоминаете?

До самого звонка обсуждаем строгого учителя и огромный объем, который он задает. Для чего вообще нам такая информация? Ну ладно, кто интересуется, но остальным — то за что?!

— Надеюсь, сегодня все подготовились к уроку. — Марина Анатольевна с первых же минут приступает к теме. Даже отсутствующих не проверяет. — Сегодня мы поговорим на тему, кто же такой Владимир Дубровский. Кто он — жертва обстоятельств или разбойник. Есть желающие высказаться?

Леса рук ожидаемо нет, и она начинает называть фамилии, вызывая к доске. Первыми под раздачу попадают Крылова и Зарицкий.

Богдан, как обычно, кривляется, доводя до икоты своими шуточками.

— Понятно же, что он жертва. Вы нас этому учили весь какой — то класс. Но вообще он тухляк. Девчонку профукал. Надо было не письма в дупло таскать, а хватать и бежать с ней.

— Богдан, остановись, пожалуйста. Мы твою позицию уже все поняли.

— Катерина?

— Я тоже считаю, что он жертва обстоятельств. Человек, который потерял многое в жизни, он все равно не потерял человеческих качеств. Чтобы прокормить крестьян ушел в лес. Он же мог их бросить, а не стал этого делать.

— Да трус он обыкновенный. — Миронов прерывает Катю своей репликой.

— Поясни, Артём?

— А что пояснять? Просто трус. И девчонку свою прошляпил, потому что слабый.

— Он не слабый, обстоятельства оказались сильнее. Он не успел просто.

— А я согласна с Ар… с Мироновым. — Сама от себя не ожидала, что выступлю. Как — то спонтанно вышло.

— Азалия, а ты расскажешь свою точку зрения?

— Да. Расскажу. Я тоже считаю, что он сам виноват в браке Маши. У него были возможности сказать о своих чувствах. Они же не копятся десятилетиями. Он мог бы найти способ. Если бы очень сильно захотел. И про жертву я тоже, если честно, не согласна. — Крылова смотрит на меня, прищурив глаза. А меня уже несёт: — Это странная политика, прикрыться благородной целью, чтобы оправдать убийство и грабеж. Как в истории Робин Гуда. Отнять у богатого и отдать бедному, да и себе оставить что — то. Это разве правильно? Не все богачи наворовали свое имущество. Многие вкалывают до седьмого пота, чтобы добиться положения в обществе. Можно спроецировать на наше время. Условно говоря, какой — нибудь, например, известный спортсмен с детства идет к цели. Тренируется, жертвует временем. Получает травмы. И достигает результата. Побеждает на состязаниях, пробивается всё выше и выше. Он зарабатывает своими силами и опять же здоровьем. И вот появляется такой Дубровский в кавычках. И решает, что, дескать, пострадал, без работы остался. И надо убить спортсмена, чтобы забрать его накопления. Это благородно или это убийство с целью наживы?

Я так распаляюсь, что не сразу замечаю, в какой тишине говорю. На меня смотрят как на дикую зверюшку.

Ловлю на себе внимательный взгляд Миронова. Вижу в нём… восхищение?! Да нет, показалось.

Смущаюсь собственной смелости и, густо краснея, прохожу на место.

13.2.

Выходим из школы, радуясь теплой погоде. Даже не верится, что ночью был дождь и по прогнозу сегодня тоже обещали ливни и порывистый ветер.

— Так, звезда очей моих, ты покорила своим выступлением сегодня. — За спиной вырисовывается Богдан, хватая нас с Олей под руки, и таща вперед.

Упираемся пятками, потому что… да что за выходка вообще?

— Зарицкий, руки, блин, убери. — Оля шипит на одноклассника, а тот только скалится в ответ белоснежной улыбкой и продолжает нас тянуть. — Куда ты идешь?

— Мы идём. Есть мороженое, и отмечать успех новенькой.

— Никуда мы не идём, ты ошибся, Богдан. — Я тоже изо всех сил торможу. Какое мороженое? Надо ехать домой заниматься, а вечером Стёпа обещал приехать. Он так и не показал свой сюрприз.

— Это ты ошибаешься, цветочек. — Мы «доходим», если так можно сказать до уже знакомой машины. — Вот, держи своё сокровище, — и пихает меня в руки Артёма.