Горничная для депутата - Надежда Юрьевна Волгина
– Выбирайте, что вам необходимо, – Майя жестом подозвала менеджера. – Вот эту милую девушку надо приодеть. Помогите, пожалуйста, сделать правильный выбор.
Кира выбрала только самое необходимое. Все равно, рано или поздно придется за это платить. Кто знает, как поведет себя ее благодетель через неделю? Состоятельные люди очень переменчивы. Сегодня он хочет помочь, а завтра у него много дел, и подобная обуза раздражает, как надоедливая муха.
– Вам нужно демисезонное пальто. Скоро начнутся холода, – напомнила Майя. – Думаю, это бежевое из альпаки отлично подойдет. И к нему вот этот шарф. Тепло, уютно и элегантно.
Кира благодарно взглянула на Майю. Она как-то совсем не подумала, что легкая куртка, одетая на ней, хороша, пока тебя возят в автомобиле.
Потом зашли в обувной отдел. Кира выбрала не слишком изящные, зато удобные сапожки и классические черные туфли на небольшом устойчивом каблуке.
– Не стесняйтесь, покупайте что нравится. Все оплачивает Максим Андреевич, – сообщила Майя.
– Не хочу злоупотреблять его добротой, – Кира повертела в руках потрясающие туфли на шпильке и без сожаления поставила их на место. – Он и так много для меня делает.
– Да, Максим Андреевич редкой души человек, – согласилась Майя.
Не успела Кира переступить порог особняка Сафронова, как на нее накинулась Лилия Петровна.
– Вот и звезда наша приехала, – домработница поливала цветы в холле. – Интересно, кто за нее работать будет?
– Лилия Петровна, не сердитесь на Киру, – примирительно остановила недовольную речь домработницы Майя. – Максим Андреевич дал четкие указания на сегодня.
– Дать-то он их дал, а я одна не справляюсь, – продолжала ворчать Лилия Петровна. Правда уже менее сердито.
Кира поспешила переодеться и отправилась гладить белье в цокольный этаж. Через несколько минут туда спустилась и Лилия Петровна.
– Что, понравилось давать интервью? – ехидно поинтересовалась она.
– Максим Андреевич сказал, что это надо для его предвыборной компании, – Кира включила утюг и начала гладить льняную скатерть.
– Понятно. Типа тебе это даром не надо, – не поверила домработница.
– Нет, конечно, – пожала плечами Кира. – Ничего занимательного в этом нет.
– Да неужели? А мне ты показалась очень даже довольной. Вот, посмотри, – Лилия Петровна потыкала в смартфон и протянула его Кире. – Такая несчастная овечка, что прям плакать хочется.
От неожиданности Кира едва не выронила утюг.
– Неужели интервью так быстро опубликовали? Быть такого не может.
– Не может, но есть.
Это была электронная версия журнала. А ведь Маркушина обещала показать статью до публикации. Впрочем, кто же верит журналистам?
Кира пробежала статью глазами. Написано все верно, история Киры вызывала сочувствие. Сафронов представал в роли защитника униженных и оскорбленных. Обещал, что будет уделять много внимания борьбе с бытовым насилием. Говорил о необходимости создать сеть убежищ для женщин, подвергшихся побоям со стороны мужей. В общем, все правильно…
Вот только фото в конце статьи неприятно царапнули девушку. На них Кира выглядела изможденной, с синяками под глазами и вообще вид у нее был затравленный. Над ее фото отлично поработали специалисты фотошопа.
– Я и правда такая? – печально спросила Кира, возвращая смартфон Лилии Петровне.
– А ты что думала? На мисс мира точно не тянешь. Но, если по правде, на девушку из трущоб тоже. Перестаралась корреспондентка. Однозначно перестаралась. Вид у тебя такой, что хочется полезть в кошелек и отдать тебе последние гроши. Думаю, корреспондентка знает, что делает. Не сомневаюсь, теперь за нашего хозяина пойдут голосовать толпы несчастных и обиженных женщин.
Глава 18
Несмотря на то, что половину дня провела в разъездах и беседах, нужных и ненужных, важных и неважных, Кира благополучно справилась со всей вверенной ей работой и даже помогла Лилии Петровне накрыть стол к ужину.
Похвалы от домработницы она не дождалась, но даже удовлетворительное посапывание и молчание той сочла за хороший признак.
– У Максима Андреевича сегодня гости? – удивилась Кира, когда стол накрыли на четыре персоны.
– Ну можно и так сказать, – хмыкнула Лилия Петровна. – Вместе с хозяином и Полькой будут ужинать твоя новая знакомая и Витька.
– А Витька это кто? – не сдержала любопытства Кира.
Она уже поняла, что под знакомой домработница имела в виду Маркушину. И немало насмешило ее то, как Лилия Петровна называет девушку Сафронова. Полька… И с таким одинаковым выражением лица всегда, словно говорит не о человеке, а о кукле.
– Да помощник же его, правая рука, – недоуменно посмотрела на нее женщина. – Виктор Бурмин! Витька, то есть.
– А вам он не нравится? – вспомнила Кира шустрого молодого человека, которого видела пару раз.
– С чего ты взяла? – с возмущением взглянула на нее Лилия Петровна. – Парень он неплохой и соображает быстро. Максим Андреевич им доволен, а значит, и мы тоже. Кто мы такие, чтобы кто-то нам нравился, а кто-то нет? – фыркнула она.
И тем не менее, себя она считает вправе недолюбливать людей, даже тех, кого ценит Сафронов, – отметила про себя Кира. Ну да ладно, такой уж характер у этой женщины.
Больше она предпочла не задавать вопросов, а то домработница и так косилась на нее подозрительно. Еще подумает, что Кира шпионит в этом доме. У самой девушки эта мысль вызвала улыбку.
– Вот что, дорогуша! Иди-ка ты к себе, – нахмурившись посмотрела на нее Лилия Петровна, когда сервировка стола подошла к концу. – Работу свою ты выполнила, а на стол подавать буду сама. Выглядишь, мягко говоря, не очень, – цокнула она языком.
От того, как это было преподнесено, Киру покоробило, конечно же. Но сам факт, что на сегодня может быть свободна, очень обрадовал. Она на самом деле даже не устала, а умоталась сегодня. Ноги уже еле держали. И меньше всего она хотела прислуживать за столом хозяину дома и его гостям. А потому, сдержанно поблагодарив домработницу, Кира с тихой радостью удалилась в свою комнату.
К вечеру ветер стих, и погода установилась на удивление спокойной. Даже подозрительно тихо было кругом, как будто затишье перед бурей.
Кира открыла окно в своей комнате и вдыхала вечернюю свежесть полной грудью, сидя за ноутбуком прямо на кровати.
Раньше, когда жила с родителями, она очень любила такие вечера, когда можно заниматься ничегонеделаньем с чистой совестью. Потом почти каждый вечер они встречались с Володей, и тогда она думала, что лучше него нет мужчины в мире. А за то короткое время, когда была замужем, подобные тихие вечера почти не выпадали. У Володи все было регламентировано
