Я тебе объявляю войну, девочка! - Яна Лари
Смотрю куда-то в ночь сквозь лобовое стекло. Лица в сторону Светы больше не поворачиваю. Пусть сама теперь голову ломает, как выполнить условие, не сев ко мне на колени.
В глазах темнеет, стоит представить над пахом упругую тяжесть ее ягодиц.
— Еще будут пожелания? — стараюсь голосом не выдать нетерпения.
— Да. Держи свой поганый язык за зубами.
— В смысле помолчать? — уточняю рассеянно. Как будто будет до разговоров…
— В смысле не пытайся опять запихнуть его мне в горло.
Надо тормозить это хамство. И возвращать удобный формат, где она меня побаивается и сильно не наглеет!
Но в момент, когда я уже собираюсь перехватить инициативу, Света неуклюже тянется через кресло и замирает в сантиметре от моего рта.
Я ловлю себя на том, что ни черта не протрезвел и выпитое моментально бьет в голову. Машинально приоткрываю губы, жарко выдыхая ей в лицо.
То ли у меня на глазах пелена, то ли она действительно вся заливается краской… придвигается ближе… так близко, что губы печет… и быстро утыкается мне в щеку, после чего так же резко отстраняется.
Нет!
Дергаюсь к Свете, готовый взвыть от досады как минимум!
— Я хочу обещанный поцелуй, — цежу взбешено по слогам. В горле сохнет от потребности по-взрослому впиться ей в рот.
— Ты его получил.
На ее лице ужас, шок.
Я тоже будто громом пришиблен.
— Мы так не договаривались.
— Мы никак не договаривались! Ты просто попросил поцелуй, — бормочет она, не спуская с меня настороженных глаз и пытаясь на ощупь найти, где открывается дверь. — Нужно было сразу уточнять.
— А если прямо? — стою на своем. — Без этих вот отмазок?
— Я тебя не хочу.
Света выскакивает из машины. Бежит к подъезду, не оборачиваясь на меня.
Отчего-то неприятно сводит грудную клетку. Я откидываюсь на кресле, подавляя в себе мальчишеский порыв кинуться вдогонку. Не знаю зачем. Это лишнее. Просто рефлекс догнать, когда от тебя убегают.
С нажимом провожу по лицу ладонями, и разглядываю словно первый раз свои руки. Подрагивают.
Это вообще странное ощущение — когда ты восхищен девушкой и от этого злишься, но найти к чему придраться не можешь. Как денежный мешок она меня воспринимает ровно. Видно, что с тем же успехом я мог покатать ее на ржавом велике, понтами Свету не проймешь. Ни денег ей моих, ни страсти не надо. Вынеси себе мозг, но заставь ее за себя волноваться.
Светлячок, да что же мне с собой сделать-то?..
Глава 18
Света
— Ну вот, смотри, какая ты у меня красавица. — Отхожу от зеркала, чтобы Сонька могла оценить отменный нюдовый макияж.
— Какая теперь разница? — горько заявляет она, не соизволив даже взгляда оторвать от телефона.
— Большая, Соня, — едва подавляю в себе вспышку злости. Глупышка, радоваться должна, что так легко отделалась. — Теперь ты убедилась, что этот… назовем его мальчик, хотя тут просится совсем другое слово, так вот, он от тебя совсем не прогулок невинных хотел.
Соня впервые за утро поднимает на меня взгляд, а в нем гроза, разряды молний, буря! Такая непримиримость, как будто я ей злейший враг не меньше.
— А ты прямо знаешь, чего он хотел? Ты знаешь, какой он? Ты видела его один раз мельком! Когда только выводы сделать успела!
С грохотом падает стул, на котором она сидела секунду назад, и у меня от смятения падает сердце.
Обвиняет меня. Не его.
Просто прелесть.
— А мне его вообще видеть не надо. — Крепко держу ее за руку, не позволяя сбежать. — Я сужу по поступкам. Если так все невинно, как ты говоришь, почему он больше не пишет? Или он вообще тебя из друзей удалил?
В глазах сестры мутным блеском выступают слезы. Значит, угадала. Так и поступил, гаденыш.
— А ты и рада! — шипит мне в лицо.
Господи боже, откуда столько враждебности?
— Нет, Соня. Я не рада. Я добра тебе хочу! Выбери себе мальчика по уму, если уж так сильно встречаться невтерпеж. Приличного, честного, у которого будет к тебе что-то в сердце, а не сиюминутный зуд в штанах.
— Да ты что? — картинно округляет она глаза. — Что ж ты Славика своего «приличного, честного» на этого бешеного променяла? Взрослого захотелось? Или он больше платит? Что-то подарков не видать…
Договорить она не успевает. Затрещина, каких я никогда и никому не отвешивала, перекрывает фонтан ее истерики. Ладонь горит, все вокруг нас трещит бессильной яростью.
— Успокоилась? — спрашиваю строго. — А теперь извинись и чеши в школу. Ты знаешь, я в хороших отношениях с заведующей, пусть только скажет мне, что ты хоть один урок прогуляла…
— Прости, Света, — звучит больше от безысходности. Нет в ее тоне ни покорности, ни раскаяния.
— На будущее. Вместо того чтобы выдумывать, кто меня обеспечивает, лучше не забывай, что тебя одеваю именно я. И не трепли мне нервы. Это в твоих же интересах. Поняла?
Соня что-то невнятно бормочет себе под нос, спеша быстрей остаться наедине со своей трагедией.
Дверь за сестрой громко хлопает, а меня взрывает нездоровым смехом. Смеюсь задорно так, истерично, до рези в боку, представляя, как оставлю вечером в хлебном последнюю банкноту и от безысходности пойду на поклон к Вадиму. В прозрачном неглиже, ага, чтоб одним махом уважить фантазии каждого.
Бредово и горько, конечно, но очень смешно.
В образовавшемся окне между лекциями просматриваю вакансии. График везде настолько несовместим с учебой, что начинаю подумывать наведаться на прошлую работу. Администратор там все-таки женщина. Что ж она, не поймет, не войдет в положение?
Вряд ли, конечно, но попробовать стоит.
— Света! — окрик Славы настигает меня в коридоре.
Я давлю в себе первый порыв ускориться, прикинувшись глухой. Какой смысл замалчивать обиды? Отношения лучше выяснять сразу и прямо.
— У меня пары с Гавриловой, опаздывать нельзя, — сообщаю сухо, когда он подлетает ко мне, растолкав галдящую толпу студентов. — Но приятно, что ты обо мне так скоро вспомнил.
Все, вроде претензии обозначила.
Стою, жду реакции, втайне надеясь, что у его пропажи есть веская причина.
Слава, согнувшись, упирается себе в колени руками и переводит дыхание. Какой-то сам не свой сегодня. Взъерошенный, уже такой привычный… И вот не хочется мне в нем разочаровываться. Совсем не хочется…
— Светик, не обижайся. У меня такое приключилось, ты не представляешь!..
— Почему же? — удивляюсь искренне. — У меня день тоже был полон событий.
— Надеюсь, приятных? — бледно улыбается Слава и, не дожидаясь ответа, сгребает меня в охапку. Сжимает так, что ноют
