Яд Горькой Любви - Анастасия Леманн
— Смоленская, я с тобой! Все наладится, обещаю!
Прижалась к подруге и закрыла глаза. Мне уже верилось с трудом что что-то может наладиться в моей жизни. Наоборот. Все шло наперекосяк, и я совсем не знала, как с этим бороться. Только губы шептали, как в бреду, что все будет хорошо у меня, я сильная, я справлюсь.
— Я очень люблю тебя, очень! — сжала руку Галки я.
Походу она была единственным человеком кто у меня был, кто понимал и любил меня.
ТИМУР
— Ты че вообще полез? Лезь к своей жене!
Рустам поменялся в лице, сжал руку в кулак, но сдержался. Я занимался давно, и брат хорошо знал, что меня вряд ли остановят родственные чувства.
— Тебе мало шумихи? Совсем отца довести решил?
Я усмехнулся.
— Тебе отца стало жаль или боишься, что завод тебе отписать не успеет?
Рустам смотрел на меня в упор.
— Что ты за предатель! Он у нас все забрать пытаешься, а ты упорно ему в этом помогаешь!
Я хмыкнул.
— Ему ничего вашего не нужно! Он пытается только одно, показать кто отец, за то, что он сделал с мамой! Ты ее даже не вспоминаешь! Интересно не шлюху ли Терезу ты мамой называешь?
Рустам ударил по столу.
— Заткнись! Ты слишком много на себя берешь! Отца чуть не убили! А мама предала его, бросила нас! Ты маленьким был!
Теперь настала моя очередь сжимать кулаки.
— Мама не бросала нас никогда! Не лги!
Рустам встал и подошел к окну. Долго и упорно смотрел куда-то вдаль, а потом повернулся ко мне.
— Ты многого не знаешь и лучше тебе не знать! Отец вытащил нас из грязи, в которую мы попали по вине матери! Не вороши тайны прошлого! Он очень много для тебя сделал! Одно то, что вы со своими дружками сделали! Ты до сих пор, как я вижу, даже не осознал! Вы девочке всю жизнь искалечили! Инвалидом оставили! Обрекли на мучения! А у тебя даже раскаяния нет! Думаешь, Бог тебя не накажет?
Я прищурился.
— Катись ты знаешь куда братик со своими философскими трактатами, без тебя тошно! Мне ни отца ни твоя помощь не нужны! И еще одно, к моим бабам не лезь, усек?
Лицо Рустама менялось не в лучшую сторону, но он держался, да и что он мне сделает, мы оба понимали, что ничего.
- Ты слишком много на себя берешь! — наконец не выдержал он. — Я буду серьезно разговаривать с отцом, чтобы отстранил тебя ото всех дел! Тебе, итак, то ничего не интересно! А с дедом, подавно все завалишь! Очень жаль, что считаешь, что я идиот! Отец чувствует некую вину перед тобой, но точно ни я! Ты предатель, как и мама и вся ее семья!
Он встал, а у меня руки сжались в кулаки. Едва сдерживался чтобы не отправить его в нокаут, силы у нас были не равные, я легко ломал Рустама на раз два, и он хорошо это знал.
— Катись вон из моего дома! — прорычал я. — Отказа в делах фирмы, ты не увидишь, как бы не старался лить в уши отцу, уж поверь мне!
Брат прищурился.
— Это мы еще посмотрим, я бы настоятельно тебе советовал согласится, под ударом твоя репутация! Думаешь женишься и она тебя от этого спасет? Ошибаешься! Уедешь и отец тебя не вытащит! Уж поверь мне!
Он направился к двери, и когда она за ним закрылась, я схватил со стола недопитую с ночи бутылку коньяка и кинул ее в стену. С оглушительным звоном разлетелась. Из-за какой- то сучки, вся жизнь летела под откос, а отец ничего умнее не мог придумать, как женить меня на хрен пойми ком. Эта ночь, мы провели ее вместе. Обрывки воспоминаний ее диких стонов и моего вожделения в ней, все сильнее лезли в голову. Эти мысли ни на секунду не хотели уходить. Становилось все тяжелее дышать. Ни одна еще так не поступала, просто собиралась и уходила, а эта сучка не растерялась. Еще и ублюдок братец с нее глаз не сводил, с ее разорванного платьица, который уверен порвал я. В глазах все сильнее темнело. Нервно ходил из угла в угол туда- сюда. Телефон. Бросил на него взгляд. Натэлла. 17 пропущенных вызовов. Только ее не хватало.
— Да!
— Ты вообще охренел?
В ее голосе звучала неподдельная обида. Отчаяние. Словно знала, что все подходит к логическому финалу. Знал и я, только скрывал сам от себя, слишком долгое ожидание, дало ненужный привкус равнодушия.
— Что я сделал?
— Мне сказали ты с какой-то девицей ушел! Бросил меня! Ты нормально это считаешь?
Я поморщился.
— Не знаю кто и что там тебе наговорил, я уехал, перебрав! Что за претензии? Мы что женаты?
В трубке повисло напряженное молчание.
— То есть если мы не женаты, я не имею права ничего тебе говорить? Смею напомнить, ты вот вот на другой женишься!
Я достал сигарету и чиркнул зажигалкой.
— Ты сама этого захотела! Где ты была, когда, я предлагал тебе сбежать?
В трубке повисло тягостное молчание, она знала, что виновата.
— Тимур!
— Натэлла, давай без слез, прошу! — поморщившись, опустился на ковер.
Он до сих пор хранил запах духов женушки и нашей ночи. Кто бы мог подумать, что она такая узкая? Особенная. Волшебная девочка и волшебная ночь. А хотя может это мне просто показалось.
— Тебе вообще все равно на меня?
Черт. На телефоне же Натэлла. Все равно? Еще недавно, она сводила меня с ума, обнажала к чертям собачьим мою душу. Доводила до экстаза одним только взглядом. Ее хотелось, я не мог от нее оторваться и всерьез подумывал ее украсть. А сейчас что? Конец? Хочется сказать все, как есть, но не решаюсь.
— Нет, Нат, не все
