Упал, отдался! - Тата Кит
– То есть ты не станешь спорить с тем, что я сексуален? – похоже, малолетний дурачок на моей кровати заскучал.
– Я не дура, чтобы отрицать очевидное. Ты хорошо слажен для своего возраста. И рост, и фигура. Думаю, ты имеешь достаточный успех среди девочек своего возраста. Только отцепись от меня и девочек моего возраста, хорошо? И говори тише, я дверь приоткрыла.
– Я ещё ни разу не цеплялся к девочкам твоего возраста. А это, оказывается, интересно.
– Интересно что? Когда глаза выжигает перцовым баллончиком, а затем приходится прятаться в шкафу с голой жопой? А если тебе встретит муж?
– Да нет у тебя никакого мужа, – шепнул он скучающе, но вместе с тем так небрежно, будто лепешку дерьма в меня кинул. – В шкафу пахнет только тобой. Второго шкафа в комнате, в котором могли бы быть мужские шмотки, – нет. Да и вся комната – рай для девочек: туалетный столик, плюшевые мишки, мягкие пледики. Нет здесь мужика. Разве что сын, судя по шампуню в ванной с человеком пауком. В твоей квартире настолько нет мужика, что у тебя даже вместо кота кошка, а та полка, – указал он рукой, спрятанной под пледом, в сторону одной из стен. – Должна не на полу у стены стоять, а прибитой к этой самой стене висеть.
– Она и была прибита. На днях упала под тяжестью маминых цветов, – проследила взглядом за его рукой и наткнулась на черно-белую полку, которая упала еще во вторник, когда я поливала стоящие на ней цветы.
– А нормальный мужик прибил бы так, что она не отвалилась бы, даже если бы ты на ней трахалась.
– А я не поняла, нормальный мужик, ты прозрел и оборзел сразу? – подхватила Флэшку на руки и аккуратно положила в кресло, с которого плавно встала.
– И не договорил ещё, – ответил парень сонно и устроил свою башку на моей подушке поудобнее, словно готовясь уснуть. – Нормальный мужик не стал бы обитать на одной жилплощади с тёщей. Ну, это моё видение, конечно.
– Так! – в два шага дошла до постели и сдернула с нахала плед. Скомкала его и швырнула ему в лицо. – Встал и пошёл вон из моей квартиры. У тебя есть две минуты.
– Не-а. Там холодно, – мотнул головой и перекатился на живот, отвернулся лицом к стене и подмял мою подушку под себе, обняв её. – И ты должна мне моральную компенсацию.
– Чего?! – шипела я змеей, хотя очень хотелось рявкнуть на пацана.
– Ты обманула меня и нанесла непоправимый вред физическому и моральному здоровью. Мне нужна компенсация, Ветрова Виктория Константиновна. Да-да, всё по строгости закона.
– А ну-ка встал! – коленом уперлась в постель и потянула парня за руку с кровати. – И вали из моей квартиры, пока я не нанесла тебе тяжкие телесные, когда ты вылетишь из окна.
– А это уже угроза жизни, товарищ бывший майор, – посмотрел он на меня укоризненно и одновременно насмешливо. – Ушла из органов и забыла УК РФ?
– Хочешь ткнуть меня носом в сто девятнадцатую? А ты не опух ли, мальчик? – выгнула я брови, на миг замерев.
– Кстати, об этом, – снова повернулся он на бок и прощупал своё лицо кончиками пальцев. – Опух. По твоей, кстати, милости.
– Тогда держи ещё, – с силой ткнула пальцев ему под глазом и с удовлетворением услышала болезненное шипение. – А теперь вали из моей квартиры. Плед можешь забрать.
– Да что ж ты такая злая-то? – заворчал он, лениво и слишком долго поднимаясь с моей постели.
Но в момент, когда Вяземский только-только подполз к краю кровати, входная дверь едва слышно открылась и почти сразу закрылась.
В голове заверещала сирена, паника парализовала, холодный пот градом прокатился по спине.
Парень на постели замер, прислушиваясь к шагам в прихожей.
– Иди сюда, – шепнул он почти неслышно и, схватив меня за запястье, резко потянул на себя. Лег на бок спиной к стене, положил меня рядом, прижав спиной к своему голому торсу и коротко скомандовал. – Одеяло, плед и всё говно на нас!
– Чёрт! – сбросила оцепенение и накинула на нас плед, в который Вяземский спрятался с головой. Подцепила край покрывала и вместе с одеялом набросила нам на ноги. Подтянула вторую подушку и сделала вид, что обнимаю её, чтобы объёмный парень за моей спиной не бросался в глаза маме, если она решит заглянуть в мою комнату, увидев, что дверь закрыта не до конца.
– Не дыши так, а то мама подумает, что ты тут дрочила, – этому придурку лишь бы ха-ха словить…
Заключительный и совершенно лишний аккорд – рука Вяземского по-хозяйски обхватывает мою талию и рывком прижимает меня к горячему торсу полуголого парня. Большой палец проскальзывает под майку и замирает там, когда дверь моей комнаты открывается шире, а в проеме показывается мамина голова.
Вовремя, блин!
– Вика, – позвала мама шепотом.
Если продолжу притворяться спящей, то она точно подойдёт.
– Да, мам. Что-то случилось? – подперла голову рукой так, чтобы закрыть собой парня ещё больше. Изобразила сонный голос, всеми силами игнорируя горячее дыхание у шеи и губы, что изогнулись в наглой улыбке, коснувшись моей кожи.
– Ничего, милая, – отмахнулась мама и чуть больше заглянула внутрь комнаты. Боже, храни её плохое зрение! – Просто, смотрю, что у тебя дверь приоткрытая, подумала, что не спишь.
– А это? Кхм, – откашлялась, почувствовав, как мягкие губы разомкнулись и оставили на шее поцелуй, затем ещё один. Большой палец под моей майкой пришёл в движение, рассылая волны тепла по телу, подобно кругам на воде. – Это я для Флэшки оставила, чтобы… – дорожка беззвучных поцелуев приблизилась к мочке уха. Ещё немного и я, либо начну орать и материться, чем выдам себя и его, либо сама полезу к нему в трусы, потому что твою мать! что он творит?!
Стоп, Вика! Это всего лишь пагубное действие шампанского.
Двухлетний недотрах во внимание брать не будем. Нафига нам
