Благими намерениями (СИ) - Платт Таня Ли

Произнеся последнюю фразу, Лиам удалился от моей двери, а я немного протрезвела. Мне нельзя думать о нем, как о парне. У Лиама Вуда есть невеста, с которой он по не касающимся меня причинам, но я не имею никакого морально права разлучать их во второй раз. И вообще с чего вдруг я думаю об этом? Я-то знаю его совсем недолго, эти дни можно пересчитать по пальцам, поэтому он… Он, может быть, совсем не в моем вкусе, с плохими манерами, с имеющимся у него раздвоением личности и дикой манией разбрасывать чертовы носки и вещи по всему дому. Но, к моему горькому разочарованию, когда я вышла из комнаты, я не обнаружила ничего из того, что ожидала увидеть. Диван был убран. Простыни и плед оказались аккуратно сложены и лежали на кресле маленькой стопкой. Нигде не было видно ни вещей, ни носков, а Лиам предстал передо мной в полностью приличном состоянии, что было отчасти странно, так как единственный душ в этой квартире примыкал только к моей комнате. Это означало, что Лиам Вуд приводил себя в порядок явно не в этом месте, а сейчас находился на кухне и ставил завтрак на стол. Он… он был какой-то странный или… он просто симпатичен в любом виде?

— С Днем Независимости, Грейс Паркер, — ухмыльнулся Лиам, когда я опустилась на стул, зайдя на кухню. — Надеюсь, ты не против моего самоуправства?

— Да чего уж там, валяй, — буркнула я. — Мне уже нечего терять…

— А мне, если ты помнишь, есть, поэтому, пожалуйста, ешь свой завтрак, и едем, — Лиам практически порхал по моей кухне, в то время как я едва дышала. Видимо, окрыленный ожиданием чего-то хорошего, он просто не мог удержаться. Именно поэтому он был таким обходительным, а спустя минуту передо мной появилась тарелка с блинами и чашка ароматного холодного кофе с молоком.

— Не знала, что ты умеешь готовить. Надеюсь, это съедобно? Ведь я тебе нужна живой, если ты…

— Очень смешно, — бросил он, усаживаясь на стул напротив.

Мы поменялись местами: теперь он сидел там, где вчера сидела я, и командовал «парадом».

— Ладно, так уж и быть. Я виновата, и я все исправлю, но пообещай, что после этого я не увижу ни тебя, ни твою Эмму и вообще никого, с кем ты состоишь в каких-либо отношениях, договорились? Считай, что я в программе защиты свидетелей от тебя, детектив Вуд, — как-то зло произнесла я и принялась пить на удивление безумной вкусный напиток.

— Это делается по-другому, — улыбнулся он, но вся эта доброта, которую сегодня излучал Лиам, откровенно меня бесила. Не знаю, почему, но мне хотелось, и так было бы даже лучше, чтобы передо мной так и оставался злой мудак Вуд, который оскорблял меня и пытался задеть за живое, а не домашний милый Лиам.

— Неважно. Главное суть, детектив, — прищурилась я.

Улыбка на его лице слегка померкла, и он принялся пить свой напиток. Мы просидели в тишине несколько минут, и едва Лиам открыл рот, дабы что-то произнести, как мой сотовый, лежавший на столешнице и, вероятно, оставленный мною здесь вчера, и в котором мистер детектив, скорее всего, уже мог успеть полазить, начал вдруг звонить.

На экране мельтешило имя Эйдена, и я хотела бы вздохнуть с облегчением, ведь он мое спасение из данной ситуации и тишины, но на деле все иначе. Я не хотела рассказывать Лиаму о Эйдене и ровно также не хотела говорить Эйдену об Лиаме и сложившейся с ним ситуации. И от этого мне становилось еще хуже. Я чувствовала себя какой-то грязной шлюхой, которая ради неизвестных ей интересов играет на два фронта. Ведь по факту Эйден хорош, и я могла бы с легкостью называть его своим парнем. И дело даже не в том, что я еще не отпустила Тайлера, который навсегда останется частичкой меня. Просто что-то вставало поперек горла, когда я хотела делиться нашими отношениями вслух. Это был… секс? О, черт возьми, отменный секс. И общение… он же психолог. Но в остальном… я не знаю. Сколько бы раз я не закрывала глаза и не пыталась представить меня и Эйдена у алтаря, из моего внутреннего телевизора словно выдернули все антенны, оставив вместо картинки только помехи. А по версии Миа это, к слову, был первый и самый верный способ проверить парня на совместимость. Так у нее было с Себастианом. И пусть настоящая свадьба у этих двоих еще впереди, но они родственные души, и это видно издалека. А я… я понимаю, что даже с Тайлером не представляла себя у алтаря, просто не хотела признаваться в этом даже себе и уж тем более Миа, но вот Лиам… Можно только представлять, как ему пойдет черный классический фрак и белая рубашка. И никаких галстуков и бабочек, только идеально накрахмаленный воротник, который он словно забудет застегнуть до конца, оставив свободными две пуговицы. На рукавах запонки. Серебряные. Возможно, даже с инициалами или первой буквой его фамилии…

— Ты ответишь? — вырвал меня голос Лиама из моей маленькой фантазии, и, наконец-то нажав на кнопку, я поднесла телефон к уху.

— Привет, — попыталась улыбнуться я, но это получилось не очень.

— Хэй, красавица, с праздником, — мило произнес Эйден. — Какие планы на аномально жаркий день? Предлагаю запастись льдом, мороженым и холодным вермутом и посмотреть какое-нибудь жуткое кино.

— Я… я бы с радостью, но…

— Но ты меня избегаешь? — и Эйден был отчасти прав, но дело было совсем не в этом.

— Нет, о, Боже, конечно, нет, Эйден, — вырвалось из моих уст его имя, отчего Лиам тотчас же переключил все свое внимание на меня.

— Тогда придумай что-нибудь убедительное, девочка, потому что я только что отобрал последний килограмм клубничного мороженого у пятилетнего мальчика, который, к слову, пошел жаловаться своему отцу, — рассмеялся мой психолог, и я отчасти поверила его истории, потому как на фоне были отчетливо различимы звуки супермаркета.

— Я еду к родителям. Поэтому и не говорила тебе, так как не смогу даже предложить тебе отправиться со мной и не знаю, вернусь ли к вечеру…

— О, Грейс, родители важнее всего. Езжай. Или, быть может, тебя отвезти? Потому что в транспорте без кондиционера сегодня можно и умереть, и я не шучу.

Забота. Это было так странно, но в этом и был весь Эйден. Он заботился обо мне. В каждом своем слове, действии или даже взгляде.

— Спасибо, но папа приедет за мной или пришлет машину. Но если я успею к салюту…

— Не волнуйся и хорошо проведи время, и… хорошей тебе поездки, милая.

К горлу подошел ком. Я не смогла ответить Эйдену и минимальным количество взаимности, и от этого я чувствовала себя еще отвратительнее. Хотела ли я сейчас сказать что-то вроде «он не заслуживает меня»? Может быть. Но я трезво понимала, что это мое персональное испытание. Браки строятся на доверии, понимании, поддержке и терпении. И пришло время научиться мне этому у Эйдена. Он ценит меня, и это главное.

Я отложила телефон. Лиам все еще прожигал меня своим взглядом, отчего дикое желание запустить в него сотовым едва не перевесило здравый смысл.

— Что? — практически рявкнула я.

— Едешь к родителям? — прищурился он. — Ложь не лучший способ…

— Не надо, ладно?

От громкого соприкосновения чашки и стола мне стало не по себе. Но Лиам, черт его бы побрал, не имеет права лезть в мою жизнь и давать мне какие бы то ни было советы. Мы поедем к его Эмме, и пусть катится от меня куда подальше, и, возможно, я действительно успею вернуться и посмотреть красочный праздничный салют в объятиях парня, которому нужна.

— Но…

Лиам запнулся, и мне хотелось бы верить, что он думает о том, куда сует свой чертов любопытный нос. Но все, чего оказалась достойна Грейс Паркер, это нахальной кривоватой улыбочки.

Я же завелась. И, поднимаясь, едва не опрокинула кофе.

— Не надо! Я не могу ему сказать, что еду, черт знает куда, с незнакомым мне парнем, который ночевал у меня дома…

— Значит, он, твой парень, все-таки реален? — словно мы говорили о погоде, как ни в чем не бывало, спросил Лиам, продолжая лезть в мою личную жизнь.

— Я понимаю, что, быть может, я не такая и красивая, как твоя Эмма, но, знаешь, я тоже заслуживаю счастья…