За пределами последствий (ЛП) - Ромиг Алеата

Ближе к вечеру четырнадцатого числа Николь расхаживала по роскошной кухне, рассматривая бумажные сердечки и цветы, свисающие с потолка и разбросанные по полу. Ее темные глаза отчаянно сканировали, дважды и трижды проверяя, проделанную ими тяжелую работу.

— Мама, я хочу, чтобы всё было идеально. — Николь посмотрела сквозь свои длинные ресницы. — Как ты думаешь, папе понравится?

Клэр подавила смешок и покачала головой. Их дочь не могла бы ещё больше походить на своего отца, даже если бы попыталась.

— Дорогая, я думаю, ему понравится.

— Ты уверена?

Клэр заключила Николь в теплые объятия.

— Я уверена, милая.

— Но… — Николь нахмурила бровки. — …а что, если ему не понравятся бумажные сердечки?

— Я уверена, ему понравятся бумажные сердечки, особенно когда их сделали две его любимые девочки.

Николь захлопала в ладоши, когда из фойе донеслись голоса.

— Ой, мама, он дома!

Прежде чем Клэр успела отреагировать, Николь исчезла, ее маленькие ножки побежали к входной двери. Клэр в последний раз оглядела обеденную зону кухни. Повсюду лежали розовые, красные и белые конструкции из картона. Она покачала головой, уверенная, что Энтони Роулингс никогда не праздновал День святого Валентина с бумажными сердечками и домашними кексами; тем не менее, это была идея Николь, и Клэр не собиралась препятствовать творчеству дочери.

— Не смотри, папа.

Клэр обернулась и увидела, что дочь ведет Тони за руку, его глаза прищурены. По тому, как его губы приподнялись в озорной усмешке, Клэр была уверена, что он мог видеть красочный взрыв вокруг себя. Мгновение спустя его подмигивание подтвердило ее подозрения.

— Могу я уже открыть глаза? — спросил он.

Клэр была уверена, что ей никогда не надоест слушать, как он подшучивает и играет с их прекрасной дочерью.

— Еще нет, — ответила Николь. — У нас с мамой есть кое-что для тебя. — Она подвела Тони к креслу. — Садись сюда.

Да, подумала Клэр. Требовательна, как и ее папочка.

— У вас? — спросил Тони, садясь. — А что твоя мама приготовила для меня?

Внутренности Клэр напряглись, когда она коснулась его щеки мимолетным поцелуем и прошептала: — Позже.

Возложив бумажную корону на его густую с проседью гриву, Николь захлопала в ладоши и закричала:

— Открой глаза! С Днем святого Валентина, папочка!

Тони рассмеялся, притянул Николь к себе на колени и поцеловал в макушку.

— Это все для меня?

Ее маленькие косички качнулись взад-вперед, когда она кивнула.

— Потому что мы любим тебя! А ещё мы приготовили кексы!

— Мы их испекли, — добавила Клэр, усмехнувшись бумажной короне Тони. — Тем не менее, я думаю, нам следует поужинать перед кексами.

— Нет, мам. — Николь надулась и умоляюще перевела взгляд с Клэр на Тони. — Это особенный день. — Ее маленькие пальчики возились с вырезом топа. — Видишь, мне даже пришлось надеть ожерелье прабабушки. Значит, он очень особенный. Так что мы можем съесть кексы до ужина.

Тони пожал плечами и улыбнулся Клэр.

— Моя дорогая, твои навыки ведения переговоров передаются следующему поколению. Я не знаю, как мы можем спорить с таким аргументом.

Клэр вздохнула.

— Хорошо, но нас ждет чудесный ужин, так что после кексов…

— Мы поужинаем, — хором ответили Николь и Тони.

После ужина и сказки на ночь Тони и Клэр уложили Николь в постель и закрыли дверь. Тая в объятиях мужа, Клэр наслаждалась его сильными руками и преувеличенно громко выдохнула.

— Ты устала праздновать, моя дорогая?

— Я думаю, да. Ты понятия не имеешь, сколько времени потребовалось, чтобы вырезать все эти сердечки.

Ведя ее к их комнате, Тони открыл дверь, Клэр ждал сюрприз при свечах. Их личный столик был накрыт белой скатертью, на нем стоял букет красных роз на длинных стеблях.

— Тони? Что ты сделал?

— Ну, возможно, меня проинформировали о празднике бумаги и кондитерских изделий.

Клэр приподняла бровь.

— Кто сказал тебе? Это должно было стать сюрпризом.

— Возможно, Шеннон что-то упоминала об этом, но не злись на нее. Когда я сказал ей, что хочу, чтобы она присмотрела сегодня за Николь, пока я приглашу тебя отпраздновать, она просветила меня насчёт секретного плана. Она не хотела, чтобы я испортил сюрприз Николь.

Клэр медленно повернулась, заметив лепестки роз, разбросанные по их откинутым простыням.

— А что там? — спросила она, указывая на стол. — Мы уже поели.

С дьявольской ухмылкой он приподнял одну крышку, показывая клубнику.

— Хм-м-м, — ответила она. — Думаю, меня можно было бы убедить…

Прежде чем она успела закончить, он поднял вторую крышку, открыв шоколадный соус и взбитые сливки. Ее глаза широко распахнулись.

— Тони?

Муж грациозно двинулся к ней, его глаза темнели с каждым шагом, заставляя ее внутренности до боли скручиваться. Когда Тони притянул ее к себе, прижав ее грудь к своей сильной груди и завладел ее губами, в голове Клэр не осталось больше мыслей об усталости. Мгновение спустя его умелые пальцы начали расстегивать ее блузку.

Не столько с протестом, сколько с вопросом, Клэр повторила: — Тони?

Его теплое дыхание пощекотало ее обнаженное плечо, когда он прошептал: — Мы же не хотим, чтобы на этой красивой блузке остался шоколадный соус или взбитые сливки. — Приподняв бровь, он добавил, — Или на твоих брюках, или на красочном кружеве, которое у тебя под ними.

Держа его за плечи для поддержки, когда ее брюки присоединились к блузке в луже шелка на полу, она ответила: — А мы не хотим?

— Нет, потому что, моя дорогая, пришло время для нашего собственного праздника сладостей, и если ты думаешь, что на кухне у нас был беспорядок… — Он ухмыльнулся, и его темные глаза сверкнули в свете свечей. — …Ты еще ничего не видела.

— Хм-м-м, — выдавила она, потому что слова формировались с трудом, когда губы Тони проследовали по дорожке от ее уха до плеча. Прежде чем речь перестала быть доступной, она спросила: — Ч-что насчет тебя?

— А что насчёт меня? — Ее пальцы возились с пуговицами его рубашки. — Я бы тоже не хотела, чтобы шоколад был на этой милой рубашке.

Когда она расстегнула последнюю пуговицу, он схватил ее за руку.

— Моя дорогая, вы с Николь спланировали свой сюрприз. А это мой сюрприз по случаю Дня святого Валентина тебе. Ты мне доверяешь?

Клэр кивнула, позволяя Тони подтолкнуть ее к кровати, её колени подогнулись. Она была одета только в розовый кружевной лифчик и трусики. Тони окинул ее темным восхищенным взглядом с головы до ног. Каждая секунда наполняла ее и уязвимостью, и ожиданием. Наконец, она ответила: — Я доверяю тебе.

Похотливая ухмылка расплылась от уха до уха, когда он горячо сказал: — Отлично. У меня есть кое-что, что я хотел бы, чтобы ты надела. Помни… ты сказала, что доверяешь мне.

Глаза Клэр расширились, ее дыхание стало поверхностным, когда она прикусила нижнюю губу.

— Ч-что ты хочешь…

Прежде чем она успела закончить, Тони открыл ящик прикроватной тумбочки и вынул атласную маску для сна. Щеки Клэр одобрительно приподнялись, когда она потянулась за маской.

— Нет, — сказал он, приподнимая ее темные волосы и целуя в шею. — Позволь мне. — Он нежно надел маску на ее изумрудные глаза и закрепил резинку на затылке. — Можешь видеть?

— Нет. — Хихикнула она.

Ее веселье вскоре сменилось необузданным желанием, когда его чувственные ласки провели невидимую линию от ее щеки к груди, дразня округлую грудь в кружевной оправе. Каждый раз, когда Клэр начинала говорить, его палец нежно касался ее губ. Когда его губы вновь прошлись по проложенной тропинке, Клэр откинулась на мягкое одеяло, открыв ему доступ к ее только что обнаженной груди и наслаждаясь ощущением его теплого дыхания на ее чувствительной коже.

Тихие стоны доносились откуда-то из глубины горла Клэр, когда он медленно — мучительно медленно — двигался вниз по ее животу, касаясь, лаская и разжигая пламя ее желания. Как раз перед тем, как добраться до края ее трусиков, Тони остановился. Задыхаясь, Клэр потянулась к нему, обнаружив только воздух в темноте.