Гроза школьной столовки (СИ) - Мелевич Яна

- Надь, слушай, - выдыхаю, а она резко оборачивается, окидывая злым взглядом.

- Умолкни Еремин, пока второй фингал не заработал!

Это безусловно страшно, но я не могу позволить ей злиться. Тянусь к рюкзаку за взяткой – никто не откажется от лишнего батончика «Марс» или коробки «Рафаэло», как нас накрывает тень тощего рыцаря литературного пера. Слова вставить не успеваю, он выдает на полном серьезе, вынимая из уха наушник:

- Привет, Надь. Видео шикарное, ты была крута. Как насчет встретится сегодня после школы и погулять? – голос уродца Рябина такой же мерзкий как его довольная ухмылка, с которой он на Надю косится, бросая в мою сторону насмешливый взгляд. Он знает все знают, что мне нравится Грознова и специально сейчас к ней подкатывает.

- Не вздумай соглашаться! – рычу раньше, чем успеваю себя заткнуть.

- Я согласна, - одновременно со мной произносит Надя, а затем резко поворачивается в мою сторону, вскидывая темную бровь. – Тебя кто вообще спрашивал?

- Серьезно, что ли? Пойдешь на свидание с этим недобитым поэтом из союза убогих писателей? – возмущенно смотрю, сжимая не до конца расстегнутый рюкзак, с силой снимая в руке кожу.

- Твое мнение столь же ценно для меня, как возмущения в техподдержку Гугла по неработающим приложениям из Плей Маркета, - съязвила, больно ударяя словами в самое сердце. Открываю рот, дабы ответить, но не успеваю, потому что в класс влетает взъерошенный Юрка Бубликов с воплем на весь класс, от которого мы все замираем:

- Народ, прикиньте, кто-то съел торт в кабинете директора, приготовленный для юбилея нашей химички!

Резкая тишина, затем взгляды, обращенные в нашу сторону. Закатываю глаза, громко интересуюсь, поняв, почему они так затихли:

- Народ, серьезно что ли?!

Похоже на то, поскольку следующим звучит голос нашей классной:

- Еремин, Грознова, зайдите в кабинет Клавдии Анатольевны.

Да вы издеваетесь!

Глава 12

Где-то должна быть скрытая камера и тот очкастый дяденька-ведущий из дурацкого ток-шоу «Вас снимают». Иначе как объяснить весь курьез данной ситуации, а? Третий чертов раз, мы снова с Ереминым на пороге директорского кабинета. Разглядываем стены, перепачканный в креме с шоколадом пол, марципановую розочку на столе без парочки лепесточков да разбитую кружку.

Аж сразу заорать захотелось.

- Это не мы! – хором в один голос произносим с Ереминым, привлекая всеобщее внимание. Завуч, директриса, классный руководитель, химичка, биологичка, а рядом еще техника тетя Манана. Последняя, к слову, тяжело вздыхая, засовывает развороченную коробку из-под торта. Пластик издает неприятный звук, снимаясь под пухлыми пальцами родственницы горных народов Кавказа. Синий халат перепачкан – можно подумать, она торт уничтожила, однако судя по масштабу грязи тут вообще будто ураган прошел.

- А, наша славная парочка Петросян, - обрадовался, как родным Семен Аркадьевич, раскинув руки и как-то странно Еремину глазом подмигивая. Хитро так. Подозрительно прям стало. Неужто у него тут блат, а я не в курсе?

Кстати судя по лицам преподавательского состава –будем жить. Во всяком случае стоило Клавдии Анатольевне кивнуть на пару стульев у стены, выдохнули. Значит причина вызова не торт, а скорей всего глупое видео, снятое в кинотеатре. Уже хорошо, выдыхай Надя, всего лишь пара минут ворчания и лекций на тему примерного поведения вне стен школы - мы свободны.

От Еремина отодвигаюсь, специально проигнорировав сиденье рядом с ним бок о бок. Еще со вчерашнего дня не отошла, а сегодня жутко зла. Не говоря уж о том поцелуе, который никак из головы не идет. Всю ночь из-за него спала, весь мультфильм раздумывала, пока этот овощ ГМО-шный все не испортил парой слов, демонстрируя язык без костей и полное отсутствие мозговой активности в своей голове.

- Здравствуйте, - поздоровались также хором, прожигая друг друга злыми взглядами. Невольно мельком смотрю на его губы, а затем отворачиваюсь, прислонившись к стене, пока охающие преподавательницы частично покидают кабинет. Ольга Васильевна с Марией Николаевной будто Тамара идущая с парой в одинаковых блузках с вырезом разных цветов под ручку исчезают с поля зрения, переговариваясь о произошедшем. Химичка с биологичкой – всегда одна картина.

- Ужас просто, Олечка мне так жаль. Уверена Клавдия Анатольевна разберется. Мне кажется это происки твоих недоброжелателей. Наверняка Алиска во всем виновата. Никак тебе свидания с нашим Олегом не простит, - слышу, пока они мимо проплывают. Брови сами собой устремляются наверх, пытаясь забраться куда-то на макушку. Алиса – Алиса Сергеевна, наша учитель литературы и русского языка бывшая жена Олега Владимировича, физрука. В прошлом году целая драма была с поочередными попытками увольнения посреди года. Сопли, слюни, латиноамериканские страсти. Оказывается, вот кто причина развода, наша сорокалетняя разведенная бездетная химичка.

- О мореее миооо, - запевает идиот Еремин, провожая взглядом закадычных подружек.

- Замолкни, иначе сейчас точно впаяют какую-нибудь вину, - рыкаю на него тихо, пока завуч с директором шушукаются у противоположной стеночки. До нас долетает обрывками: «торт», «вор», «недоброжелатели», «министерская проверка».

- Тебя не спрашивал: молчать мне или нет, - ехидно усмехается Макс, тоже поднимаясь со стула. Видимо какое-никакое воспитание у этой пустоголовой тыквы имеется, раз стыдно сидеть при стоящей девочке.

- Правильно, зачем спрашивать? Так говорю: умолкни.

- Бла-бла-бла, кудах-кудах, - передразнивает меня, намекая на принадлежность к пернатым. Вот сейчас обидно было, сам далеко от петуха ушел? Нет, судя по вчерашним выходкам, очень даже близкие родственники.

Пинаю в лодыжку, в ответ получаю щипок в бок. Пихаю локтем, он меня в ответ плечом. Я его огурцом тепличным обозвала, меня – злобной динозаврихой на диете. Все, спасибо Еремин, а я уж начала подозревать себя в тяжелой форме шизофрении. Наш поцелуй перекручивала триста раз, мне ведь понравилось. Но все понятно, это легкий бред, адреналиновый эффект. Не мог мне Макс нравится.

Он же идиот.

- Еремин, Грознова. Немедленно прекратите драку, – вздыхает тяжело Клавдия Анатольевна, поворачиваясь в нашу сторону, окидывая взглядом. Снова этот взор Семена Аркадьевича с меня на Макса, затем он головой качает, проговорив:

- Пойду я тогда. Надо к занятиям подготовиться. Завтра еще обсудим насчет приезда этих проверяющих, а пока поспрашиваю насчет не видел ли кто у твоего кабинета постороннего, - директриса кивает, отпуская завуча взмахом руки. Следом за ним бочком несмотря на грозные размеры продвигается тетя Манана, с грубым акцентом произнося с порога:

- Я вэм ишо попозже зайду, да?

Клавдия Анатольевна вновь рассеяно кивает и через минуту мы остаемся в кабинете втроем. Взгляд с одного на другого, тяжелый, проницательный. Наверное, хочет нам речь зачитать о поведении, не зная с какого угла начать, дабы наконец дошло. Возможно мы должны быть серьезнее, выше, умнее. Вести себя, как взрослые, а не дети, ни поделившие песочницу.

Картина плывущих по небу кораблей висит на стене, мой кулак врезается под ребра стоящему рядом парню за очередной щипок теперь пониже спины. Завтра буду взрослой, сегодня я – маленькая девочка, которую бесят всякие невоспитанные хамы из соседней группы детсада «Ромашка».

- Вы хоть знаете, зачем вас вызвали? – интересуется директриса, садясь в свое кресло, немного откатываясь назад на колесиках. Хочется прикинуться дурачками, однако переглядываемся, на время складывая боеголовки и объявляя перемирие в холодной войне. Берем стулья, устраиваясь напротив женщины. На лбу морщины, лицо уставшее. Не только школа. Но бесконечное давление со стороны образовательных органов да родителей давит на нее. Еще мы тут своими перепалками.

- Вы оба можете хотя бы пять минут побыть в одном помещении и не устроить войну за независимость Севера с Югом, а? – спрашивает, потирая переносицу, включая на экране лежащего смартфона то самое видео, поворачивая к нам экран. – Вы знаете сколько просмотров оно получило? И сколько звонков от родителей других детей сегодня было, после того как оно появилось в сети? Я даже не знаю, что сказать им в ответ на требования наказать вас по всей строгости вплоть до отчисления, - раздраженно произносит, выключая нашу бойню.