Линда Ховард - Непорочная белизна

Он помог ей встать и поддержал за локоть. Когда она повернулась. Прайс выругался и остановил ее.

— Что случилось? — спросила Хоуп, ошарашенная тем, как быстро изменилось его поведение.

— Ты сказала, что не ранена.

— Я не ранена.

— У тебя кровь на плече.

Он нахмурился и повел ее в ванную. Отдернув занавески, чтобы было светлее, Прайс начал расстегивать ее рубашку.

— А, это! Я ударилась о край шкафа, когда упала. Она попыталась схватить его за руки, но он оттолкнул ее руки, стянул с нее рубашку и развернул ее, чтобы посмотреть на плечо. Холодный воздух коснулся ее обнаженной груди, соски напряглись, по телу пробежала дрожь.

Он намочил полотенце и прижал его к ее спине под лопаткой. Хоуп вздрогнула от боли.

— У тебя ссадина на спине; и, судя по тому, как она выглядит, у тебя будет здоровенный синяк. — Прайс продолжал осторожно обрабатывать ей рану. — Нужен лед, но прежде всего я продезинфицирую ссадину и наложу на нее повязку. Где твоя аптечка?

— В шкафчике над холодильником.

— Ложись на кровать, я сейчас вернусь.

Он помог ей лечь, и Хоуп рухнула на постель лицом вниз. Ей было холодно без рубашки, и она натянула на себя одеяло.

Через минуту Прайс вернулся с аптечкой. Его бровь снова кровоточила, и он приостановился, чтобы вытереть лицо. Но кровь вновь начала сочиться, и, нетерпеливо выругавшись, он оторвал кусок пластыря и прилепил его на бровь.

Затем, положив аптечку на колени, Прайс сел рядом с Хоуп и начал осторожно обрабатывать рану антисептической мазью. Он был предельно осторожен, но даже малейшее прикосновение причиняло ей боль. Хоуп терпела. Наконец повязка была наложена на рану.

— Лежи спокойно, — сказал Прайс. — Я принесу лед.

Он принес целлофановый пакет, наполненный кубиками льда, и аккуратно приложил к ране. Хоуп дернулась:

— Холодно!

Тогда Прайс принес из ванной полотенце и положил его под пакет со льдом. Теперь компресс можно было терпеть. В комнате было холодно, и Прайс укрыл ее.

— Ты замерзла? — спросил он, пригладив волосы Хоуп. — Хочешь, я отнесу тебя наверх?

— Нет, мне тепло под одеялом, — проговорила она, — но я хочу спать.

— Реакция организма. — Прайс наклонился и поцеловал ее в висок. — Поспи немного, когда проснешься, тебе будет лучше.

— Я чувствую себя так, как будто по мне проехался паровой каток, — призналась Хоуп.

— Никогда раньше не приходилось бывать в драке?

— Нет, первый раз. И мне не понравилось. Я вела себя как девчонка, правда?

Он улыбнулся и ласково провел костяшками пальцев по ее щеке.

— А как ведут себя девчонки?

— Ну, знаешь, как в кино — все время кричат и путаются под ногами.

— Ты кричала?

— Да, когда он ворвался в дом. Я испугалась.

— Неужели? И ты путалась под ногами?

— Старалась не путаться.

— Ты не путалась, — успокоил ее Прайс. — Ты вела себя рассудительно, взяла ружье, наставила его на Клинтона. — Он поцеловал ее теплыми губами. — Я бы хотел быть на твоей стороне в любой драке. А теперь спи и не беспокойся о беспорядке на кухне. Мы с Тинком все уберем. О мясе он уже позаботился.

Хоуп улыбнулась, чего он и добивался, затем тихонько встал с кровати. Она закрыла глаза и через секунду услышала, как бесшумно закрывается дверь.

Лед приглушал боль в плече, и Хоуп лежала спокойно. Если она не ошибалась, то минут через пятнадцать боль должна была пройти. Скоро ей понадобится гибкость и сила всех ее мышц. По ее расчетам, в течение ближайшего часа Прайс к ней не зайдет. У нее было немного времени, чтобы позаботиться о себе.

Она слышала, как он ходил по кухне, как звенело разбитое стекло, когда он его подметал, как гремели доски, когда он поднимал разломанный в щепки стул. Клинтона совсем не было слышно.

Больше всего хлопот будет с мукой. Чтобы убрать ее с пола, нужно будет сначала пылесосить, потом убирать влажной тряпкой.

Хоуп отбросила одеяло и полотенце и поднялась с кровати. Она потихоньку открыла шкаф, взяла одну из рубашек отца и аккуратно натянула ее через голову. Плечо болело.

Затем она принялась искать патроны.

Полчаса спустя она обнаружила коробку в кармане одной из курток отца.

Глава 8

Когда Хоуп выходила из комнаты, у нее за поясом было спрятано несколько старых галстуков отца, которые тот больше не носил. Ружье было у нее в руках.

Клинтон сидел тихо в той же самой позе, в которой она видела его в последний раз. Хотя у него и не было другого выбора. Он открыл свой уцелевший глаз, когда услышал, как она вошла на кухню. Его зрачок расширился, когда он увидел ружье. Удовлетворенная улыбка; появилась на его губах, и он ободряюще кивнул Хоуп.

Прайс стоял около раковины, отжимая мочалку для мытья посуды. Он уже навел почти полный порядок, хотя кое-где оставались следы от муки, а кухонной мебели у Хоуп значительно поубавилось. Он поднял глаза, собираясь что-то сказать, но слова застряли у него в горле, когда Прайс увидел нацеленное на него ружье.

— Держи свою правую руку так, чтобы я могла ее видеть. Левой рукой достань пистолет из-за пояса. Положи его на сервант и подтолкни в мою сторону.

Он не шевельнулся. Его голубые глаза стали ледяными.

— Что за черт? Что ты делаешь?

— Беру ситуацию под контроль, — ответила Хоуп. — Делай, что я тебе говорю.

Он даже не взглянул на ружье. Его губы сложились в ухмылку, и он двинулся к ней.

— Я нашла патроны, — быстро проговорила Хоуп, не давая ему подойти достаточно близко и выхватить у нее ружье. — У отца в куртке, — добавила она, чтобы убедить его, что она действительно их нашла.

Он остановился. Ярость, исказившая его лицо, могла бы испугать ее, если бы у нее в руках не было ружья.

— Пистолет, — напомнила она.

Медленно положив правую руку на раковину, он потянулся левой рукой за спину и достал пистолет. Положив его на сервант, он подтолкнул его по направлению к Хоуп.

— Не забудь о моем, — напомнил Клинтон у нее из-за спины. Слова звучали нечетко, его поврежденные челюсть и губы опухли и начали темнеть.

— Второй тоже, — сказала Хоуп, выдержав яростный взгляд, которым наградил ее Прайс. Тем не менее он повиновался без слов. — Теперь сделай шаг назад.

Он отступил назад. Она взяла пистолет и положила ружье, потому что пистолет был гораздо удобнее.

— Хорошо, теперь сядь на стул и сведи руки за спиной.

— Не делай этого, Хоуп, — произнес Прайс сквозь сжатые зубы, — он убийца, не слушай его. Почему ты веришь ему? Посмотри на него. На нем одежда заключенного.

— Только потому, что ты взял мою форму, — ответил Клинтон.