Елена Усачева - Три желания для золотой рыбки
Свисток! Лера вытянула левую руку в сторону бледной девчонки, стоявшей на передней линии как раз напротив нее, словно прицеливаясь. Та напряглась. Но в последний момент Гараева изменила направление удара. Мяч полетел к Васильеву. Он прыгнул вперед, но руки его схватили пустоту. Мяч предательски проскочил между его ногами и укатился в угол.
– Очко!
Заулюлюкали ашки.
– Нормально, нормально! – похвалил чрезвычайно довольный Майкл.
Ян хлопнул в ладони и поднял вверх большой палец. Сердце у Леры бешено колотилось.
– Ничего, ничего, – растерянно посмотрел на своих игроков Андрюха. – Дадим им фору.
Гараева поймала мяч и теперь уже в открытую взглянула на Павла. Тот снова улыбался. Лера развернулась всем корпусом, всем своим видом показывая, что бить будет на него.
Свисток. В последнюю секунду она перенаправила руку. Мяч полетел на Васильева. Теперь Андрюха был лучше к нему готов, но поторопился с прыжком. Мяч стукнулся о его грудь и снова оказался на полу.
– Очко! – невозмутимо произнес физрук.
– Ну, что ты! – разочарованно потянули червяки.
– Спокойно, спокойно! – Васильев был невозмутим. – Обострим игру.
Павел сместился ближе к центру. Он все еще улыбался.
– Повтори! – Махота перекинул мяч.
Лера покрутила его в руках, разглядывая потертые швы и одинокую букву «s», оставшуюся от некогда длинного названия фирмы.
Она послала мяч, не поднимая головы.
Червяки сдвинулись к центру, прикрывая застывшего все в той же позе вратаря Васильева. Но мяч упал на место Быковского. Девчонка под сеткой пыталась его подхватить, но ее сбил с ног бросившийся назад Павел. Мяч отлетел к скамейке и поскакал обратно.
– Очко! – Один-Ноль, наконец, повернул голову в сторону червяков. – Соберитесь же!
– Играем, играем! – Васильев потряс руками, как будто только что поднимал тяжелую гирю.
Павел вернулся на свое место. Он все еще улыбался, но теперь эта улыбка стала более напряженной.
За мячом пришлось бежать. Зрители пару раз пнули его ногой, но он все равно не пошел в нужном направлении.
– Врежь им! – в азарте стучала кулачком по ладони Ася.
Лера поудобнее перехватила мяч и посмотрела на Курбаленко. Высокая, худая, она была вся собрана для броска. Прав был Ян: она действительно была красива какой-то злой, холодной красотой. Сейчас, в момент раздражения и досады из-за неудачи, она была особенно хороша. Гараева улыбнулась ей и бросила мяч. Лиза успела кивнуть и, оттолкнувшись обеими ногами от пола, поймала подачу в прыжке.
– Зачем? – послышалось со стороны зрителей, но это был правильный бросок.
– Раз, два, три! – громко отсчитала Курбаленко, но сделала всего два шага. Вместо третьего она передала мяч Павлу, и тот широким взмахом перекинул его через сетку. Крылышкин принял мяч и вернул обратно, но перестарался. Мяч отскочил от сетки и упал на их же площадке.
– Держим! – прокатился на пузе Махота, но мяч все равно оказался на полу.
Ян глянул на Леру и скорчил выразительную гримасу.
– Зря! – Жеребцова хмуро рассматривала свои ослепительно-красные теннисные туфли. – Надо было опять на Васильева подавать.
Гараева отвернулась и машинально поискала глазами Павла.
Он стоял на подаче, крутил в руках мяч, посматривая на противников. Лере очень хотелось угадать, куда он бросит. Васильев что-то быстро говорил Быковскому, но тот даже не слушал его.
Свисток!
Если он сейчас бросит на нее, то будет круглым дураком!
Мяч взял круто вверх и полетел к Гараевой.
– Линия!
Константинов подлетел к Лере, вытянулся струной, провожая взглядом мяч, уходящий за поле.
– Есть! – хлопнул он в ладоши, отбегая обратно к сетке.
– Потеря подачи! Переход! – заведенным истуканом оповестил зал физрук.
Гараева поймала мяч. Секунду постояла спиной ко всем, не в силах справиться с победной улыбкой. Не глядя, перекинула мяч готовящейся к подаче Наумовой. И, только встав в центр, смогла поднять глаза.
Павел стоял на задней линии рядом с Курбаленко и что-то ей говорил, пальцем показывая на игроков команды противников. Что же, к их соревнованию он подтянул еще одного соперника? Или Павел играет в другую игру?
Теперь Лера успевала и за мячом следить, и замечать, что делают червяки. Быковский с Курбаленко, не скрываясь, в открытую, вели борьбу против Гараевой. Ян изо всех сил старался перетянуть их внимание на себя.
– Зря стараешься, – бросила Наташка Константинову, проходя мимо. – Не твой день.
Жеребцова тяжело дышала после пробежки по залу. Сейчас с Константиновым они снова стояли на одной линии. Наташка готовилась к подаче. Она смотрела то на Курбаленко, то на застывшую Наумову. Та тоже не спускала глаз с Лизы. Каждый раз удачно оказываясь ближе всех к загадочной парочке, ей удавалось слышать, о чем они переговариваются, и лицо ее от этого знания становилось все мрачнее и мрачнее.
На замечание одноклассницы Ян ничего не ответил, лишь посмотрел на застывшую Леру. Она уже третий раз стояла под сеткой, спиной чувствуя, что за ней – Павел, что он близко. Даже руку протягивать не надо. Достаточно чуть оступиться, и вот уже он. Но Быковский вел себя странно. Каждым своим движением он словно подчеркивал, что никак не выделяет Леру из общей толпы ашек, а подачи на нее переводит только потому, что среди всех игроков она – самая слабая.
Счет медленно полз вперед. Очки прибавлялись с одинаковой скоростью как с одной, так и с другой стороны. Уставшие от напряжения зрители зашумели. Было ясно одно – пяти игр не понадобится, затянувшаяся первая партия решит исход спора.
Один-Ноль, так и не понявший сути происходившего на поле, нетерпеливо поглядывал на часы. Партии давным-давно пора было закончиться, но она все длилась и длилась.
– Двадцать-двадцать, – лениво протянул физрук, тряся запавший свисток. – До двадцати двух!
Мяч со свистом прошел над сеткой, так что высокий Быковский непроизвольно присел. Сильный удар пробил защиту Курбаленко. Мяч вяло отскочил к Васильеву. Но тот даже рукой не пошевелил. Сегодня явно был не его день.
– Двадцать один – двадцать. Контрольный. – Физрук увлеченно вытряхивал шарик из дырочки, куда он заскочил от слишком сильного свиста. – Давайте, – вяло махнул рукой Федор Семенович.
Новая подача пошла так же сильно, как и предыдущая. Наташка удовлетворенно тряхнула головой, следя за полетом мяча. Он снова пронесся над головой Быковского. Курбаленко попыталась мяч остановить, но он вырвался из ее рук, перескочив к маленькой бледной девчонке, стоящей слева от Павла. Девчонка неловким движением перекинула мяч через сетку. Мяч покорно взлетел вверх и замер на кромке натянутой веревки.
