Патриция Линн - На пороге счастья
Кэтлин остановилась и уставилась на него во все глаза.
– Вы шутите! Я же понятия не имею о том, как организовать музей или руководить им! У меня нет специального образования!
– Я ищу не специалиста с дипломом, а человека, который сумел бы вложить в это дело страсть и душу, чувствовал бы живопись так же, как сам автор. Этому нельзя научиться, Кэтлин. С этим надо родиться. У вас все это есть. Вы сердцем понимаете живопись. Совсем как моя Сара. И я абсолютно уверен, вы быстро обучитесь тому, что вам потребуется для успешной работы. Я беспокоюсь главным образом из-за того, хватит ли у вас смелости взяться за нее.
Кэтлин уставилась на гладкую поверхность пруда.
– Согласна с вами. Я и сама не знаю, хватит ли у меня смелости.
– Не стал бы и предлагать вам эту работу, если бы не верил в вас, Кэтлин. Я думаю, вам это вполне по силам. И убежден, что вы прекрасно справитесь с работой.
Кэтлин удивленно раскрыла глаза, гадая, почему она внушила Олану такое доверие. Разве он не видит, как слабость и страх постоянно терзают ее? Неужели не замечает в ней уйму недостатков?
На его губах засияла лукавая улыбка.
– Вы подумали, что я предлагаю работу из жалости? Я завтра улетаю в Нью-Йорк на несколько дней. А когда прилечу назад, то позвоню вам насчет ответа, ладно? А пока подумайте.
Она кивнула.
– О’кей, значит, увидимся через несколько дней.
Глава 6
Кэтлин еще никогда вжизни так много не размышляла на столь важные темы. Эти Вашингтоны словно сговорились не давать ей покоя. Сначала сынок задает одну загадку за другой, так что не знаешь, как себя вести. Теперь вот отец. Один сводит с ума поцелуями, другой бросает вызов интеллекту.
Кэтлин сидела на берегу, глядя на далекие горные пики. Все тихо и мирно. Она сидела и нежилась в этом спокойствии, пока ее мысли кружились вокруг все тех же проблем.
Музей Олана Вашингтона продолжал занимать ее мысли, дразня воображение. Но у нее нет практически никакого опыта. Зато Кэтлин видела на деле, как эффективно строится работа музея Уэйнрайтов. Так что не совсем она и невежественна в этом вопросе.
– Я прямо слышу, как крутятся колесики.
Она испуганно дернулась и увидела Коди, стоявшего прямо у нее за спиной. Кэтлин так ушла в свои мысли, что не услышала его шагов.
– Вы напугали меня! – упрекнула она его.
– Извините, но я не подкрадывался. Я шумел так, что меня за километр было слышно. О чем же вы так задумались?
– О жизни, – неопределенно сказала она. – А вы что здесь делаете?
– Ищу вас. Хочу предложить прокатиться со мной.
– Вы приглашаете меня прокатиться?
– Только не смотрите на меня с таким подозрением, – усмехнулся он, – я вовсе не собираюсь похищать вас. Со мной вы будете в полной безопасности.
Кэтлин искренне сомневалась в этом. Быть поблизости от этого мужчины само по себе опасность для нее. Она встала.
– А куда мы едем?
– Я хочу показать вам место, которое мама купила для музея.
Кэтлин нахмурилась:
– Олан сказал, что никому не говорил о своих планах насчет музея.
– Он мне и не говорил, – заверил ее Коди. – Но в тот день у нас на ранчо я сразу понял, что отец попросит вас взять на себя руководство музеем. Вы умеете описывать чувства, которые вызывает та или иная картина. От вас исходит внутренний свет, когда вы это делаете.
– Я еще не дала своего согласия, Коди, – предупредила она. – У меня ведь нет специального образования искусствоведа или менеджера.
– У моей мамы его тоже не было, Кэтлин, ей даже не удалось закончить школу. Она бросила учебу, когда тяжело заболела ее мать. А дома оставалось пятеро младших братьев и сестер.
Этот мужчина верил в нее. Кэтлин и сама поразилась, как много значила его поддержка. И в ту же секунду поняла, что это больше, чем просто поддержка. Медленная улыбка растянула его губы. Сердце Кэтлин возбужденно забилось, и она почувствовала, как земля уплывает из-под ног. Боже, ей и в своих-то чувствах трудно разобраться, а его для нее – тайна за семью печатями.
– Поедемте, – спокойно сказал Коди. – Я же не прошу вас принять решение прямо сейчас. Просто поедем со мной, чтобы посмотреть место будущего музея.
И она уже не колебалась. Со странным чувством обреченности Кэтлин призналась себе, что позови он – и она пойдет за этим мужчиной хоть на край света.
Коди свернул с шоссе, ведущего в Вулф-Крик, на проселочную дорогу. Он старательно объезжал самые глубокие колдобины на дороге. Но и от маленьких машину бросало из стороны в сторону. Кэтлин вцепилась в подлокотник сиденья, пытаясь удержаться на месте.
– Первое, что потребуется, это выровнять дорогу и насыпать гравий, – ухмыльнулся Коди.
Дорога проходила через небольшую сосновую рощу, из-за деревьев в салоне стало совершенно темно.
Когда они наконец выехали из рощи, Кэтлин не смогла удержать восхищенного вздоха. Она замерла при виде такого великолепного зрелища. Прямо перед ней лучи заходящего солнца мягко освещали прекрасный двухэтажный дом, построенный в колониальном стиле.
Он величественно возвышался на невысоком холме на фоне голубых и серых пиков гор.
Коди проехал к главному входу и остановил машину.
– Это фантастика! – выдохнула Кэтлин, обведя глазами шесть колонн, поддерживавших всю длину галереи второго этажа.
– Подождите, пока не увидите все внутри, – сказал Коди, подходя к широкой двустворчатой двери с ключом в руках. Он открыл ее и щелкнул выключателем.
Кэтлин шагнула в высоченный холл и затаила дыхание. Прямо над головой висела огромная люстра, сверкавшая тысячью маленьких капелек-бриллиантов. Слева поднималась вверх витая лестница, ведущая на балкон второго этажа.
– Как видите, мы так и не довели ремонт до конца. Я появлялся здесь время от времени, чтобы поработать, но дел здесь еще невпроворот.
– Как умерла ваша мать? – неожиданно спросила Кэтлин.
– Погибла в автокатастрофе. – Коди закрыл дверь.
– И как давно это случилось?
– В декабре исполнится четыре года. – Он хотел отойти, но почувствовал ее ладонь на своем локте. Казалось, прикосновение пронзило его до самого сердца. Коди посмотрел Кэтлин в глаза и почувствовал, что мир вокруг них перестал существовать. – Давайте осмотрим все остальное, – сказал он внезапно осипшим голосом.
Кэтлин хотела убрать ладонь, когда вдруг его пальцы сжали ее. Он повел Кэтлин через широкие двери в виде арки направо, туда, где располагалась, по всей видимости, гостиная, и снова щелкнул выключателем, прогоняя сгустившиеся сумерки.
Длинная вместительная комната была в том же состоянии, что и холл. Высокие окна выходили на передний двор, а кирпичный камин украшал одну из стен.
