Энн Куин - Разрушая страхи

Ложусь на шезлонг, официант подходит с подносом и начинает раскладывать фрукты, готовые закуски на мои руки, ноги, живот, грудь. Я с ужасом наблюдаю за всем этим.

— Закройте глаза, — говорит официант.

Я слушаюсь. И теперь чувствую что-то слизкое и холодное на своих веках, лбу, губах и щеках. Официант заканчивает, и теперь за работу берется Адан. Он начал с ног. На мне чулки, но даже через них я чувствую его теплое дыхание. Чувствую, как он навис надо мной: теперь его рот пристал к моему животу. «Почему он не начал с лица?» — спрашиваю себя я, так как больше всего сейчас хочу видеть его.

Дошла очередь до моих рук, затем — груди, и вот наконец — мои щеки, лоб, глаза. И только я пытаюсь расплющить глаза, как он присасывается к моим губам, я открываю рот, и мы вместе наслаждаемся эклером с заварным кремом. Он продолжает нависать надо мной, когда отрывает от меня свои губы и я открываю глаза. Я замечаю похотливые искорки в его взгляде и, не выдерживая, спрашиваю:

— Этот конкурс придумал ты?

— Ага! — прикусив губу, улыбается он.

Слышу, как судья называет наши имена, и, не опомнившись от поцелуя, понимаю, что он берет меня на руки и опять зарекидывает на плечо.

Прибегаем на следующую точку, между виноградников. Очень странно, но я не думаю о наших соперниках или просто их не замечаю.

— Пара становится вплотную, лицом к лицу, — читает Адан, — между их пупков судья располагает апельсин, который без помощи рук должен быть поднят на уровень ртов.

Мы становимся рядом, судья располагает между наших животов апельсин, и начинается.

— Один из нас не должен двигаться! — вдруг осеняет меня.

— Я буду стоять, — соглашается Адан, — а ты попытайся его покатить наверх.

Пытаюсь, но не сильно результативно.

— Может, наоборот, потихоньку опускайся? — говорю я.

— Давай.

Потихоньку апельсин поднимается к нему под горло. Он держит его подбородком, я хватаюсь зубами и подношу плод к губам. Судья называет наши имена, и вот мы снова бежим.

— Ты знаешь, что ты прирожденный игрок? — говорит Адан по дороге.

— И с чего ты сделал такой вывод?

— С твоего проснувшегося азарта.

Когда мы прибежали на небольшую выстриженную поляну, окруженную горящими факелами, меня сразу же немного насторожили расстеленные на земле пледы. Судья вручает нам конверт, и я не могу не заметить его ухмылки. Адан читает задание, но не вслух.

— Как я мог него нем забыть? — спрашивает он сам себя.

— Адан, говори уже, что там? — нетерпеливо требую я.

Но он словно нарочно тянет время.

— Адан, что там может быть такого страшного?

Немного кривляясь и потерев рукой затылок, он все-таки читает.

— Вам даны три названия поз камасутры, вам нужно их изобразить. Когда судья скажет, что поза правильная, только тогда вы можете приступать к следующей.

— Я так понимаю, это задание тоже придумал ты? — немного раздраженно говорю я.

— Кажется, да! — пожимает он плечами.

— Ты просто озабоченный?

— Боюсь, ты даже представить себе не можешь, насколько, — сужает он свои серые глаза.

— Если честно, я думала, что это склонности твоей ночной половины, но сейчас начинаю немного опасаться тебя.

Немного застенчиво осматриваюсь по сторонам, а когда понимаю, что пока никого, кроме нас нет, решаю действовать.

— И что у нас за позы? — сама не понимаю, почему я так свирепею, выхватываю у него листок. — Похотливая нога, триумфальная арка и бутон лотоса.

Теперь я тяжело вздыхаю.

— Надеюсь, ты знаешь, как они выглядят, так как я понятия не имею?

Но Адан, на удивление, не спешит с выполнением. Я впервые вижу его таким нерешительным.

— Адан!

Но он продолжает молчать и о чем-то думать.

— Или ты расстроен, что не в паре с Моник?

Теперь к нему возвращается ясность в глазах, и я рада осознавать, что мой уверенный в себе победитель вернулся.

— Давай проверим, — специально поддевает он Мию, — насколько ты ее лучше.

— Давай! — уверенно говорю я.

— Итак, похотливая нога, — говорит Адан, — иди ко мне.

Он берет меня за запястье и, потянув за руку, ставит перед собой лицом к себе.

— Возможно, мне лучше присесть? — сам себе говорит он.

— Скажи, что нужно сделать.

— Тебе надо, стоя на ногах, закинуть мне одну ногу на плечо.

— И все?

— Да.

Кладу ему ладони на грудь, чтобы удержать равновесие, затем отвожу правую ногу в сторону и с легкостью поднимаю ее, положив ему на плечо.

— Я приятно удивлен, — довольно шепчет он.

— Ну, не одному же тебе меня поражать!

— Обними меня за шею.

Делаю, как он просит, и чувствую, как его руки удобно пристроились на моей попке, но молчу.

— Похотливая нога засчитана, — слышим мы голос судьи.

— Что дальше? — продолжая держаться за него, спрашиваю я.

Он берет мою лодыжку и, погладив ее снимает со своего плеча.

— Триумфальная арка, — он немного задумался. — Если мне не изменяет память, я ложусь, — он берет меня за руку и ведет к одному из пледов, — а ты садишься на меня.

Адан располагается на пледе, и я послушно сажусь на него верхом.

— Теперь, — он поднимает туловище от земли, и наши лица находятся в нескольких миллиметрах, — ложись назад на мои ноги.

Как всегда, быстро исполняю, и вслед за мной он накрывает меня своим телом.

— Триумфальная арка засчитана, — слышим мы, но продолжаем лежать, немного забыв о квесте.

Сейчас мне ужасно хочется, чтобы мы были только одни. Наше дыхание учащается, моя обнаженная кожа ощущает, как его тело воспламеняется изнутри. Понимаю, что мое тело полностью подражает ему, и прекрасно осознаю, почему. «Меня радует, что мы хотим одного и того же!»

— Мне нравится эта поза, — шепчу ему я.

— Мы можем позже ее попробовать, — не отрывая лица от моей груди, говорит он.

— Заманчиво, — произношу я, когда он смотрит на меня, уткнувшись подбородком в мое солнечное сплетение.

— Давай дальше? — берем мы себя в руки.

— Ага, — кокетливо смотрю на него, закусив губу.

— Встань.

Делаю, как он говорит, и наблюдаю, как, оставшись сидеть на пледе, Адан принимает позу лотоса. Закончив, он поднимает на меня взгляд.

— Садись на меня, обхватив талию ногами.

Не знаю, радует меня это или просто забавляет, но с легкостью сажусь на его ноги попой и обхватываю его талию ногами, а руками — шею.

— Эта поза мне тоже нравится, — тяжело дыша, шепчу ему. «Не знаю, почему, но мне больше не хочется продолжать игру. Сейчас больше всего я хочу просто уединиться с ним!»

Слышу, как его дыхание учащается, целую его шею возле уха, а затем беру мочку в рот.

— Миа, — стонет Адан.

— Ты такой беспомощный, — продолжаю свою игру, — совсем как я прошлой ночью.

— Миа, давай отложим наши совместные игры для нашей комнаты?

— Как скажешь, — продолжаю пристально на него смотреть.

— Повторяю, — почти кричит судья, — бутон лотоса засчитан.

И мы осознаем, что он уже несколько раз обращается к нам. Немного застенчиво заставляем себя встать в окружении других пар.

Прибегаем на следующее задание, Адан открывает очередной конверт.

— Вдвоем съесть яблоко, не дотрагиваясь до него руками, — читает он. — Будем делать это по очереди: сначала я держу его зубами, а ты кусаешь, потом — наоборот.

Судья помещает яблоко между наших ртов, я слышу, как Адан слегка его закусывает, чтобы зафиксировать, и лишь потом начинаю откусывать. Изо всех сил стараюсь быстро жевать, затем, придерживаясь плана, фиксирую яблоко зубами. Укус за укусом — и от яблока остается огрызок.

Подбегаем к небольшому прудику возле дома.

— Девушка лишь ртом вылавливает плавающих надувных рыбок на воде. В сумме должно быть пять.

Быстро захожу на каблуках в пруд, грезящая победой, даже не замечаю, как этим веселю Адана, который становится с ведерком рядом, приготовившись принимать мой улов. Рыбку за рыбкой, хватаю их зубами и направляю в ведро. «Пять!» — говорю себе и быстро выхожу из воды.

Мы опять бежим и, наконец, останавливаемся возле больших построек. Позже я предположила, что это винодельня и погреба. Замечаю большие деревянные кадушки, от которых идут шланги к высоким стеклянным емкостям.

— Мужчина освобождает ноги девушки от обуви, — слышу я Адана, а про себя думаю: «Ну наконец-то!», — моет ей ноги, опускает в кадушку, и она начинает давить виноград до тех пор, пока в колбе не наберется десять литров.

Ужасно воодушевленная, поскольку всегда хотела это попробовать, смотрю, как Адан меня разувает, затем стягивает мои чулки и, наконец, моет мне ноги, помогая забраться в кадушку. Я начинаю прыгать и скакать, полная энтузиазма. Только сейчас замечаю, что ко мне присоединяются еще две девушки — и одна из них Моник — и это не очень меня радует. Продолжаю топтаться и танцевать, как в итальянских фильмах, но понимаю, что вдруг дает о себе знать усталость, и как я не стараюсь, у меня просто нет сил. Через время одна за одной присоединяются остальные девушки. И как бы не наполнялся наш сосуд, этого все равно не достаточно. Время безрезультатно тянется, и мне кажется, что я уже давлю виноград несколько часов. Смотрю, как еще недавно довольные глаза Адана темнеют, и я понимаю, что он недоволен. Но вопреки моим стараниям виноградный сок наполняется очень медленно. Я смотрю на Адана — таким холодным я его еще не видела — и вдруг мне так хочется проиграть, чтобы посмотреть на его реакцию. И только я об этом подумала…