Хелена Фенн - Игра всерьез

— Но я верю, что ты тут ни при чем! — Джейн откашлялась. — Зачем ты меня наказываешь? Тогда я пережила шок. Ужасный шок. Все эти бумаги, вдруг появившиеся сразу после треволнений во время свадьбы… Я в панике убежала, потому что должна была все обдумать одна! Разве ты этого не понимаешь?..

— Я не вижу обручального кольца на твоем пальце.

Похолодев, Джейн бросила взгляд на свою левую руку. Она совершенно забыла о том, как швырнула ему в лицо кольца. Сейчас они лежали в тумбочке у кровати.

— Я с радостью вновь надену его, — прошептала Джейн.

— Зачем, — растягивая слова, произнес Филипп. — Ты опять спешишь? Не делай того, о чем потом можешь пожалеть.

Джейн показалось, что эти жестокие слова ударили ее. Она сделала длинный глоток и дрожащей рукой со звоном опустила бокал на стол.

— Отлично сказано, — передернув плечами, произнесла, бледнея, молодая женщина.

Воцарилась тишина. Джейн заметила, как у Филиппа дернулась щека. Затем он взъерошил свои темные волосы и повернулся к ней — на губах мужчины играла злая усмешка. Боль отчаяния пронзила Джейн. Это дурной сон. Неужели так будет всегда: она ищет примирения, Филипп безжалостно отталкивает ее.

Возможно, Эшли не способен на физическое насилие, возможно, не виновен в выдвинутых против него в письме обвинениях, но сейчас он просто издевается над ней. У Джейн было такое чувство, будто Филипп изо всех сил ударил ее по лицу.

— Ты меня ненавидишь? — прошептала Джейн.

— Это означает, что тот, кто прислал письмо, сгорает от ненависти к нам, — тихо сказал Филипп. — Ты думаешь, это Стивен Кэртис?

— Видишь ли… — Джейн с опаской взглянула на мужа и попыталась честно заглянуть себе в душу. — Трудно сказать. Если и так, то Стивен все время умело скрывал свою ненависть. Хотя он пришел в ярость, когда, встретив тебя, я порвала с ним.

— В тот момент его ярость весьма объяснима, — слабо улыбнувшись, заметил Филипп. — Здесь же речь идет о патологическом чувстве мести.

— Если это не Стивен, то кто? — настаивала Джейн. — Кто еще может ненавидеть меня так сильно?

— Ты опять думаешь только о себе, — невесело усмехнулся Филипп. — А тебе в голову не приходило, что эта ненависть могла быть направлена против меня?

— Кто это? — затараторила Джейн. Эта идея стала для нее откровением и придала ее мыслям совсем другое направление. Тут ей уже стало жаль не себя, а Филиппа. — Я должна узнать о твоем прошлом. Окруженный тайнами, наш брак не сможет существовать.

Резко поднявшись с места, Филипп взял ее за руку. Сердце Дженни беспомощно забилось.

— Будь спокойна, я наведу кое-какие справки, но строить пустые догадки не собираюсь. — Почему-то Эшли не выказал горячего желания поделиться своими тайнами, а его насмешливый тон ничего, кроме злости, у Джейн не вызвал. — И не буду делать поспешные заключения в отличие от моей сексуальной женушки.

— Это нечестно… — К своему ужасу, Джейн поняла, чем собирается сейчас заняться ее муж. Филипп все ближе привлекал ее к своему крепкому телу, и горячая бездна слепого желания грозила поглотить молодую женщину.

Прикосновения его рук оставляли пылающие дорожки на ее спине, его пальцы, проникнув под завязки платья, безошибочно находили самые чувствительные местечки на ее гладкой коже.

— Если бы Стивен хотел испортить наши отношения, он бы отправил это послание до свадьбы, — спокойно рассуждал Филипп, проводя губами по ее щеке и слегка тронув языком ушко. Джейн смущенно поежилась — огонь желания уже растекался по ее телу.

— Почему ты так считаешь? — с трудом выдавила она из себя.

— Потому что именно так поступил бы любой разумный человек, — резонно заметил Филипп. Казалось, то, что он проделывал с ней, его самого совершенно не трогало. — А насколько я могу судить, Стивена Кэртиса дураком не назовешь. Возможно, он напыщенный сноб, но далеко не дурак.

— Ты хочешь сказать, тот, кто это сделал, поступил неразумно?

— А ты как думаешь? — Руки мужчины уже вовсю гуляли по ее телу. — Ну, хватит. Наверх, миссис Эшли. Пора в постель.

— Филипп… ради всего святого.

Беспомощно дрожа от страстного желания, Джейн позволила Филиппу увлечь себя в огромную комнату с высоким потолком на втором этаже, где обычно располагались ее родители.

Когда дверь за ними захлопнулась, Джейн увидела, как здесь все изменилось: там, где когда-то был простой диван, стояла кровать — великолепный образец французского антиквариата — из темного резного дерева с пологом, украшенным тяжелыми шелковыми занавесями с кремовыми и розовыми полосами. Широкие окна, выходящие в сад замка, занавешены шторами из того же шелка, что и занавеси на кровати. Стены спальни были обиты бархатом бледно-розового цвета, пол покрывал роскошный ковер, в котором тонула нога. Изящные старинные зеркала и портреты в рамах из красного дерева лишь усиливали впечатление роскоши. Обстановка комнаты дышала теплом и заботой. С удивлением Джейн взглянула на мужа. Тот бесстрастно наблюдал за ней.

— Ну, одобряешь? — Голубые глаза почти скрылись за опущенными веками.

— Это великолепно… — чуть не задохнулась от восхищения Джейн. — Мне очень нравится! Когда ты успел?

— Месяц назад. Через неделю после покупки замка.

Джейн быстро прикинула. Эшли сделал ей предложение полтора месяца назад, свадьбу назначили на первые дни августа, и Филипп в конце июня отправился по делам во Францию. До него дошли слухи, что в частной коллекции одного из замков Луары нашлась картина кисти Рубенса, считавшаяся утраченной, и Эшли непременно хотел отыскать ее.

Потом он отправил Джейн в Америку поучаствовать в аукционе в Чикаго, и она помнит, как тогда удивилась — почему же ее жених не воспользовался возможностью побывать на родине. Теперь-то все стало понятно: Эшли в это время занимался переоборудованием их семейного замка, собираясь сделать ей сюрприз.

— Простыни пахнут лавандой, — пробормотал Филипп. Он обнимал ее сзади за плечи, лаская губами волосы. Дрожь желания вновь сотрясла тело Джейн, когда руки Фила скользнули по ее плечам вниз и коснулись груди. Затем легким движением он сбросил тонкие лямки ее платья и развернул жену к себе лицом.

— О Филипп… это восхитительный свадебный подарок, — задыхаясь от волнения, пробормотала Джейн.

— Правда? — Его глаза скользнули по обнаженной груди жены, и страстное желание затуманило их голубизну. — И именно сюда ты сбежала от меня. Смешно, не так ли?

— Но ведь сейчас я здесь, — сдавленно произнесла Джейн, едва сдерживая рыдания.

— Я тебе говорил, что у тебя очень красивая грудь? — От этих слов, произнесенных шепотом, мурашки побежали по коже Джейн.