Валентина Седлова - Под потолком небес
Все, обязательно надо познакомить Дашку с Ланкой, девчонки наверняка друг другом по уши проникнутся. Дашка, правда, жуткий циник, но Ланку этим, пожалуй, давно не смутишь. Столько уже всего нахлебалась от жизни, что хоть заново начинай.
Мысли прыгали в Наташкиной голове, как мячики от пинг-понга, но она была сейчас настолько счастлива, что даже не замечала этого. Сегодня она обрела сестру и еще одну подругу. Близкую подругу. Это ли не повод идти по улице с улыбкой до ушей, не замечая осенней слякоти и грязи, шурша кроссовками по опавшей листве, которую не успели смести расторопные московские дворники?
* * *К сестре Наталья окончательно перебралась через неделю, попутно успев поделиться своей радостью с Дашкой. Дашка многозначительно кивнула головой, будто сразу знала, что так и будет, и продолжила уничтожение пакетика с попкорном. Впрочем, нормально с Дашкой поговорить не удалось, потому что она слиняла куда-то по своим делам сразу же после того, как увиделась с Наташей. Судя по всему, нашла себе нового бой-френда взамен коварного альфонса Эдика. Значит, в институте ее теперь уже не застанешь вплоть до сессии. Уж если у нее завязывался роман, то он занимал Дашку целиком без остатка. У Натальи давно уже закралось подозрение, что для Дарьи в амурных похождениях заключен смысл всей ее жизни. Если она ругалась со своим парнем, то имела мрачное настроение, жаловалась на природу, погоду, соседскую собаку и всех окружающих, вместе взятых. Но уж если дело было на мази, то она просто искрилась остроумием и весельем, обязательно напялив на себя очередную шмотку дикой расцветки и фасона, выкопанную где-нибудь в Амстердамском бутике. Или «в ма-а-леньком магазинчике» на задворках Монмартра. Повыпендриваться Дашка любила от души, но делала это как-то изящно и беззлобно, не задевая чувств окружающих. Ведь если так посмотреть, птица не может не летать? Не может! Так и Дарья не в силах противостоять соблазну очередного эпатажа.
Девчонки в деканате, узнав, что Наташка скоро станет мамой, просто замучили ее советами и расспросами. Ни одна из них пока еще не собиралась исполнить свой долг перед природой, и максимум информации, которой они обладали, был извлечен из печального абортного опыта их самих или ближайших подруг. А тут такое! Наташке по-человечески было приятно их внимание, она буквально купалась в нем, хотя часа через два уже готова была лезть на стенку от своих девчонок. Декан отнесся к ее новости философски, мол, рано или поздно это происходит у всех, поинтересовался ее самочувствием, и когда она заверила, что у нее все в порядке, отчалил из кабинета в неизвестном направлении. Скорее всего, у ректора опять намечалась закрытая вечеринка с участием особо приближенных лиц, к числу которых принадлежал и их декан, уж больно глаза у него были туманные… У него всегда такие перед пьянкой, а Наталья потом втихаря из его кабинета пустые бутылки вытаскивает. Она никому об этом не рассказывала, и возможно, что декан уже не раз оценил сдержанность своей сотрудницы. По крайней мере, среди деканатских девушек она числилась его любимицей, хотя и искренне удивлялась про себя, почему именно она.
После работы Наташка едва по привычке не свернула в сторону общежития, но, вовремя вспомнив о смене собственной дислокации, отправилась на автобусную остановку. Было как-то непривычно ехать на общественном транспорте, подобно большинству своих однокурсников, и при этом не куда-нибудь в снятое или временное жилье, а ДОМОЙ. В кармане пальто на связке тихо позванивал ключ от Ланкиной квартиры, который она вчера торжественно вручила своей сестре. Судя по мелким царапинам, ими уже кто-то пользовался, наверное, Ланкина тетя. Да, ей сейчас они уже без надобности. Такая ужасная смерть. И почему ей так не повезло?
В метро Наташе неожиданно уступил место молодой парень, смущенно улыбнулся в ответ на ее благодарственный взгляд и встал около двери вагона. Да, новые габариты уже дают о себе знать даже под одеждой. После того, как Наталья узнала о том, что беременна, организм словно с цепи сорвался: ей казалось, что она прибавляет в весе и объеме как в сказках: не по дням, а по часам. Акушер-гинеколог, когда Наташка в последний раз была у нее на осмотре, неодобрительно поцокала языком, сравнивая записи, и посоветовала питаться в соответствии с предложенной диетой. Только толку от этой диеты было — как от козла молока. Ела Наталья и так немного, да и овощей-фруктов в ее рационе хватало. И уж если она и расползалась в разные стороны, как перезревшая квашня, так явно не из-за маленького кусочка черного хлеба, который она съедала за обедом вместе с супом.
А сын уже вовсю двигался, растягивая ручками и ножками стенки своей тесной спальни, и Наташке иногда огромных усилий стоило сдержаться и не сказать что-нибудь этакое на языке портовых грузчиков, соответствующее моменту и тяжести пинка ребенка. Ужасно отекали и уставали за день ноги, уже не справляющиеся с повышенным весом. Поясницу тянуло почти так же, как в раннем детстве, когда она упала с качелей и ударилась спиной о бортик песочницы. Тогда она неделю не могла нормально сидеть, стоять, лежать. А здесь неделей страданий явно не обойдешься. Если бы ей не показали снимок, на котором отчетливо был виден только один малыш, она бы точно решила, что носит близнецов.
Но самое ужасное было то, что она перестала нормально высыпаться. Дело в том, что любимой позой сна Натальи было лечь на живот, сгрести под себя подушку и вытянуться вдоль кровати. Теперь же о том, чтобы лечь на живот, не могло быть и речи: только на бок или на спину. В итоге Наташка вертелась всю ночь, как куриная тушка в гриле, забываясь коротким нервным сном на двадцать-сорок минут и снова просыпаясь. Если бы кто-нибудь раньше сказал ей, как тяжело носить ребенка, она бы, наверное, не поверила. И как ее матушка отважилась четверых родить? Непонятно.
Пока Наталья предавалась грустным мыслям по поводу выпавших на ее бедную голову мучений, она и не заметила, как подошла к Ланкиному дому. Поднялась на нужный этаж, открыла заветным ключом дверь… По всей квартире витал праздничный запах яблочного пирога. Выскочившая из кухни Ланка расцеловала Наташку в обе щеки и сказала: «С новосельем, сестренка!» У Наташи сразу же предательски защипало глаза. Какая же Лана милая!
Помимо пирога Ланка приготовила бефстроганов из печени с картофельным гарниром и сварила фруктовый компот. Она носилась вокруг Наташи, предупреждая каждое ее желание, словно вторая мама. Даже положила ей на стул мягкую подушечку, чтобы было удобнее сидеть. В итоге Наташка, как и следовало ожидать, не выдержала и все-таки разревелась. От счастья. Не верьте, когда говорят, что слезы приходят в горестях. Радость тоже стресс, и еще похлеще, чем беды или проблемы.
