Уинтерз Ребекка - Поездка в Испанию
— Сердечно тебе благодарна за поддержку. — Рейчел боялась, что вот-вот разрыдается, и произнесла это как-то сдавленно.
К счастью, внимание их вовремя заняла Луиза. Кармен передала ее Рейчел, девочка удобно устроилась у нее на руках и принялась так усердно сосать из бутылочки, что обе невольно засмеялись — и отвлеклись от своих переживаний.
— Взглянула я на Луизу первый раз — и как будто увидела Брайана. — Рейчел улыбалась ребенку. — Для меня так естественно полюбить ее.
— Знаю, о чем ты подумала. — Тень пробежала по прелестному лицу Кармен. — Дяде Винсенту все кажется, что я провожу слишком много времени с Луизой. Ему не понять, какая для меня радость просто смотреть на нее. У меня же нет фотографии Брайана.
— Она у тебя есть теперь! — объявила Рейчел. — Открой мою сумочку — там бумажник, а в нем конверт с фотографиями. Возьми их, у меня есть еще.
Не успела она договорить, а Кармен уже извлекла из сумочки заветный конверт. Надолго наступила тишина — слышались лишь причмокивания Луизы. Молодая мать вся ушла в рассматривание снимков, забыв, кажется, обо всем на свете. Краешком глаза Рейчел наблюдала за ней, глубоко тронутая тем, как, сидя на краешке двуспальной кровати, Кармен жадно изучала давние эпизоды их семейной жизни. Брайан запечатлен там еще подростком, до того как ушел из дома: один, с друзьями, и с сестрой, и с мамой.
Луиза уже опустошила бутылочку и заснула на руках у Рейчел, а Кармен снова и снова перебирала эти осколки детства — и все не могла оторваться. Только горячо любящему сердцу старые фотографии говорят много о любимом — ведь он давно изменился, стал взрослым человеком, он другой теперь...
Так размышляла Рейчел, вспоминала брата, и до ее сознания не доходило, что Брайан, каким она знала его, оставил Кармен и канул в неизвестность, тем более — Кармен, ожидающую ребенка. У него есть и ум и сердце, не мог он не понимать, что любовь такой прекрасной женщины, из знатного рода, которая собирается подарить ему дочь, есть величайшее счастье. А ответственность перед сеньором, который дал ему работу из уважения к доброму аббату, чьим рекомендациям доверял, — разве он ее не чувствовал?
Рейчел устроила малышку у себя на плече, пытаясь представить Винсента де Рьяно этаким безответственным эгоистом, — ничего не получалось. Бесполезно заставлять себя на него злиться, хотя с ней он сразу стал обращаться как самый настоящий деспот. Зато по отношению к Кармен и малышке выказал столько любви и заботы... Не похоже, чтобы без всякой видимой причины он стал жесток к кому бы то ни было.
Вчера она заявилась к нему на виллу совершенно неожиданно. Зная теперь все, она должна быть объективна: естественно, что он подумал о ней худшее. И все же, несмотря на свои подозрения, он позволил ей остаться в доме, даже доверил Луизу. А Стэфан, вдруг пришло ей в голову, он как поступил с ней? Вообще-то он глуповат, да еще оказался мстительным. Сеньор де Рьяно, напротив, с самого начала вел себя как настоящий мужчина. У него есть серьезные основания чувствовать презрение ко всему, что касается Брайана. Вот почему в первые минуты их встречи он без обиняков выбрал ей дорогу... обратно в Штаты. Но в итоге не позволил уехать. Не остался равнодушен к ее обмороку, помог. Да что там, по самому большому счету ему не откажешь в человечности. Он умеет понять чувства других, вот ее к примеру: ее отношения с братом, беззаветную к нему привязанность и святую веру в его невиновность. Доказательство тому — он ей предложил временную работу, пока не придут какие-то вести о Брайане.
— Когда глазки у Луизы закрыты, она совсем ваш ребенок, сеньорита. — Низкий, чувственный голос, пробормотавший это ей на ухо, вернул Рейчел к действительности — в какие эмпиреи занесло ее воображение? — Она-то покормилась, но и не подозревает, что давно пришло время кормить ее кормильцев. Не предпримем что-нибудь срочно по этой части — придется мне и вас укладывать. — На этой теплой, шутливой ноте Винсент забрал малышку из рук Рейчел и опустил в кроватку. Луиза безмятежно спала.
Растревоженная его внезапным появлением и этим интимным почти шепотом, Рейчел поднялась — и ноги у нее чуть не подогнулись от волнения. С самого момента встречи он для нее сущее наваждение — не покидает ее мыслей, это уже очевидно. О Господи, да ведь она знает его лишь со вчерашнего вечера!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Не одна Рейчел пребывала в такой глубокой задумчивости, что даже не услышала, как вошел Винсент, — Кармен тоже. Увидев дядю, она вскочила и принялась собирать фотографии. Но он успел завладеть одной и отправить ее во внутренний карман пиджака. Рейчел встревожилась, да и Кармен бросила на нее испуганный взгляд: все, теперь у полиции есть фотография Брайана, его разыщут...
Несколько быстрых шагов — и Винсент уже предупредительно открыл для них двери. Мгновенное, незаметное движение — осторожно, чтобы не разбудить дочку, Кармен одной рукой выдвинула ящик изящного бюро розового дерева, опустила туда отобранные ею фотографии, а другой положила остальные обратно в сумочку Рейчел. Молниеносный обмен заговорщицкими взглядами скрепил невидимые узы, связавшие молодых женщин. Рейчел важно, с непроницаемым видом прошествовала мимо Винсента, взиравшего на нее покровительственно, и чуть повернула голову в сторону Кармен. Прекрасные ее черты хранили выражение спокойной непреклонности. Красота ее, несомненно, скрывает незаурядную силу характера, по-своему не меньшую, чем у дяди. В конце концов, Кармен тоже де Рьяно... Следуя за ней вниз по лестнице в элегантную гостиную, Рейчел опять все время ощущала на себе взгляд Винсента. Можно представить, какие бурные между ним и племянницей происходят столкновения — он ведь теперь ее попечитель. Но они привязаны друг к другу, это чувствуется.
Рейчел вдруг сделалось грустно при мысли о том, что вот Брайан вошел в их жизнь, изменил ее привычный ход — и принес им лишь боль и страдания: оставил обожающую его женщину и ни в чем не повинного ребенка, а девочке так нужна любовь обоих родителей. А еще всплыло почему-то в памяти красивое загорелое лицо Винсента, как он прижимался в порыве нежности к щечке Луизы. И на какой-то момент представилось, что Луиза — их ребенок, ее и Винсента. Она поймала себя на странной мысли — они живут вместе, не разлучаются... Что она будет чувствовать долгими, теплыми андалузскими ночами, когда его объятия...
— Сеньорита Эллис?
Горячий румянец залил ее щеки.
— Д-да? — пробормотала Рейчел, заметив любопытный взгляд Кармен.
Винсент отодвинул ей стул и ждет, чтобы она села... О Боже, сколько же времени он стоял, наблюдая за ней, пока она предавалась сокровенным мечтаниям — о нем! — которым никогда не суждено сбыться?! Избегая его глаз, она пробормотала благодарность и устроилась на стуле в стиле рококо, с обивкой дамасского шелка, расписанной восточным орнаментом. Зеркально отполированная поверхность причудливо изогнутого деревянного стола, изысканный комод у стены, где сидела Кармен, инкрустированный слоновой костью, — все в великолепном особняке де Рьяно как в настоящем музее...
