Екатерина Карабонцева - Осторожно! Мечты сбываются.
Катя залилась румянцем. Она сразу поняла, к чему ведется разговор и инстинктивно внутренне ощетинилась.
– Дело в том, что… Когда я говорила о своих желаниях, я расставила их в том порядке, которому, на мой взгляд, соответствовала степень вероятности их реализации. Но когда дело доходит до необходимости сесть за руль… Мой страх оказывается непреодолимым барьером на этом пути…
Ей нелегко дались эти слова, признаваться в собственной слабости человеку, для которого хочешь оставаться идеалом, невероятно трудно.
– Ты, конечно, можешь не отвечать, но вопрос все равно останется открытым: откуда взялся этот нелепый страх? – Катя растерялась. Она вновь попала в ту неприятную ситуацию, где на весах наравне с ее самолюбием оказалось доверие этого, на редкость прямолинейного, мужчины.
Она уже отвыкла от этого в Штатах. Формальное, поверхностное общение успело настолько врасти в ее кожу, что ей приходилось заново «ломать» свое сознание. Честно говоря, и на родине-то ей не слишком везло с откровенными собеседниками, стремящимися залезть ей в душу. Посредственность, равнодушие стали нормой ее жизни, а он своими вопросами сейчас взрывал все защитные мембраны в ее мозгу.
Она находилась в безвыходном положении. Ей не оставалось ничего другого, кроме как сжать всю свою волю в кулак и честно ответить:
– Мой страх вызван аварией, которая случилась со мной несколько лет назад…
– Ты сильно пострадала в этой аварии?
И вот, очередной сокрушительный удар, от которого Катерина закрыла глаза и спрятала свое лицо.
– Пойми, я не из любопытства это спрашиваю, я через это сам не раз прошел. Быть может, я смогу тебе чем-нибудь помочь…
Слова вдруг застряли у Кати в горле. Ее воображение нарисовало ей картины страшных катастроф, в которые попадал Крис, а затем в памяти всплыло напоминание о том, что в разбившемся автомобиле погибла его беременная жена. И этот человек, прошедший через столькие испытания, сейчас смотрит на нее с пониманием и ждет откровенных признаний по поводу ее давно изжившей себя трагедии. Она, отчаявшись, помотала головой и решительно заявила:
– Нет! Я не могу!
– Но почему? Неужели ты все еще мне не доверяешь?
– Дело вовсе не в этом, поверь! Просто то, что пережила я, ни в какое сравнение не идет с тем, с чем тебе пришлось столкнуться… И все же, тебе меня не понять, потому что в твоих страданиях не было того отравляющего компонента, который всякий раз отрывает мои руки от руля!
– Какого компонента? Объясни! И потом, откуда тебе знать, чем были наполнены мои страдания?
– Я имею в виду компонент вины! Не обычное чувство сожаления, связанное с тем, что ты могла что-либо упустить… А всепоглощающее, разъедающее каждую твою клетку ощущение ненависти к себе, презрение, с которым тебе приходится жить долгие годы, и возникающее всякий раз, как только ты посмеешь взглянуть в зеркало! Это чувство злости за то, что ты осталась живой в тот момент, когда для твоей жертвы навсегда погас солнечный свет!
– Бог ты мой! Ты что, убила человека?
– А убить животное для тебя кажется не таким страшным грехом, как убить человека? – перешла в атаку Катерина в тот момент, когда Крис облегченно выдохнул.
– Нет, конечно, это тоже тяжело…
– Скажи, тебе приходилось смотреть в глаза твоей умирающей жертве и читать в них немой вопрос и непередаваемую боль? Тебе случалось вскакивать по ночам от ужаса, охватывающего все твое тело, и осознавать, что это не был кошмар, что это никуда не уйдет и будет преследовать тебя всю твою сознательную жизнь?
– Погоди! Ты так завернула, что не оставила мне ни единого шанса! Во-первых, вскакивать ночью от ужаса мне приходилось не раз! И неважно, чем была вызвана эта боль, она живет со мной и по сей день! А, во-вторых, нет, мне не приходилось ощущать то, что ты описала. Но если ты поделишься со мной своими переживаниями, я думаю, что смогу тебя понять…
– Брось! Забудь об этом! – совершила очередную попытку залезть в свою раковину Катерина.
– Ну, постой! Не горячись…
Крис взял ее за плечи и развернул лицом к себе так, что его взгляд просто не оставлял ей никаких шансов:
– Как это произошло?
Катя укоризненно помотала головой, осознавая, что все равно не отвертится от очередного откровенного признания и, глубоко вздохнув, нехотя начала:
– Однажды, на день рождения, Егор подарил мне автомобиль, красный девчачий "Мицубиси", чтобы, как он выразился, я могла сама ездить по салонам красоты, не отвлекая его от важных рабочих встреч…
Голос ее звучал раздраженно, она чеканила каждое слово так, будто хотела нанести им очередной защитный удар, подчеркивая всю глубину своего нежелания говорить.
– Автомобиль всегда был моей заветной мечтой. Когда-то давно я представляла в своих фантазиях, как мчусь по пустынной, живописной трассе, пролегающей между скал. В салоне на полную громкость играет музыка, а нога упирается в педаль газа… В реальности же все оказалось совершенно не таким. Как только я впервые села за руль, от напряжения у меня тряслись и руки, и ноги, а голова была занята не подбором мелодий, а наблюдением за всеми окружающими меня на дороге машинами!
Права я получила с трудом, при этом с легкостью вызубрив наизусть теорию и полностью «облажавшись» на практике. Но заботливый муж исправил эту оплошность при помощи денег и уже спустя несколько дней принес мне блестящую пластиковую карточку. Однако умения от этого у меня не прибавилось… Вождение было единственным, что, ну хоть ты тресни, никак мне не удавалось! Я сама не могла понять, в чем дело, доходя порой до полного отчаяния. До этого, все, за что бы я ни взялась, получалось у меня с завидной легкостью. Я всегда первая на уроке вникала в объясняемую тему, на лету запоминала иностранные слова, с первого раза играла на рояле сложнейшие пьесы, за пару месяцев освоила гитару и даже без проблем в десятилетнем возрасте приготовила маме вкуснейший борщ! Любая поставленная задача просто-таки горела у меня в руках, но стоило мне только сесть за руль, как я тут же превращалась в беспомощную тупицу! Совершив несколько горьких попыток проехаться по городу и поцарапав машину в нескольких местах, я решила оставить ее пылиться на подземной стоянке…
– И что дальше? – продолжал вытягивать признание Крис.
– Наступил момент, когда я заставила себя переступить через свою слабость и, вопреки всему, выехала на городское шоссе. Я буквально заставляла себя совершать каждое очередное движение, убеждая свой мозг в том, что на свете нет ничего для меня невозможного. У меня уже почти получилось отключить сознание и расслабиться за рулем, как, вдруг… Неизвестно откуда на дорогу выбежала вереница собак… Я не помню, как нажимала на тормоз. В моей голове пронеслись сигналы несущихся сзади автомобилей, которым пришлось совершить мгновенный маневр во избежание столкновения, а в память беспощадно врезался удар и разлетающиеся перед моими глазами мелкие части капота. Все звуки вокруг заглушились, будто я оказалась под водой. И сквозь эту толщу воды неизвестно откуда доносился страшный, раздирающий душу крик. В тот момент я даже не осознавала, что это кричала я…
