Маргарита Южина - Банкет с продолжением в ЗАГСе
Арина шла к домику быстро, почти бежала. За спиной остался празднично гудящий корпус, кто-то выскакивал – пускал фейерверки, а ее дорога к домику лежала через темные елки. Арина поежилась, приостановилась и ясно услышала за собой скрип снега. Резко обернувшись, она разглядела чью-то тень.
– Подойдёте ближе – начну орать, – тихо, но грозно предупредила она.
– Арин, не надо орать, – попросил Тепляков, быстро приближаясь к ней.
Он был без пальто, в одном костюме, а на улице явственно ощущался морозец.
– Ой, Гришка! – обрадованно воскликнула Арина. – Ты чего раздетый?
– Боялся, что не успею за тобой.
– Иди обратно, я добегу. Тут недалеко.
– Нет. Я тебя провожу. Только идем скорее.
Они почти бегом донеслись до домика, и Арина сразу же кинулась ставить чайник. Как бы ни ломились столы, а хотелось просто чая. Да и Теплякову было бы неплохо согреться.
– Давай, пей чай. У нас еще и конфеты есть и… Что только Сонечка не нагребла, с ума сойти! – воскликнула Арина, погружаясь в холодильник. – Ешь, Тепляков, чем меньше ты оставишь продуктов, тем большее спасибо тебе скажет Соня.
– Арина, – серьезно обратился к хозяйке домика гость. – А что, если тебе и впрямь перейти ко мне, а? Это я про работу.
Арина дернула плечиком.
– Вообще-то меня еще не уволили, это пока только разговоры, но… Если окажусь на улице, то сразу к тебе! Пей чай, а то вон, гляди, весь нос синий.
И она грохнула перед Тепляковым здоровенную красную кружку в белый горох, которую неизвестно почему страшно любила Сонечка и, понятное дело, приволокла с собой.
– Арина! – Тепляков вдруг накрыл своей ладонью ее руку и погрустнел лицом. – Жизнь моя сложилась совсем не так, как я мечтал. У меня… в общем, я одинок. А нам, мужчинам, так хочется иметь рядом близкого, родного человека, чтобы понимал, ценил, чтобы… И вот ты…
– Н-но… Гриша?! Я сейчас совершенно не могу быть рядом с тобой! – испугалась Арина и выдернула руку. – Мы в этом домике живем вместе с Сонечкой, с Антоном, да и вообще я как-то…
– Арина! Ну о чем ты думаешь? – вскинул на нее темные, несчастные глаза Тепляков. – Я тебе про работу!
Арина и вовсе растерялась. Надо же, как вышло некрасиво! Она смутилась и пунцово покраснела.
– Гриша, ну что ты, в самом деле! Сегодня праздник, а ты о работе. Давай уже веселиться! Я не сказала «да», милорд, тра-ля-ля-ля-ля «нет»! – играя глазками, пропела она. – Короче, там одна королева, она ни «да» не говорит, ни «нет»… Только поет все время.
– Я помню, видел. – Тепляков уставился на нее томным взглядом и снова поймал ее руку.
– Гриша, Гриша! Что ты меня все время хватаешь? Ты же мне… ой-ой-ой!! – Арина выдернула руку и по неосторожности смахнула на себя кружку, естественно, с кипятком.
– Ариша, как же ты так?! Ошпарилась? – с отеческой заботой воскликнул Тепляков, тут же кинулся за полотенцем и стал тереть подол ее белого воздушного платья.
За этим занятием их и застукала Сонечка.
– А у вас тут гламурненько, – пьяненько муркнула она. – Платья задираете…
– Соня, вы не то подумали! – попенял ей гость. – Ваша сестра ошпарилась, ей надо срочно оказать помощь.
– Зеленкой, что ли, залить? – заморгала Сонечка.
Но увидев, что Арина ни в какой помощи не нуждается, она присела рядом с Тепляковым и с хмельной учтивостью спросила:
– А вы к нам надолго? В смысле, если вы будете здесь до утра, то у нас есть время распить бутылочку шампанского! Давайте разопьем, а? Аринка! Уже Новый год, а у меня… ну ни в одном глазу ничего нет!!!
– Ты скажи, где твой муж? Где ты его потеряла? – с укором спросила Арина.
– Мужа? А почему потеряла? – качнулась Сонечка. – Он… наверное, меня пошел провожать. Или еще кого-то. Арин, у мужчины должна быть своя личная жизнь или не должна, я тебя спрашиваю?!
Сестрицу развозило прямо на глазах.
– Тепляков, ну и чего вы здесь сидите?! – обернулась она к гостю. – А давайте мы с вами будем шалить. Пойдем на улицу и станем кидаться снежками. Сестренка! Мне срочно требуется кидаться снежками! Я видела, их на улице целая прорва, там прямо всё в снегу!
Арина расстроенно уставилась на Теплякова.
– Ей и в самом деле сейчас лучше на улицу, покидаться снегом, – вздохнул Тепляков, глядя на хмельную особу. – А потом ты ее умоешь и уложишь спать. Иначе никак, уж поверь мне, сам такой…
Арина вывела Сонечку во двор, точно собачку. Отпустила сестру по сугробам, а сама притулилась возле крыльца, ожидая, когда той надоест скакать под елками.
– Тепляков! Выходи, ты обязательно должен шалить!! – орала развеселившаяся Сонечка и закидывала Арину снегом.
Тепляков, видимо, шалить не хотел, а может, просто ему было не в чем – провожать-то Арину он выбежал в одной рубашке. Однако чтобы избежать Сонечкиных воплей, он, ежась, вышел на крыльцо и виноватым тоном спросил:
– Арин, ты с ней одна справишься? Я побегу к себе, а то у меня даже куртки с собой нет.
– Беги, Гриша, конечно, я с ней совладаю, – улыбнулась Арина и помахала рукой.
Тепляков кинулся к своему корпусу, но не тут-то было… Сонечка, завидев движущуюся мишень, с криком «Бей паразита!» бросилась за ним, швыряясь снежками. Раздетый Тепляков, белея рубашкой, по-заячьи запетлял между елями. Однако, на его беду, у Сонечки объявилась внушительная группа поддержки – только что закрылся клуб, а подвыпивший люд неугомонно требовал продолжение банкета.
– А-а-а!!! Сарынь на кичку!!! – разнеслось по территории «Снежного барса», и к маленькому домику стремительно стал стекаться народ.
Кто-то даже всерьез решил, что это запланированное продолжение праздника. Тепляков затаился, и разномастная толпа кинулась на саму Сонечку.
Разряженные дядьки, тетки с коронами поверх норковых шапок, хмельные бабульки, старички, мальчишки с девчонками – все сгрудились в одну большую, хохочущую кучу.
Арина тоже не удержалась – оторвалась от крылечка и пару раз запустила снежком в чьи-то спины.
Неожиданно на нее обрушился целый снежный дождь, и мокрый холод неприятно проник за шиворот.
– С Новым годом, – оскалился рядом с ней невыносимый вездесущий Грумов.
– Опять вы?! – в испуге воскликнула Арина. – Следите вы за мной, что ли? Вот зануда…
В нее тут же полетел огромный ком снега.
– Ч-что… что это такое?! – задохнулась Арина не столько от холода, сколько от возмущения. – Вы… негодяй!!
И опять снег, теперь уже прямо в лицо.
– Мерзавец! Паразит! – верещала Арина. – Крокодил!
– Да вы что?! – едва не ревела растрепанная Арина. – Это вы так ухаживаете за мной, что ли?
– Я вас воспитываю, – вежливо пояснил Грумов и романтично оперся плечом о здоровенную ель. – Урок первый – ругаться некрасиво!
