Маргарита Южина - Курсы кройки и житья
– И чего? – распахнула Ольга глаза. – Подобрали?
– Подобрал… а потом еще и посадил сам… помог посадить… воды принес пареньку, ему тяжело на коляске… Ты понимаешь, он про себя даже не вспомнил. Он такой счастливый был.
– Ну и к чему это ты рассказал? – как-то незаметно для себя Ольга тоже перешла на ты.
– Не знаю, наверное, к тому, что… что вот живет парень с бедой, а на нее уже привык внимания не обращать. Ну не делает он из этого трагедии! И мать свою не мучает истериками. Он бы… он бы, наверное… сумел с любовными передрягами совладать. Или еще – знаешь, сколько у меня вызовов, когда болеют маленькие дети?! Матери нервничаю, а помочь ничем не могут, вот оно горе.
– А любовь, значит, шелуха? Не стоит и яйца выеденного? – склонила голову Ольга.
– Стоит… только родных-то береги! Что ж ты себя на первое место ставишь? Эгоизм получается. А любовь… – Елисеев взъерошил себе волосы. – Это ж хорошо, что сейчас выяснилось, что друг твой такая пакость. А если б потом, когда дети пошли? Так что повезло тебе. А парня ты еще встретишь, вон ты какая красивая.
– Да уж… красивее некуда, – фыркнула Ольга и добавила: – А компьютер все равно забери. Я его видеть не могу. Что хочешь с ним делай.
– Заберу, – согласно кивнул Елисеев.
Разговор подошел к концу, и можно было уже поговорить о чем-нибудь более веселом, но в двери заглянула Наталья Андреевна.
– Вы уже, как я подслушала, закончили? Тогда пойдемте чай пить. У нас сегодня изумительное печенье!
За столом Елисеев сидеть не стал – на улице было уже темно. Но Ольга к столу вышла.
– Ох ты, как же я один эти коробки…
– А я вам помогу! – тут же вызвалась Дарья Андреевна.
– Да ну что вы! – вытаращился Елисеев. – Я позже все унесу.
– Нет-нет, я уже пробовала – вот эта коробка тяжелая, ее вы понесете, а вот эта коробочка легкая, я справлюсь, – настаивала Дарья Андреевна. – Наташа! Не вздумай нас провожать! Одевается она! У меня… у меня к Федору Макаровичу… личное дело!
Но Елисеев никак не мог согласиться, чтобы ему помогала пожилая леди.
– Давайте все же коробки отнесем потом, а…
– Догоняй! – лихо подхватила коробку Дарья Андреевна и быстро стала спускаться по лестнице.
Это еще очень удачно вышло, что они на улице столкнулись со знакомыми парнями – те помогли дотащить коробки до Елисеевского дома, а то… страшно представить, но Дарья Андреевна всерьез собиралась тащить такую тяжесть сама!
Уже Федор успел обрадоваться, что сейчас и произойдет это случайное знакомство с его отчимом, уже и фраза была им заготовлена: «А вот и мой отец. Я думаю, вы подружитесь», только все испортил сам отчим – именно в это время ему приспичило куда-то удалиться.
– Ну надо же, какая невезуха, – пробормотал Федор, обнаружив пустую квартиру.
– А что случилось? – повернулась к нему Дарья Андреевна, искоса разглядывая холостяцкое жилье.
– Да вот, хотел вас пригласить на чай, а… А давайте все же попьем!
– Да нет, вы уж меня простите, – засмущалась Дарья Андреевна, не понимая, почему этот молодой человек так пытается ее удержать. Тем более что квартиру она уже успела осмотреть – ничего живут, чистенько. – Нет уж, пойдемте прогуляемся, на воздух. А то… что ж о нас люди-то подумают? Вы – молодой человек, я – интересная женщина, мало ли…
– Ну да, ну да… – спрятал улыбку Елисеев. – Извините, я совсем не подумал о вашей репутации. Конечно же – пойдемте, я вас провожу.
– Да, и хорошо бы берегом, – возжелала скромница. – По Енисею… я так мало любуюсь его этими… берегами… валунами всякими, колдобинами…
– Красотами, да? – подсказал Елисеев. – Конечно же, пойдемте, полюбуемся вместе.
Конечно, сейчас было совсем не время любоваться чем бы то ни было – на дворе стояла темень. А на берегу даже фонарей не было. Однако Елисеев еще надеялся, что они встретятся с отчимом на улице. Но этого не случилось. Они каким-то вычурным крюком обогнули дом Дарьи Андреевны и направились гулять по безлюдному берегу Енисея. Женщине явно хотелось что-то сказать врачу, и Елисеев терпеливо ждал. И Дарья Андреевна заговорила.
– Скажите… а вот вы все время так и проживали в нашем городе?
– Да, я здесь родился. Здесь и родители мои встретились и познакомились, и…
– А кто был… ваш родитель? – прервала его Дарья Андреевна. – Вы помните своего отца? Почему-то мне кажется, что вы с ним не живете.
Елисееву скрывать было нечего. К тому же он думал, что так они быстрее договорятся. Ну очень ему хотелось, чтобы такая сильная женщина разделила судьбу отчима за пределами города.
– Отец с мамой разошлись, когда мне было шесть лет. Папа… он у нас начальник, а мама… она была простой работницей.
– Да… – мечтательно закатила глазки Дарья Андреевна. – Ему всегда нравились девушки из народа.
– Ну что вы! Он как раз все больше уважал девиц утонченных, эдаких, знаете ли… нежных, кружевных, я бы сказал. А мама… мама работала на заводе. Вот и наскучила ему.
– Мальчик мой! Ну откуда вам знать! Макар… простите, вашего отца ведь Макаром зовут?
– Ну да… родного отца Макаром, – кивнул Федор Макарович и вдруг уставился на Дарью Андреевну. – А вы его знали?
– Да! Уж кто его знал, как не я! – тряхнула головой Дарья Андреевна. – Мы с ним вместе работали в профкоме. Он тогда был совсем молоденьким, но… но ужасно целеустремленным! И… и совсем ему не нравились кружевные, как вы говорите, девицы! Ему нравилась… ему нравилась трудовая молодежь!
Нет, она все-таки не смогла сказать этому мальчику, что Макару Елисееву нравилась она, Дарья. Он был на пару лет моложе, а Дарья, тогда еще видная комсомолка, активистка и, да, где-то даже красавица! – она вертела им, как хотела. Он смотрел на нее, распахнув глаза, слушал каждое ее слово, а она… она старалась не замечать этого приятного паренька. Нет, никто не спорит, ей было жутко приятно, но разве она могла показать свои чувства?! Ни в коем разе! Ни в коем! У нее была цель… черт бы знал теперь, какая… У нее было дело, а всякие там вздохи-охи… А потом он ушел. Его послали на завод. И только тогда Дарья вдруг подумала – и чего она, дура такая, такого парня упустила? Какого лешего ей было надо? Цель? Дело? Оказалось, что все это не имеет такого серьезного смысла, когда рядом нет этих распахнутых глаз… А потом… потом он женился.
– А маму вашу звали Зинаидой, да? – уже грустно спросила она.
– Зинаида Романовна, – кивнул Елисеев. – А вы и с ней были знакомы?
– Я… я только встречалась с ней несколько раз. Она была красивая. Я помню.
И ничего она с ней не встречалась. Она просто специально бегала смотреть, кого выбрал ее Макарка. И совсем она была не красивая! Рыжая какая-то, конопатая, и пухлая, как булка… точно, на булку очень была похожа. Почему-то Дарья еще тогда поняла – не будет с ней Макар долго жить, он на нее смотрит совсем не так, как смотрел на Дарью.
