Инга Берристер - Мстительница
Джеффри перенес отказ на редкость легко, и теперь они радовались своей дружбе, доступной только людям, отлично знающим друг друга и не любопытствующим без надобности. Время от времени Джеффри все же испытывал желание уложить Пеппер в постель, однако понимал, что она не чувствует ничего похожего по отношению к нему. Кроме того, в ее жизнь вошел Ник Хауарт...
Джеффри поморщился. Если бы Хауарт не уехал куда-то за границу по своим делам, у Пеппер не было бы нужды приглашать его сегодня вечером.
Ровно в восемь он приехал за ней.
Джеффри принадлежит к тому типу высокородных англичан, которые лучше всего смотрятся в вечерних туалетах, подумала Пеппер, усаживаясь в его «роллс-ройс». Высокий, с каштановыми волосами и добрыми карими глазами, он постоянно вызывал у матерей стремление выдать за него своих дочек.
Выехав на Парк-лейн, они стали частью длинной череды автомобилей, высаживающих своих разодетых пассажиров возле ярко освещенного здания. На сей раз благотворительный прием был устроен ради душевнобольных детей, которым покровительствовала принцесса Уэльская. Ее тоже ждали вместе с принцем.
Следуя за Пеппер в бальную залу, Джеффри не мог не думать об их отношениях с Ником Хауартом, ведь ему-то было известно, что Хауарт — один из ее главных клиентов. Ходили упорные слухи, что они к тому же и любовники... Что косвенно подтверждалось их совместным появлением на разных мероприятиях... Хотя эти мероприятия, как правило, были связаны с тем видом спорта, который Хауарт спонсировал.
Неужели они и в самом деле любовники? Джеффри почувствовал знакомый укол ревности. Так всегда бывало, стоило ему подумать, будто кто-то делит с Пеппер постель. Джеффри постарался избавиться от этой мысли. По сути, он был добрым мягким человеком. И, кстати, у него ни единого шанса, напомнил он себе не без сарказма, привлечь внимание такой женщины, как Пеппер, — настолько женственной и не скрывающей свою женственность, что ни один мужчина не может остаться к ней равнодушным.
Пеппер не удивилась бы, знай о его мыслях. Джеффри не единственный подозревал о ее связи с Ником Хауартом, с которым она была знакома уже несколько лет. И хотя их нередко видели с другими мужчинами и женщинами, все давно решили, что они любовники.
Ник не похож на Джеффри. Некоторое время назад он предъявил ей ультиматум. Впрочем, он не первый, наверное, и не последний.
Сейчас Ник, слава Богу, в отъезде, но скоро вернется и вот тогда... Тогда она и отыщет способ поладить с ним, сказала себе Пеппер, а пока у нее есть о чем подумать.
Наконец-то она ощутила радостное возбуждение. Через четыре недели... Нет, не сейчас... Еще будет время... Она давно научилась контролировать свои мысли, тем более чувства, поэтому, выбросив все из головы, сосредоточилась на присутствующих в зале.
Едва переступив порог, она сразу обратила внимание на бесчисленных Эммануэлей в кружевах и шифоне. Ее собственное платье моделировал Бельвиль Сассун. Синяя широкая юбка, колыхавшаяся на каждом шагу, и узкий лиф, открывавший лишь самый верх груди. Рукава и низ юбки украшали старинные кружева, которые стоили не меньше самого платья.
Пеппер сделала себе гладкую прическу и сзади скрепила волосы под стать платью шелковым цветком. На фоне розовых и кремовых туалетов ее наряд сразу бросался в глаза своей необычностью.
Герцогиня Йоркская ввела в моду рыжие волосы, но совсем не поэтому многие гости откровенно уставились на Пеппер, едва она вошла в залу.
Отыскав Джона Флетчера и Луизу Фабер за одним из столиков, она представила им Джеффри и взяла предложенный бокал шампанского.
Несколько минут они поговорили, пока гости усаживались за столики рядом, и вдруг по залу пробежал взволнованный шумок. Объявили о приезде принца и принцессы Уэльских. Все встали.
— Правда, она очаровательна? — шепотом спросила Луиза, наклоняясь к уху Пеппер, когда председательница начала свою приветственную речь.
Джон, внимательно осмотревший платье принцессы, объявил:
— Брюс Олдфилд. Наверное, из его новых моделей. Он теперь работает немного по-другому.
За ужином они обговорили свои дела. Джону хватило времени со всех сторон обдумать предложение Пеппер, и у него не возникло никаких возражений. Он даже успел придумать целый гардероб для Луизы.
— Сегодня, после нашей встречи, я говорила с «Вог», — сообщила ему Пеппер. — Здесь одна из редакторов. Может быть, знаешь ее? Розмари Беннетт.
— Знаю. Где-то ее видел. — Джон огляделся. — Вон она. Видишь даму в белом атласном платье от Армани? Хочешь, чтобы я тебя представил?
— Нет... Не здесь. На неделе я загляну к ней в «Вог».
Пеппер резко повернулась и похолодела, заметив мужчину, который прокладывал себе путь между столиками. На одно мгновение ей показалось, что он идет к ней, и она побелела от ужаса.
— Тебе плохо, Пеппер?
Каким-то образом ей все-таки удалось отвести от него взгляд.
— Тебе плохо?
Джон задумался. Никогда с ней такого не бывало. Вот уж кто умеет держать себя в руках, а тут один взгляд на Майлса Френча — и она никак не может успокоиться.
Наверное, сегодняшний день стоил ей больше, чем она сама думала. Да и Майлс Френч вел себя не так, как остальные. Он был холоден, контролировал свое поведение... И сразу же узнал ее. Этого она вовсе не ожидала, ведь она так переменилась с тех пор, что думала, будто от прежней девчонки совсем ничего не осталось.
Майлс Френч доказал совсем другое, и это внесло беспокойство в ее душу.
За другим столом Розмари Беннетт протянула руку и ласково провела пальчиками с длинными ногтями по запястью Майлса.
— Ты выглядишь как-то не так, дорогой. Что случилось?
Майлс вымученно улыбнулся.
— Ничего особенного.
Розмари сразу поняла, что он не такой, как всегда, словно внезапно отдалился от нее. И ей все стало ясно. Она хорошо знала мужчин. Майлс заскучал. Пора им расставаться. Но вот так ей как раз и не хотелось. Другого такого любовника она не знала в своей жизни, хотя эмоциональная жизнь Майлса, в сущности, оставалась для нее тайной за семью печатями. Прикрыв глаза ресницами, Розмари внимательно следила за ним. Не тот Майлс человек, чтобы долго оставаться без женщины, а это значит, что он уже кого-то нашел для себя.
Не испытывая ни тени раздражения, она стала думать, кто бы это мог быть. И, кто бы ни был, Розмари пожелала своей счастливой сопернице достаточно здравого смысла, чтобы не влюбиться в Майлса. Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
— Я подумал, не уйти ли нам сегодня пораньше?
Майлс собирался выдержать стиль. Розмари мысленно усмехнулась. Интересно, когда он собирается сообщить ей — до или после того, как она побывает в его постели. Достаточно изучив Майлса, она решила, что он должен это сделать до, чтобы прощальными ласками избавить ее от горьких мыслей покинутой женщины.
