Ольга Егорова - О чем расскажет дождь
— Ничего, бывает. У вас здесь, наверное, толпы людей… Вон сколько снимков отпечатанных лежит. Нетрудно ошибиться. Хорошо, что я вовремя обнаружил… Ну, я пойду?
Она взметнула на него удивленный взгляд. С чего это вдруг ему вздумалось спрашивать у нее разрешения? И, интересно, предполагаются ли какие-либо иные варианты ответа на этот вопрос, кроме одного: идите, конечно? Что за странная манера поведения, он уже в который раз ставит ее в тупик. Сначала своими взглядами, теперь вот — словами…
— Конечно, идите.
— Всего доброго. Приятно было… Хотя мы ведь незнакомы. Но все равно — приятно было пообщаться.
Алина оторопело кивнула. Он повернулся и быстрой походкой направился к выходу. Она стояла не двигаясь и смотрела ему вслед до тех пор, пока он окончательно не скрылся из ее поля зрения.
«Странный какой-то, — мелькнула мысль. — Вот уж никогда бы не подумала, что у нее, у этой… может быть такой муж».
Снова выключила свет, потом опять включила, вспомнив, что забыла положить обезьяньи снимки на полку.
«Какой — такой?» — донесся из глубины сознания голос двойника-скептика. Алина отмахнулась: ей совершенно не хотелось сейчас вступать в диалог с самой собой. Она всегда считала, что это попахивает дурдомом.
«И все-таки… — Она медленно шла по универмагу, опустив взгляд вниз и сосредоточенно глядя под ноги. — Все-таки, все-таки…»
Принялась считать собственные шаги, чтобы заставить себя отвлечься от странных и ненужных мыслей. Какое ей до всего этого дело? Жизнь двух абсолютно чужих людей ее совсем не касается. И этот его странный взгляд, такой по-детски беспомощный, — наверное, он ей просто привиделся. Наверное, просто в тот момент, когда смотрела на него, Алина вспоминала Максима. Она ведь весь день сегодня вспоминала Максима, так что это совсем неудивительно…
На улице моросил дождь. Сильный порыв ветра ударил в лицо колючей влажностью сразу же, как только она оказалась за порогом универмага. По телу побежали мурашки. Весна всегда преподносит подобные сюрпризы: с утра на небе не было ни облачка, а теперь — беспросветная, нескончаемая мгла… Пора было бы к этому привыкнуть и брать с собой по утрам зонт, глядя не на небо, а на календарь. Весна, ничего не поделаешь…
Алина поежилась. До остановки нужно было пройти метров двести. Глядя на торопливо шагающих по улицам прохожих, большая половина из которых была без зонтов, Алина немного утешилась: не одна она такая несчастная, в толпе всегда веселее. Успокоилась этой мыслью — и шагнула вперед, наклонив голову и обхватив ладонью на затылке волосы, которые ветер упорно пытался набросить ей на лицо, чтобы закрыть видимость и замедлить таким образом ее продвижение. «Не дождешься», — обиженно прошептала ветру Алина и упрямо продолжала двигаться вперед.
Со стороны дороги послышался сигнал автомобиля. Алина не обратила на это никакого внимания, не повернула головы. Сигнал повторился снова, снова и снова. Она все шла вперед, удаляясь. Прошла еще несколько шагов и вдруг почувствовала, как кто-то схватил ее сзади за плечо. Обернулась, от неожиданности забыв про то, что нужно придерживать волосы. Ветер взметнул их вверх, потом отбросил вправо, на этот раз давая прекрасную возможность разглядеть человека, который стоял перед ней.
— Вы? — изумилась Алина.
Он стоял рядом с ней в своей кипенно-белой рубашке с расстегнутым воротом. Мокрые брызги уже успели усеять сероватыми крапинками шелковую ткань, уже спешили торопливыми ручейками вниз, за ворот, а ветер забавлялся рукавами, превращая их в надутые и мокрые паруса… Ей почему-то стало жалко этого с иголочки одетого парня, и она совершенно искренне не могла понять причину его появления на холодном и мокром ветру.
— Я, конечно. Сколько же можно вам сигналить, вы что, не слышали?
— Я слышала… Но ведь я не знала…
— Да что мы здесь стоим, пойдемте!
— Куда?
— В машину, куда же еще! Пойдемте, я вас подвезу…
Алина стояла, не понимая, что все это значит. Не зная, как реагировать на его предложение. А он вдруг просто взял ее за руку и потянул за собой, бормоча ругательства.
— Куда вы меня тащите?
— Да в машину же, я сказал ведь — в машину! — Он обернулся на короткий миг и снова потянул ее за собой, не отпуская ни на секунду, несмотря на то что она уже не оказывала никакого сопротивления.
— А кто вам сказал, что я собираюсь ехать с вами на вашей машине?
Он опять обернулся, покосился на нее со снисходительной жалостью.
— Не хотите — можете не ехать. По крайней мере дождь переждете.
— Дождь, может быть, завтра кончится, — упорствовала уже ради смеха Алина, а он, видимо, от сумасшедшего ветра и колючих брызг утратив на время чувство юмора, продолжал совершенно искренне на нее сердиться:
— Да не бойтесь, не съем я вас!
— Правда? — Она демонстративно вздохнула, дав ему понять, что только этого и боялась. Ситуация казалась ей странной и забавной одновременно. Она будто совсем забыла, кто именно сейчас тянет ее за руку сквозь дождь и сумасшедший ветер, пытаясь спасти от непогоды, укрыв в теплом салоне автомобиля. Казалось, это просто чудак, совершенно случайно оказавшийся на соседнем перекрестке и пожалевший девушку, попавшую под дождь и промокшую до нитки… «Впрочем, если разобраться, он-то уж точно не имеет абсолютно никакого отношения к моей жизни, и даже косвенного. Он, может быть, и понятия не имеет о предыдущем романе своей жены. Знать не знает о том, что незадолго до знакомства с ним она имела наглость увести у меня мужа, попользоваться и бросить», — раздумывала Алина, торопливо постукивая каблуками по мокрому асфальту, едва поспевая за своим неожиданным спасителем.
— Да не тяните вы меня, я не могу идти так быстро, я же на каблуках! — запротестовала она, но протест оказался уже лишним: едва Алина успела договорить, он отпустил ее руку и распахнул прямо перед ней дверцу машины.
— Скорей садитесь!
Она упала в салон, на мягкое сиденье. Дверца бесшумно закрылась. Дождь отчаянно забарабанил в стекло, как будто не желая признавать своего поражения и мириться с тем, что Алине он больше уже не страшен.
— Не пущу, — пробормотала она, глядя на мокрое стекло и обращаясь к дождю. — И не надейся.
— Это вы с кем разговариваете? — услышала она вдруг. Вздрогнув от неожиданности, удивилась, насколько бесшумно он появился. Обернулась на голос, увидела прямо перед собой его лицо, усыпанное россыпью мокрых брызг. Серые глубокие глаза смотрели внимательно и немного озабоченно. Совсем по-взрослому, даже по-отечески как-то, и она в очередной раз подумала, что та детская ранимость в его взгляде была просто миражом, плодом ее больного воображения.
