Вояж по линиям судеб, или Сказка для взрослой девочки - Алла Казанцева
Учился Женя хорошо, даже получил серебряную медаль. Отец давно умер, спился, и мама, беспокоясь, что сына ждет судьба всех местных мужиков (училище-совхоз-пьянка), отправила кровиночку в город, в институт. Пять голодных студенческих лет тянулись бесконечно долго. Отъедался он только на каникулах, когда возвращался в родной поселок. Из всех посланных мамой посылок до общежития дошла только одна. Все остальные сгинули на почте. Приехать сама она не могла, поскольку не на кого было оставить хозяйство, да и ноги болели. После института Женя пошел работать инженером на завод, и появилась у него мечта — перевезти маму в город.
В совхозе его ждали назад, молодых специалистов не хватало. Жене даже обещали поставить отдельный дом в кредит, лишь бы удержать. Но даже первая поселковая красавица Раиса, лузгавшая семечки прямо на подол и витиевато матерившая местного балагура и бабника Серегу, не произвела на Женю впечатления. Он захотел обратно в город, к цивилизации.
От завода ему дали комнату в коммуналке, потом судьба проснулась и заметила трудолюбивого непьющего парня. Его соседи собрались на заработки на Север, и тетка Аня с первого этажа предложила Жене роскошный вариант. Его вписывали в некую обменную цепочку неимоверной длины и сложности, в результате которой в перспективную освобождавшуюся «трешку» прописывалась дочь тетки Ани с мужем, детьми и престарелой бабкой, а Женя получал замечательную однокомнатную квартиру на окраине. Женя почему-то решил, что с помощью следующего обмена он поменяет однокомнатную на «двушку», и уже чуть не выписал маму из поселка, но такое везение, как оказалось, бывает только раз в жизни. И переезд пришлось отложить.
А потом началась кутерьма с перестройкой. На заводе пошли сокращения, зарплаты стали задерживать. Женя с другом подались на вольные хлеба. Сначала они пробовали делать ремонты, но первый же заказчик обманул их, не заплатив ни копейки. Потом друзья попытались продавать кассеты, после — одежду, и, наконец, занялись женским бельем. Доход был маленьким, но стабильным. И теперь Женя подумывал о женитьбе, ребеночке и долгожданном воссоединении с мамой.
Неопытная Галочка тему про маму невнимательно пропускала, не считая ее важной, акцентируясь лишь на серебряной медали, высшем образовании и отдельной квартире. Несмотря на свою наивность и неприспособленность, или «лопоухость», как говорила мама, Галя понимала, что для семейной жизни будущий муж должен иметь жилплощадь. В противном случае претендент на руку и сердце просто не сможет стать мужем, поскольку среди прочих Галочкиных дефектов была и Светлана Николаевна. Причем, если с полнотой можно бороться физическими нагрузками, с неопытностью — учебой на собственных ошибках, а неинтересную внешность украсить эрудицией и дефицитной в наше время порядочностью, то методов борьбы с такой тещей, как Светлана Николаевна, не существовало.
Женя ухаживал старательно, но незамысловато. Его поведение не имело ничего общего с романтикой книжных любовных историй. Женя забывал пропускать Галю вперед, не делал попыток дарить ей цветы и не особо тратился на комплименты. А уж эпатировать девушку каким-нибудь неординарным поступком ему и в голову не приходило.
Они покатались на лодке, на каруселях, съели остывшие пышки и поехали домой. За исцарапанным и потертым временем стеклом дребезжавшей «четверки» проносились унылые городские пейзажи, в салоне висела волнующая тишина. Галочка нервно анализировала то, что успела рассказать о себе новому знакомому, и пыталась понять, всё ли она сделала правильно.
Евгений молчал, и от этого у притихшей Галины тягостно щемило в груди. Чего он ждал, от этого знакомства? Что могло не понравиться? А, может, он вообще сейчас вез ее к себе? И как быть? Отказать? Или согласиться?
Галочка вздохнула и тут же испуганно покосилась на молодого человека. Его профиль показался ей мрачным.
«Нет, точно не к себе везет, — пронеслось у нее в голове. — Сейчас вообще высадит у метро — и до свидания!»
— Я не очень-то часто общаюсь с девушками. То есть общаюсь, конечно, но по работе, — неожиданно разорвал опутывавшее их молчание Женя. — Так что извините.
— Ничего-ничего, — Галя не знала, как реагировать, поскольку фразу его совершенно не поняла. Но тон ей не понравился. Вероятно, он не знал, как культурно от нее отделаться.
— Ой, вы знаете, у меня еще дела в городе. Я совсем забыла, — пролепетала Галя, решив во что бы то ни стало не дать ему первому сказать ей, что пора прощаться. Конечно! А на что она рассчитывала?! Толстая коротконогая дура, с которой даже не о чем поговорить! Одна биография чего стоит: детский сад, школа, институт, опять школа. И это всё! Где она была? Что видела? Принца захотела! А сама-то что — принцесса?!
Процесс внутреннего самобичевания был прерван резкой остановкой машины. Галя чуть не выбила головой лобовое стекло и испуганно посмотрела на Женю.
— То есть мы прощаемся? — почти утвердительно поинтересовался он. В вопросе Евгения ей почудилось удовлетворение: молодец, сама догадалась, не создала хорошему человеку лишних проблем… Она даже перешла на «вы», чтобы упростить процедуру расставания. Два чужих человека: сошлись, «повыкали», разошлись.
— Мне было очень приятно познакомиться, — дрожащим голосом залепетала Галочка. — Спасибо за восхитительный вечер.
Она дернула ручку, которая легко отвалилась и брякнулась куда-то вниз. Дверь зияла рваным отверстием и радовала невозможностью открыть ее.
— Ой, я вам тут сломала, — по Галочкиным щекам потекли слезы.
— Всё, не судьба вам уйти от меня, — нервно засмеялся Женя.
Галя изо всех сил пыталась справиться с потоками, хлынувшими из ее моментально покрасневших и опухших глаз. Но ей было настолько жалко себя, что хотелось не просто плакать, а еще и подвывать, перечисляя свои горести.
— Я так и знал, — в отчаянии буркнул Женя. — Да, я не умею вести себя с девушками. Я вообще не знаю, что с вами делать! То есть знаю, но не в том смысле… Но плакать-то зачем?! Я же вас ничем не обидел!
Женя страдал невыносимо. Девушки казались ему чем-то средним между непонятными зверьками типа выхухоли и мифическими инопланетянами. Их мысли и поступки не поддавались логике и прогнозированию. А Женя любил всё планировать. Симпатичные девчонки из общежития либо переставали с ним встречаться в одностороннем порядке, узнав, что Женя, как и они, приезжий из глубинки. Либо относились с теплотой и лаской, после чего выяснялось, что точно так же они готовы привечать любого, искренне считая, что широта души — первый признак хорошего человека. Городские переставали с
