Хет-трик - Ава Хоуп
– И почему?
– Ну… есть вероятность, что ты запульнешь содержимым мне в лицо.
Прожигаю его недовольным взглядом, пока Джейк делает несколько шагов назад спиной к двери.
– Джейк…
– Открой, когда я уйду. Пожалуйста.
– Ладно, – сдаюсь я.
На его губах появляется улыбка.
– Только не звони мне по ночам и не дыши в трубку.
– Ну вот, я еще не стала твоей девушкой, а ты уже пытаешься доминировать.
Джейк смеется:
– Я даже пытаться не буду, Принцесса. Я сабмиссив.
Начинаю хохотать в ответ, и губы Джейка раскрываются в лучезарной улыбке.
– Иди уже, – прошу я, все еще улыбаясь.
– Напиши мне, ладно?
– Напишу.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Ладно.
– Пока, Джейк!
– Пока, Принцесса.
Глава 13
JERIS JOHNSON – DROWN
Джейк
Домой я еду чертовски медленно. Словно мой «Мерседес» превратился в червяка, который тупо не хочет никуда ползти, пока не пойдет дождь.
Мимо проносится вечерний Ротенбург, огни которого отражаются в многочисленных лужах. На темно-сером небе вдали виднеются вспышки молнии, и гремит гром, говорящий о том, что скоро снова начнется дождь. Маленькие домики с разноцветными ставнями вдоль дороги добавляют унылому городу красок, делая хоть что-то в моей жизни радужным, ведь все остальное – сущий мрак.
Видели афишу фильма «Мрачные небеса»?
За прототип меня взяли, готов поспорить.
Моя жизнь настолько никчемна, что порой мне просто хочется уснуть за рулем, чтобы моя машина слетела с моста.
Тут хоть в чем-то мне подфартило – в этом городке даже есть река Таубер, в которой бы отлично смотрелся мой труп.
Ну а что? Мне к лицу цвет воды.
И я действительно уже в одном шаге от того, чтобы сделать это, настолько сильно мне не хочется возвращаться в свой дом. Находиться там одному – чертовски плохая затея. Гораздо хуже той, чтобы утопиться.
Весь день я держался, чтобы не зайти к Элизабет на страницу. Не то чтобы я такой молодец, мне просто было не до этого: я проспал после загула, затем была тренировка, потом я заехал к Амелии, затем поужинал в вегетарианской лавке на центральном рынке, и вот уже вечер.
Вечер – самое лучшее время для того, чтобы порыдать от жалости к самому себе.
Можно еще порыдать, лежа в реке, конечно, но ладно. Вдруг Амелия все же согласится и моя жизнь немного наладится? Да и мой новенький «Мерседес» еще слишком юн для того, чтобы скончаться в устье баварской реки.
Оставляю идею утопиться и съезжаю на проселочную дорогу к дому. Подъезжаю к своей халупе и глушу двигатель. Телефон вибрирует в кармане, и я зажмуриваюсь в надежде, что это не уведомление о новой публикации моей бывшей, в которой она сообщает всем, что они ждут ребенка и приглашают всех на гендер-пати.
Тогда я все же попытаюсь утопиться хотя бы в луже, что образовалась на траве перед моим домом. Кстати, ее, наверное, надо скосить.
Боже, чем я только думал, когда снимал этот дом? Я ведь даже не знаю, как пользоваться газонокосилкой. И я в принципе не уверен, что у меня эта газонокосилка есть.
Распахиваю глаза и дрожащей рукой тянусь за телефоном. Ладони потеют, а сердце отбивает в груди тверк.
Увидев имя Амелии, я выдыхаю.
Святой Иисус, спасибо!
Принцесса: Покупай телефоны своим девушкам по вызову. Я не продаюсь. Тем более за айфон.
Да, я купил ей телефон.
Ну а что? Лучшего способа раздобыть ее номер я не нашел. Это же гениально!
Джейк: Не знал, как еще дать тебе свой номер.
Принцесса: Написать на бумажке?
Джейк: Ты бы ее разорвала.
Принцесса: Да. Но ее не так жалко, как этот айфон, которым я запульну тебе в лицо при нашей следующей встрече.
Джейк: Если ты хочешь что-то сделать с моим лицом, можешь просто на него сесть.
Принцесса: Если ты хочешь, чтобы я села тебе на лицо, подари мне что-то поинтереснее айфона.
Ее ответ заставляет меня прыснуть со смеху.
Джейк: Ты же сама сказала, что тебя нельзя купить.
Принцесса: А кто говорит о деньгах? Подари мне что-нибудь, сделанное своими руками.
Джейк: Я очень хорошо работаю руками.
Принцесса: Отлично. Построй ими ракету и улети куда-нибудь в черную дыру.
Джейк: Как же тогда ты сядешь мне на лицо?
Принцесса: Мысленно.
Джейк: Мысленно ты уже села. И не раз.
Принцесса: Я же не в твоем вкусе.
Джейк: А я говорю не о своих фантазиях, а о твоих. Ты ведь фантазируешь обо мне, когда ласкаешь себя?
Принцесса: Конечно.
Джейк: Я знал.
Принцесса: Мой самый яркий оргазм был, когда я представила, как ты возвращаешься в Манчестер. Навсегда.
Джейк: О, мысль о возвращении в Манчестер заводит и меня. Я знал, что у нас идеальная сексуальная совместимость.
Снова смеюсь. Это самый тупой диалог в моей жизни, но мне не хочется, чтобы он заканчивался.
Принцесса: Когда у тебя следующая тренировка?
Джейк: В понедельник. Но завтра матч с «Меммингеном». Не терпится меня увидеть?
Принцесса: Не терпится вернуть тебе телефон.
Джейк: Я приму его, только если на нем будут твои обнаженные фотки.
Принцесса: Зачем они тебе? Я ведь не в твоем вкусе.
Джейк: Вдруг я ошибся? Нужно рассмотреть тебя со всех ракурсов.
Принцесса: Пару часов назад ты пытался доказать мне, что ты не озабоченный придурок. Но последние десять минут я лишь убеждаюсь в том, что приняла правильное решение, отказавшись стать твоей девушкой.
Джейк: Формально ты еще не отказалась.
Принцесса: Только что отказалась.
Черт. Когда на протяжении трех лет играешь в кретина, то ты уже настолько вжился в роль, что порой это будто бы и не игра вовсе и ты и в самом деле озабоченный придурок. И от этого тошнит.
С губ срывается шумный вздох, и я набираю номер Амелии и подношу телефон к уху. На седьмой гудок (да, я считал) она наконец отвечает.
– Зачем ты мне звонишь? И только попробуй пошутить про «секс по телефону».
Я смеюсь:
– И почему я должен так шутить?
– Потому что ты постоянно шутишь про секс. Я понимаю, больная тема, но это порядком надоело, Джейк.
– Ладно, прости. Дай мне шанс.
– Зачем? Ты один сплошной красный флаг!
– Красный флаг? – Я хмурюсь, пытаясь понять, что это означает.
– Красный флаг. Ну, знаешь, в книгах всегда бывает что-то, от чего выворачивает. Это и есть красный флаг. Так вот, ты озабоченный и кретин. Сразу два рэд-флага.
– Любить секс не равно быть озабоченным! – опешив, воплю я.
– Обычно – да. Все любят секс, Джейк. Но любить секс и постоянно говорить мерзости – разные вещи.
– Мерзости? – Я вскидываю бровь. – Пошлости – это не мерзости.
– Для тебя – возможно. Для меня это одно и то же.
– Раз ты такая романтичная натура, то почему читаешь про хлюпающие дырочки? Фридрихнесса там Фредрига скакуном называет и кричит, пока он ее по заднице лупит!
– Он Фридрих, а она Франческа! – кричит в трубку Амелия.
– Да мне плевать. Почему он не озабоченный кретин, а я вдруг озабоченный?
– Потому что ты только и делаешь, что говоришь о сексе. А он…
– А он им занимается, даже не сводив девушку хотя бы на свидание! О, конечно, он не извращенец. Ну прям белый флаг!
– Зеленый!
– Какая, к черту, разница?
Между нами повисает молчание. И я касаюсь пальцами переносицы и устало выдыхаю.
– Это была плохая затея. Забудь. И можешь оставить телефон себе.
– Джейк…
– Ты ведь даже меня не знаешь, Амелия. А уже решила, что я мудак. Зато романтизируешь настоящего мудака альфа-самца из своего порно просто потому, что он подарил Франсуа или кому бы там ни было три оргазма. Оргазмы – это не романтично. Для того чтобы их кому-то подарить, вообще не нужно запариваться. Чтоб ты знала,
