Грешная одержимость - Айви Торн
Меня не волнует, что мы находимся посреди общественного места. Меня не волнует, что это наше первое свидание. Меня даже не волнует, что Ефрем на восемь лет старше меня и напрямую связан с семьей, от которой мои родители прямо сказали мне держаться подальше. Все, что я хочу сейчас, это больше его.
Потому что меня еще никто так не целовал. И впервые в жизни мне кажется, что я знаю, что на самом деле значит быть живой.
— Я так давно хотел тебя поцеловать, — хрипит Ефрем напряженным от желания голосом.
Мое сердце трепещет от признания, которое так близко к моему собственному.
— Как давно? — Рвано дышу я.
— Дольше, чем мне хотелось бы признаться.
А потом он поглощает меня еще раз.
Медленно Ефрем ведет меня обратно к перилам прибрежной тропы, его руки смелее исследуют мое тело. Я позволяю своей пробежаться по его твердой, как камень, груди, чтобы обхватить руками его шею сзади.
Холодная сталь прижимается к моей спине, когда мы находим ограждение. Я задыхаюсь от сильного возбуждения, охватившего меня, когда меня зажало между твердым металлом и невероятно твердым членом Ефрема.
— Ты такая сексуальная, прекрасный цветок, — дышит он мне в губы.
Выгнувшись, я стону, когда его рот накрывает мой в еще одном жадном поцелуе. Я почти не замечаю, как одно плечо его пиджака падает с моей руки, открывая мою кожу свежему ночному воздуху. Я горю своей потребностью в Ефреме. И я не хочу, чтобы этот поцелуй когда-либо прекращался.
— О-хо-хо, посмотрите, что у нас здесь, мальчики, — шутит кто-то в мальчишеском прочтении.
От его насмешливого тона мой желудок резко падает.
— Мне кажется, мы переживаем очень бурный момент.
Смущение мгновенно заливает мое тело, и непроизвольный писк срывается с моих губ, когда Ефрем резко отстраняется, разрывая наш поцелуй. Его мышцы напрягаются, и он внезапно настораживается, поворачиваясь, чтобы защитить меня от неизвестных мужчин, которые разбивают прекрасную ночь хриплым смехом.
И мой желудок сжимается при виде шумной и явно пьяной группы парней, окружающей нас.
6
ЕФРЕМ
Мое раздражение по поводу прерывания нас быстро переходит в защитное беспокойство, когда я узнаю молодую группу новобранцев, которые следовали за Михаилом Сидоровым по Нью-Йорку в течение последнего года или около того. Большинство из этих людей были посвящены в клан Живодеров, хотя я не узнаю их всех.
— Друзья, вы находитесь не по ту сторону границы территории, — холодно заявляю я, одной рукой защитно обхватив Дани за плечо, и прикрываю ее своим телом.
У меня есть ножи, и, пока никто не вытащит пистолет, я могу самостоятельно расправиться с десятью мальчиками, они выглядят так, будто все еще учатся отращивать волосы на лице и избавляются от детского жира. Но я надеюсь избежать драки. Петр не стал бы меня винить, ведь они на его земле. И я намерен отправить их обратно туда, где им место. Но я бы предпочел не пугать Дани.
Их лидера я замечаю сразу. Худощавый парень с рябым лицом и темными волосами на лице, он выглядит так, будто пытается скрыть шрамы от прыщей пятнистой гривой. Его одурманенный алкоголем мозг и группа друзей, поддерживающих его, вселили в него ложное чувство уверенности.
— Что ты собираешься с этим делать? — Насмехается он, делая несколько шагов вперед.
Я чувствую знакомое темное насилие, нарастающее в моей груди, гнев, который нарастает, как пар в чайнике, усиливая давление по мере того, как нарастает жар, пока не вырывается из меня во взрывной ярости.
А затем нежные пальцы Дани обхватывают мой бицепс.
— Ефрем, пожалуйста, давай просто уйдем, — шепчет она дрожащим от страха голосом.
Ее мягкая просьба ослабляет мою решимость. Поскольку ее очевидное беспокойство заставляет меня сжиматься в животе, моя потребность защитить ее перевешивает необходимость срочно преподать этим мальчикам урок. Я оглядываюсь назад и вижу ее бледное лицо, широко раскрытые от страха глаза, когда она осматривает группу, которая медленно приближается, окружая нас.
— Их слишком много, — выдыхает она, ее подбородок дрожит, а голубые глаза молча умоляют меня взять ее и бежать.
Эта цифра не беспокоила бы меня, если бы я был один, но попытка одновременно обеспечить безопасность Дани может оказаться трудной. Тем не менее, отказ от драки противоречит всем моим инстинктам.
— Ты пока не можешь уйти. Веселье только начинается. — Говорит другой парень, крайний справа от меня, который подошел слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. — Не волнуйся, красавица. Мы покажем тебе как проводить время гораздо лучшее, чем этот старик.
Он хватает Дани, и от ее испуганного крика у меня вскипает кровь. Я наношу удар, не задумываясь, мое тело инстинктивно реагирует, чтобы удержать его на расстоянии, и хруст его носа, когда он разбивается о мои костяшки пальцев, наполняет меня сильным удовлетворением.
Он отступает на несколько шагов назад, его глаза расширяются от ужаса.
— Ах ты ублюдок! — Он задыхается, его рука взлетает вверх, чтобы прикрыть кровь, внезапно хлынувшую из его лица.
И тогда они нападают на меня. Пять одновременно, приближаясь прежде, чем я успеваю вытащить ножи. Подняв кулаки в защитной стойке, я легко блокирую их удары, одновременно нанося несколько своих.
Имея опыт занятий смешанными единоборствами в сочетании с уличными драками и годы строгих тренировок, я без колебаний вонзаю колено в грудную клетку, кулаки в уши и локти в кишки, когда они пытаются сокрушить меня сразу.
Несколько рук хватают меня за руки, чтобы удержать, но ни у кого не хватает сил удержать хватку. Одному удается коснуться моей щеки, и моя голова дергается в сторону, когда удар приходится точно. В одно мгновение он оказывается на земле, его горло находится под моим ботинком, а мое зрение краснеет от ярости.
Крик Дани заставляет мою кровь леденеть, когда я понимаю, что шестому мужчине удалось проскользнуть позади меня и схватить ее. Я рычу, когда он дергает руку, уводя ее из моей досягаемости, и во время кратковременного отвлечения парню под моим ботинком удается высвободиться. Другой мальчик, стоящий между мной и Дани, пользуется возможностью, чтобы открыть карманный нож приличного размера.
Моя челюсть сжимается, когда я делаю паузу. Я все еще мог забрать это у него. Он держит его так, как будто кто-то отчаянно нуждается в уроке рукопашного боя, и эта точка зрения была обращена ко мне в показной, но
