Два монстра в наследство - Кира Лафф
Отчаянно верчу головой по сторонам. Паника сдавливает горло, когда лифт останавливается, двери медленно открываются.
— Где тачка? — спрашивает Дима, вынося меня на подземную паковку.
Отчаянно извиваюсь, пытаясь вырваться, за что снова получаю увесистый шлепок по пятой точке. Один. Второй. Третий. Кожа уже огнём горит.
— Тихо, Лапушка! — Тимур смотрит на меня предостерегающе, продолжая нагло поглаживать места шлепков. От этих прикосновений по телу распространяется жар!
Замечаю в его руках то самое платье. Вот же уроды! Всё-таки заставят меня нарядиться в эти шмотки! Не ходить же мне в трусах и лифчике!
— Что, подарок брата уже не кажется тебе недостойным? — следя за моим взглядом усмехается Тимур. — Если будешь вести себя хорошо, Лапуля, так и быть, разрешим тебе прикрыться.
Со всем доступным мне пренебрежением закатываю глаза. Тоже мне нашлись! Разрешат они!
Закатывание глаз оказывается не таким простым делом, когда голова свисает вниз с широкого плеча! Но, я тешу себя надеждой, что получается выразительно, потому что в следующий момент Тимур снова скалится:
— Не хочешь? Ладно, Лапуля!
Мы уже подходим к тонированному внедорожнику, и Тимур открывает багажник, забрасывая туда платье.
— Если будешь вести себя плохо, — голос Димы всё ещё полон ярости, — последуешь за платьем! Никогда не ездила по горному серпантину в багажнике? — насмешливо спрашивает мужчина, в у меня от такой перспективы кожа покрывается мурашками.
Быстро мотаю головой, притихая. Жуть какая! Эти Монстры способны на любую подлость!
— Рад, что мы друг друга поняли, — говорит он, обходя тачку и открывая пассажирскую дверь. — Садись.
С этими словами он, наконец, снимает меня с плеча и толкает в салон. Я не успеваю ничего сказать, как хлопает дверь. В отчаянии рвусь к ручке и дёргаю её, но… увы! Она не поддаётся!
Каждый удар сердца отдаётся в ушах набатом. Дверь со стороны водительского места открывается, и за руль садится Тимур. Я уже готова напасть на него, но в этот момент пассажирская дверь слева тоже распахивается и на соседнее со мной место опускается Дима. Он окидывается меня беглым взглядом и снимает свой пиджак.
— Прикройся, — бросает им в меня.
Судорожно хватаю его и продеваю руки в рукава, утопая в уже знакомом горьковатом аромате геля для душа.
— Что, даже не поблагодаришь? — усмехается мужчина.
Ядовито смотрю на него и молча складываю руки на груди. Слов благодарности эти уроды точно не дождутся! Да и как я могу это сделать? Во рту, ведь, кляп!
Будто читая мои мысли, Дима наклоняется ко мне и неожиданно нежно проводит пальцем по губам. Потом, глядя мне прямо в глаза, вытаскивает изо рта влажные от слюны трусики.
— Если будешь слишком громкой, придётся вернуть их наместо, — предупреждает, ухмыляясь.
Я пока предпочитаю ничего не говорить. Кричать на безлюдной подземной парковке тоже бесполезно, поэтому мне не остаётся ничего, кроме как выказать своё презрение прищуренным взглядом.
— Ну что, Лапуля, готова прокатиться с ветерком? — Тимур смотрит в зеркало заднего вида и приподнимает бровь в вопросе.
Вместо ответа я отворачиваюсь к окну.
Машина выезжает из подземной парковки и вскоре выруливает на шоссе.
Стараюсь унять дикую дрожь. Это, ведь, самое настоящее похищение?! Как Монстры могут быть такими спокойными?!
Украдкой смотрю на Диму. Ладно, Тимур. Он с самого начала произвёл впечатление безбашенного подонка… Но вот Дмитрий… Он, ведь, показался мне более… серьёзным что ли? Неужели они не понимают, что совершают преступление, похищая меня?!
Мысленно прикидываю различные варианты развития дальнейших событий, но в итоге каждого из них моё воображение рисует долгую и мучительную смерть для них обоих!
Ну погодите, чёртовы Монстры! Вы ещё не знаете, что Лапушкины так просто не сдаются!
Глава 16
Дмитрий
Три последних часа мы петляем по горному серпантину. Внутри неприятно давит от тревоги. Теперь, когда дикая всепоглощающая ярость слегка улеглась, я начинаю осознавать, что натворил.
Вздыхаю, глядя на завернувшуюся в мой пиджак Лапулю. Её глаза закрыты, дыхание ровное. Спит. Сейчас, когда она так расслаблена, я не могу отказать себе в удовольствии разглядеть черты её лица. Правильные линии. Пухлые бугорки губ даже во сне плотно сомкнуты. Она кажется охрененно милой и невинной. И мне нравится думать о ней так. Представлять её нежное тело под плотной тканью пиджака. Вспоминать, как её брови, что сейчас совершенно расслаблены, ещё каких-то три часа волнами сходились на переносице, когда она сладко кончала от наших грубых ласк.
Чёрт! Она была просто неподражаема! Никогда раньше я не испытывал подобного к женщинам. Мне хотелось наказать её оргазмами и заставить кончать так сильно, чтобы она прочувствовала каждый спазм своей тугой киски. Чтобы волны возбуждения сделали всю её промежность настолько чувствительной, чтобы от каждого нового прикосновения ей было больно! Да, мать твою! Мне хочется замучить строптивую сучку сексом, чтобы она позабыла слово «нет». Отныне этого слова не должно быть в её лексиконе!
Мои грязные фантазии на счёт Лапули переходят всякие границы. И оставшимся краем трезвого рассудка я понимаю, что наши с Тимом поступки тоже выходят за рамки дозволенного! На сколько лет уже тянет? Десять? Пятнадцать? Похищение, принуждение к сексу и лишение человека свободы! Блядь… что же мы творим?!
Однако, стоит мне только вспомнить её выходки, так мой «правильный я», что обычно стоит у руля моей личности, отступает в тень. И за руль снова садится внутренний Монстр. Нет, сучка ничего не докажет! Всё выглядит так, что она сама поехала с нами. Этому есть множество свидетелей. Ведь Тимур прилюдно заявил ей о командировке. Да и кончала она так сладко, что никто бы в жизни не поверил, что её к чему-то принуждают. Лапуля должна заплатить за то, что сделала с нашей семьёй. Остальное — формальности. На ближайшие пару дней — она наша пленница. Ну а потом… будем выруливать по ситуации!
Замечаю, что мы уже выехали на подъездную дорогу. Оглядываю
