Главная тайна новенького (СИ) - Василиса Полякова
На звук моего падения Русалочка оборачивается. В руках она держит куклу и деревянную шкатулочку, видимо, с нарядами для игрушки. Я глупо пялюсь на незнакомку, силясь встать. А всё от того, что я маленький, упитанный, с щёками как у хомяка.
Видя мои тщетные попытки подняться, Русалочка подходит ко мне. Непонятно, что сквозит в её глазах — не то жалость, не то насмешка.
— Ты похож на Колобка! — смеётся вдруг девочка, а я вспыхиваю как костёр от стыда. — Такой забавный! Давай помогу!
Я нерешительно протягиваю руку незнакомке, и та помогает мне встать. Я чуть не плачу не то от боли, не то от колючей фразы девочки. Русалочка срывает два листика растущего у песочницы подорожника и прикладывает к моим коленкам.
— Вот так, и ничего страшного! — улыбается она мне, и я забываю про обидное замечание. Улыбаюсь девочке в ответ.
— Как тебя зовут? — спрашивает меня незнакомка.
— Дёма, — отзываюсь я. — Ой, точнее, Демид.
— Чудное имя! — хохочет девочка. — Как и у меня!
— А как твоё имя? — говорю я.
— Эля. Все зовут меня Эля. А большое своё имя я не выговариваю. То ли Элевина, то ли Эливена…
Я смеюсь. Какая она классная!
— Может, будем дружить? — говорю я.
— Давай! — Эля протягивает мне руку, и я осторожно жму её тоненькие пальчики. — Я буду звать тебя Дёмушка.
— Договорились, — улыбаюсь я. Наконец кто-то со мной подружился! Я просто счастлив…
По вечерам мы играем с Русалочкой во дворе, и она даже поёт для меня. Я же стесняюсь обращаться к ней по данному мною мысленно «прозвищу», но всякий раз, когда прихожу домой, с большим удовольствием рассказываю родителям об Эле. Я счастлив, я люблю этот мир, я бесконечно люблю эту милую девочку…
На этом положительные воспоминания в моей голове растворяются.
Проходит время. Я и Эля — просто не разлей вода: всегда вместе, всегда весёлые и активные…
А потом всё резко меняется.
Как-то раз я выхожу гулять во двор и обнаруживаю, что среди ребят, с которыми мы дружим уже больше полугода, ни один не отзывается на моё «Привет». Не понимая, что происходит, я ищу на детской площадке Русалочку. Эли нигде нет, зато на скамейке, где обычно ждёт меня Русалочка, разместилась рыжеволосая девочка Настя, с которой у нас довольно натянутые отношения. Пожалуй, только Эля из всех ребят нашла с этой особой общий язык.
И тут происходит нечто уж совсем неожиданное. Не понятно как меня окружают все дворовые дети и, тыча пальцами в мою сторону, начинают смеяться:
— Колобок, Колобок, у тебя румяный бок! Ха-ха-ха, толстяк!
От неожиданности я каменею. С чего это они так взъелись на меня? Я вроде никого не обижал, да и игрушками со всеми делился. Как же так?
— Я не Колобок! — обиженно буркаю я, силясь сдержать слёзы.
— Колобок, Колобок! — продолжают смеяться дети.
— Эля так сказала! — слышу я вдруг голос Насти. Она стоит в трёх шагах от меня и, ехидно улыбаясь, сверлит меня взглядом.
— Эля всегда права! — поддакивают остальные.
Я чувствую, как глаза мои наполняются слезами. Эля?.. Но ведь мы были с ней самыми лучшими друзьями! Мы же почти никогда не отходили друг от друга! А я ей хотел подарить букет ромашек… Я нарвал их сегодня там, на чьей-то клумбе…
Я смотрю на ржущих ребят и не понимаю, почему Эля так поступила. Сердце моё болезненно сжимается. Как она… могла?..
А дальше я помню всё очень смутно. Кажется, я тогда убежал домой и долго плакал у себя в комнате. Потом рассказал обо всём маме, упустив тот факт, что инициатором этого инцидента выступила Эля. И с тех пор гулять на улицу не выходил. Через две недели я и родители переехали в новую многоэтажку. И больше Русалочку я не видел. Это было больше десяти лет назад, а, кажется, что вчера…
Но на этом неприятности не закончились. Восемь сознательных лет в школе я был подвергнут насмешкам и оскорблениям. И вроде родители от природы у меня были худые, а я получился толстячком-пирожком. Очень долго мне пришлось «отходить» от появившегося в детстве комплекса — чувства собственной неполноценности. Но подростковый возраст внёс свои коррективы, и из пухлого ребёнка я превратился в стройного парня с не менее «стройными» понтами. Вот тогда-то одноклассницы и задумались, на кого катили бочку. Дабы доказать и себе, и другим, что всё, что было в моём прошлом, полная фигня, я записался в фитнес-клуб. Отныне стоило мне снять футболку на уроке физры, как все девчонки таяли от восторга. Потом вечером заявок «ВКонтакте» было хоть отбавляй. Но я ни с кем не хотел общаться. Я был ужасно зол на мир. И особенно на ту, которая поломала мне мою психику.
Чтобы полностью выкинуть из головы печальные моменты прошлого, при получении паспорта я записал себя как Диомид. Непривычно, но всё же. Сделал новую причёску, накупил себе последних ништяков из мира моды, проколол ухо — и всё, от прежнего застенчивого Дёмушки не осталось ни следа. И я стал пользоваться своим положением, хотя трудно сказать, как именно я им пользовался. Вероятно, просто заглушал новыми знакомствами и впечатлениями неприятные воспоминания в голове. И не более. Хотя душу грызла ненависть к Эле. И вместо доброй милой девочки на месте Русалочки мне теперь виделся маленький тиран…
Глава 16
Диомид
Кашляю. Воспоминания буквально душат меня. Встаю с кровати и иду на кухню. Выпиваю залпом стакан холодной воды из-под крана и, вернувшись в комнату, продолжаю думать…
Перевод в новую школу был вынужденной мерой для меня. В качестве предметов для поступления в вуз я выбрал биологию и химию, так как собирался «пойти» на биофак. Однако в середине учебного года химик в нашей школе, немолодой, но ещё и нестарый мужчина, любивший выпить, ушёл в запой, отчего вести химию у нас были вынуждены учителя физики и биологии. Половина курса химии десятого класса прошла мимо. И в знаниях у меня были большущие пробелы. Моя мама, учительница начальных классов, была знакома с Пескарёвой Татьяной Ивановной — преподавателем химии в школе, находившейся недалеко от моего дома. Татьяна Ивановна слыла великолепным педагогом и даже «репетировала» у поступающих в университет. На предложение родителей перевестись в новую школу я отреагировал положительно. Тем более что ситуация с химиком после лета не изменилась — пить и
