Развод с тираном. Эмиль (СИ) - Скай Рин

- Смотри на него, как он заговорил! – фыркает мама. – «Счастье» уже завел? Я смотрю, не успел развестись, как в койку уже новую девку затащил?

- Если бы затащил… - бормочу я, думая о неприступной Кристине. – Мам, я – взрослый мужчина. Давай ты не будешь меня отчитывать по поводу моей личной жизни. Хорошо?

- Нет, не хорошо!

Мама еще долго и упорно ругает меня на чем свет стоит, но я просто отключаю трубку. Моя жизнь – это моя жизнь. Не я инициатор развода. И нечего на меня орать. А если захочу снова жениться, то мать должна будет принять мою новую жену, хочет она того, или нет.

***

КРИСТИНА

Звонок в дверь застает меня врасплох. Я только уложила Рустамчика на дневной сон, и решила отдохнуть с книжкой и кофе, как раздалось громкое блямкание в дверь. Надо сказать Эмилю, чтобы сделал звонок потише. А то грохот на весь дом.

Бегу открывать, чтобы непрошенные гости Рустамчика не разбудили.

Распахиваю дверь не глядя, и отступаю назад в коридор. Лучше бы я этого не делала. Ну почему я так расслабилась в квартире Эмиля, что совершенно перестала бояться злоумышленников? Потому что у Асхадова элитный дом с охраной и консьержем? Ну да, от воров они защитят, а вот от непрошенных «дорогих» родственников – навряд ли.

- Привет, Кристиночка!

- Привет, дорогая! – на пороге, с милыми улыбочками, от которых сразу тошнит, стоят Светка, моя мачеха, и Дашка, ее дочка, с дешевым вафельным тортом в руках.

- А мы вот к тебе пришли, тортик принесли…

- З…зачем? – опешиваю я.

- Ну как? – лебезит Светка, так и норовя войти в прихожую, - Ты ушла так внезапно, ничего не сказав, мы вот пришли посмотреть, как ты тут устроилась, как живешь со своим женихом?

Войдя в прихожую Света тут же начинает жадно осматривать дорогой ремонт, персидские шелковые ковры на полу, антикварную жутко дорогую мебель. Квартира Эмиля выполнена в восточном стиле, выглядит дорого-богато, и Светка с Дашкой завидущими глазами высматривают и впитывают в себя всю недоступную им роскошь.

Я тут же беру себя в руки, и моя первая растерянность переходит в дикую злость.

- Уходите! – мрачно требую я.

- Кристиночка, мы к тебе через всю Москву, наша дорогая, ехали, по метро и автобусам, с пересадками… могла бы за нами своего водителя прислать… или на худой конец такси вызвать… мы ж не чужие, родные друг другу люди…

- А вообще, можешь своего жениха попросить нам машину купить? Нам очень надо. Мама устает меня и брата пешком в художку и на плавание таскать… - бесхитростно заявляет мелкая пакостница, испортившая мое единственное вечернее платье.

Глава 22

КРИСТИНА

- Убирайтесь отсюда! – цежу я, полная мрачно решимости. – На автобусе, на метро, да хоть на верблюдах! И торт свой забирайте! Сами ешьте, не подавитесь, иначе на голову вам его надену!

Светка и Дашка с открытыми от изумления ртами пялятся на мои кулаки.

- Вон пошли! – ору я, стискивая их из последних сил.

- Так вот ты как заговорила… - идет пятнами мачеха. – Зазналась уже! Богатого мужика нашла, на шею ему села, нос задрала, и родственников теперь не признаешь…

- В гробу я видала таких родственников! – верещу я, забыв на мгновение о сыне Эмиля.

Набычившись, полная решимости убивать, я иду на мачеху.

- Ааа! Чокнутая, сумасшедшая!!! – орет Светка, и, подхватив свою дочурку, выметается из квартиры.

Мгновенно захлопываю за ними дверь, привалившись на нее, стекаю на пол.

Какие нахалки, с ума сойти… Сначала гнобили, издевались как могли, а теперь в гости с тортом приходят. Кажется, у некоторых людей вообще отсутствует такое понятие, как совесть.

Не успеваю я об этом подумать, как в дверь снова звонят. Полная злости, и жажды крови, я снова распахиваю дверь.

Но мой запал быстро гаснет едва я вижу ту, кто теперь стоит на пороге.

- Так значит, это ты… - щурится по-змеиному высокомерная женщина средних лет, одетая дорого и элегантно. – Так и будешь держать на пороге мать Эмиля?

***

КРИСТИНА

-З…здравствуйте, проходите… - начинаю заикаться я.

От женщины разит властью и высокомерием за километр.

- Фарида Вахидовна. – царственно представляется дама.

- Кристина. – пищу я, потому что горло спазмом перехватило. – Няня Рустамчика.

- Угу. Конечно, няня… - хмыкает мать Эмиля, прошивая меня цепким, будто рентгеновским взглядом. – Днем следишь за сыном, а ночами согреваешь постель его отца!

- Да как вы смеете?! – вспыхиваю я, ощущая, как щеки обдает нестерпимым жаром. – С чего вы это взяли?

- А то я своего сына не знаю. – хмыкает мамаша. – Он тащит в постель каждую юбку. Неужели, думаешь, что я поверю, в то, что, живя в его доме, ты не разу не побывала в его кровати?!

- Ни разу! – говорю я чистую правду. – И вообще, почему я должна перед вами оправдываться?! Думайте, как знаете!

Фарида Вахидовна проходит в гостиную без приглашения, располагается на диване. Ведет себя так, будто к себе домой пришла, а я у нее поломойкой и подавальщицей работаю…

- У моего сына семья. – начинает она.

И я бы смутилась, не покажи мне Эмиль протокол заседания суда, где они с его женой обоюдно настаивали на разводе.

А хотя, чего мне смущаться? Я не собираюсь вступать с Эмилем ни в какие отношения, кроме рабочих, поэтому мне его развод погоды не делает.

- А ты рушишь эту семью! – испепеляет меня взглядом Фарида Вахидовна. – Подумай, у них ребенок маленький, а ты! Разлучница! Любовница! Да тебе столько проклятий на голову прилетит, что не отмоешься…

- Мама? – заглядывает в комнату Эмиль. – Ты что здесь забыла?

- Хорошо, что вы пришли, Эмиль Тагирович. Пойду проверю Рустамчика – быстро ретируюсь я из гостиной.

Эмиль недобро сверлит взглядом родительницу.

- Стой, Кристина. – ловит он меня в дверях. – Погоди.

- Вот, пришла поговорить по душам с твоей подстилкой! – хмыкает змея. – Но, похоже, это бесполезно…

Эмиль удерживает меня за руку, руки его леденеют, деревенеют, скулы заостряются, а желваки выступают вперед.

- Раз уж ты пришла сюда, мама, - чеканит он каждое слово, - то я хочу представить тебе свою официальную невесту!

- Что?! – брезгливо кривит губы маман.

- Что?! – дергаюсь я в его руках. – Эмиль Тагирович, вы заигрались. Шутка далеко зашла.

- Брось, Кристина, - притягивает он меня за талию к себе, и демонстративно целует меня. Хочет в губы, но я уворачиваюсь, и он мажет меня губами по лбу. – Нам больше не надо скрываться. Я люблю тебя, а ты любишь меня. Мы поженимся сразу после развода!

- Ты с ума сошел!!! – говорим мы одновременно с Фаридой Вахидовной.

- Если и сошел, то только от счастья! – лыбится Эмиль. – Мама, я попрошу тебя, впредь будь с Кристиной вежливой и уважительной, если, конечно, ты хочешь сохранить со мной хорошие отношения, и по-прежнемуполучать от меня свое ежемесячное содержание.

Змеища кривится, будто чем-то уязвленная.

- На выходных я привезу Кристину к вам, и официально представлю ее вам с папой как свою невесту.

- Эмиль!!! – пытается возразить мать, но он ее перебивает.

- А сейчас, мама, тебе пора. Остынь, перевари новость, и готовь праздник к выходным. Радость-то какая будет!

Мать фыркает, вскакивает с дивана, демонстративно уходит к двери.

- Ты еще об этом пожалеешь, Эмиль! Одумайся!

- До свидания, мамуль! – мило улыбается ей вслед Эмиль, но только губами. Глаза его при этом остаются холодными, и полными решимости. Жуткое зрелище, ничего не скажешь.

Едва за ней закрывается дверь, как я начинаю брыкаться, и вырываться из его объятий.

- Вы – псих! – молочу я кулачками по его груди. – Вы что устроили? Вы почему… - но все мои гневные фразы вмиг обрываются, потому что мне попросту затыкают рот. Жадные ненасытные мужские губы впиваются в мои, нещадно раздвигают их, чтобы мужской язык заполнил мой рот и нагло хозяйничал там, начисто лишив меня возможности сопротивляться…