Джиллиан Грей - Грехи

Скутер ухмыльнулся:

– Не припомню, чтобы раньше встречал тебя. Ты не здешняя, Банни?

– Я приехала в Сент-Джоун около месяца назад. – И добавила с насмешливой улыбкой: – А что? Здесь воруют автомобили только у приезжих?

– Нет, во всяком случае, не среди бела дня. Мы более великодушные, – ввернул он шутку, довольный собой. – Но, боюсь, у нас есть дурная привычка буксировать автомобили, припаркованные там, где стоянка запрещена.

– О, черт возьми, только не говори мне, что мой автомобиль отбуксировали, я не видела там знака. – Улыбка снова вернулась к ней. – Ну, может, я и видела какой-то малюсенький знак, но я пробыла в здании суда всего десять минут. Несомненно, вы не смогли бы отбуксировать мой автомобиль так быстро.

– Не именно я, нет, но, вполне возможно, это сделал мой помощник. Так и быть, так как ты недавно в Сент-Джоуне и не знакома с тем, как строго мы требуем соблюдения наших законов, на сей раз я пойду тебе навстречу. Подожди минутку, я свяжусь по радио со своим помощником и попрошу его доставить твой автомобиль прямо сюда, к моему офису.

– О, ты правда так сделаешь? Превосходно! Я только что получила место официантки в баре «Пепл Хутер» – знаешь, да? – и в любом случае не знаю, как бы я расплатилась, чтобы выкупить свой автомобиль. – Не дожидаясь ответа, она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Договорились. Когда захочешь выпить, приходи, я обслужу тебя бесплатно.

– Получай его, – засмеялся Скутер.

Он совсем не собирался отправляться к ней за выпивкой. Он не был горьким пьяницей, а теми двумя-тремя кружками пива в неделю он наслаждался дома или в кафе с несколькими городскими ребятами. Однако на следующий вечер он обнаружил, что направляется к «Пепл Хутер».

Банни, казалось, была искренне рада видеть его, и, как и обещала, была подана выпивка. Выпив два пива, он отодвинул табурет и направился к двери. Банни выбежала вслед за ним поблагодарить за то, что он пришел. Его тронуло, что она сделала это так, словно он зашел к ней домой на чашку чая, а не в кабак за выпивкой.

Три вечера спустя он снова шел в «Пепл Хутер». Придя туда, он обнаружил, что Банни нет, расстроился, решил выпить пива и убраться, но она появилась раньше, чем он успел допить свой стакан. Банни улыбнулась ему и, перебросившись парой слов с Редом Дунканом, владельцем бара, уселась рядом на высокий табурет.

– Привет! Как поживает милейший в мире полицейский?

– Черт, – он почесал в затылке, – право, не знаю, кто это такой, но обязательно спрошу его при встрече.

Это было не так уж остроумно, но она расхохоталась, словно это была самая веселая шутка на свете. Он заказал еще пива, на этот раз и для нее.

Он просидел до закрытия, а потом проводил ее домой; оказалось, что она живет на этой же улице в многоквартирном доме позади проспекта.

Банни пригласила его, подняться, но он отказался, пообещав зайти в другой раз, и сделал для себя, открытие, что ему нравится ее разочарованный вид. Словно он был каким-то особенным. Проклятие, он не мог вспомнить, когда в последний раз Элти так сомотрела на него.

Через неделю он пришел к ее дому в воскресенье, просто поддавшись минутному порыву. Он не собирался этого делать. Никто никогда не планирует такие вещи, верно? Во всяком случае, когда люди счастливо женаты. Полицейский значок обязывал его быть слугой для каждого, но в Сент-Джоуне существовали социальные границы, которые не пересекала ни одна сторона, за исключением тех случаев, когда требовалось официальное исполнение закона. Он не разговаривал с отцом больше пятнадцати лет, но тем не менее все еще оставался Уиткомом.

В воскресенье, когда он был свободен и должен был проводить время дома с женой и сыном, он позвонил в дверь Банни Эпперсон.

Она, открыв дверь, казалось, растерялась, но одновременно и обрадовалась ему. Ее замешательство объяснялось царившим внутри беспорядком.

– Извини, – сказала она с легким смущением, – я не ждала гостей. – Она собрала разбросанные газеты, одежду, обертки от продуктов, несколько стаканов и ухитрилась унести это все сразу. Через несколько секунд она вернулась, вытирая руки о джинсы. – Прошу Я не ахти какая хозяйка, но присаживайся.

– О, это моя вина, что я свалился как снег на голову Мне следовало как-то предупредить тебя.

– Нет, все в порядке. Я люблю принимать друзей, но у меня их не так много. Иногда становится одиноко, понимаешь?

– Да, могу представить. Я живу здесь с тех пор, как родился, а ты откуда?

На секунду она положила руку ему на колено, а потом, удивив его, перешагнула через него и села на кофейный столик, оказавшись между его ногами.

– Только обещай не смеяться.

– Клянусь дьяволом.

– Хорошо, Я из маленького городка Хот Холлер Галли в Арканзасе, в нем всего шестьсот жителей. Я уехала оттуда, когда мне было девятнадцать, уехала в Литл-Рок. Черт! Мне не верилось, что в одном месте может быть столько людей! – Она засмеялась над собой, сморщив носик, и в следующее мгновение Скутер наклонился вперед и поцеловал веснушку на его кончике.

– Ты милый, – сказала она. – Большинство мужчин посмеялось бы над этим. Я имею в виду, над тем, что я не отправилась в Нью-Йорк или еще куда-нибудь. В конце концов, я увидела рекламу, где Сент-Джоун в штате Миссури называли «маленьким кусочком рая» и сказала себе: «Банни Эпперсон, это место для тебя» И вот я здесь. – Она взглянула на окружавшие их грязные стены ее жилища. – Вряд ли это похоже на рай, а?

– Ты, когда-нибудь была на озере? – порывисто спросил он.

Она отрицательно покачала толовой.

– Значит, ты еще не видела рая, он там. – Скутер взял ее руки, сжал их и потянул ее за собой. – Пойдем, я отвезу тебя туда.

– У тебя есть лодка?

– Да, чудесная лодка!

Они плавали в укромной бухточке, ныряли совсем нагие, и как-то вышло само собой, что они соединились прямо в воде. Это был сладчайший момент всей его жизни, но, дьявол, поступок был отвратителен.

Несколько недель после этого Скутер сторонился Банни, избегая проклятого места, но потом однажды вечером опять оказался у ее дверей.

Он заметил обиду в ее глазах, когда, открыв дверь, она увидела, кто пришел. Она не стала его ругать, как Элти, а взяла за руку с мягкой улыбкой, в которой был только намек на укор, и провела в комнату. На этот раз они занимались любовью в ее постели.

Банни была женщиной, которая выражала свое удовлетворение не сдерживая эмоций, и Скутер чувствовал себя десяти футов ростом, когда через два часа выходил от нее.

Он возвратился на следующую ночь, и еще, и еще, приходя всегда через полчаса после того, как она заканчивала работу в «Хутере». Он не понимал, почему вступил в связь с молодой официанткой из бара. Черт, ведь он любил свою жену. Но Банни заставила его почувствовать себя мужчиной. К тому же она никогда не расспрашивала его о… ни о чем. Ни о его жене, ни о его работе, ни о его прошлом, ни о том, где он бывает, когда он не с ней. Если Скутер не появлялся два-три дня вопросов тоже не было. У Элти же были вопросы обо всем. Тьфу, эта женщина даже подробно расспрашивала о нем Марту и Уэйлина.