Тот, кого не люблю - Елена Левашова
Глава 18.
Роберт.
Я смотрел на нее и не думал о том, как глупо выгляжу. Как разозлятся родители или осудят родственники… Мысль, впившаяся в меня, как клещ была другой: ей сейчас до ужаса страшно… Не уверен, что смог бы вот так заявиться на чужой праздник и все испортить. А Зоя пришла… Стояла на сцене, прижимая карапуза к груди, и раскрывала секреты. Вот, что она хотела сказать мне перед помолвкой? Настойчиво звонила, но я – чертов идиот – игнорировал звонки…
Не желал, чтобы она как-то влияла на мое решение. Оно ведь было моим? Или иллюзия, что я создал, казалась мне правильным выбором?
Раньше я боялся долго смотреть в ее глаза – сине-зеленые как море, они манили обманчивой простотой, а потом поглощали всего тебя без остатка… Засасывали в омут, из которого не выбраться. Но в тот миг, когда она стояла на сцене, не побоявшись прийти и сразится с горой общественного мнения, я смотрел только в них. Понимая, что Зоя ни при чем – сама судьба вступилась за нас… За меня, Зою и Зару, достойную большой любви, а не меня – чужого мужа и, как оказалось, отца…
– Операция прошла успешно, – сообщает врач, возвращая меня в реальность. – Мальчик под наблюдением. Он побудет в реанимации несколько часов, потом вы можете забрать его в палату. Медсестра сейчас все оформит.
– Спасибо, – всхлипывает Зоя. – Огромное спасибо, доктор! Мишутка нормально перенес наркоз? Его сердце…
– Мамаша, все было в штатном режиме, – важно протягивает он.
Я сую руку в карман пиджака, нашаривая бумажник. Вручаю доктору «благодарность» с просьбой определить мою жену и сына в отдельную комфортабельную палату. Врач прячет деньги в карман и возвращается в операционную.
– Спасибо тебе, Роберт. Правда, я… Мне кажется, что твоя идея – чистой воды глупость. Мы не сможем жить вместе, да и Мишутка…
– Зой, я принял решение, – повторяю я. – И не собираюсь его с тобой обсуждать или спрашивать твоего мнения на этот счет.
– Мне жалко тебя! Ты… Ты согласен быть несчастным? – с мольбой в голосе спрашивает она. – Я знаю, как ты ненавидишь меня… И за мою сегодняшнюю выходку вряд ли простишь. Тогда, зачем? Хочешь, чтобы мы изводили друг друга?
– Зоя, послушай, – кладу ладони на ее плечи и заглядываю в глаза. – Подумай о сыне. Ты какого будущего для него хочешь? Неужели, ради Мишеньки ты не можешь постараться? Или я так тебе противен? Я не позволю, чтобы мой сын воспитывался без меня! И, точка!
– Ладно. Я постараюсь. Неуверена, что у меня получится. Но… Когда нам переезжать? Господи, неужели ты…
– Завтра. Сегодня от меня съедет Зара. Если уже не съехала.
– Если вы любите друг друга, то… Она, правда, очень хорошая, Роберт. Если ты…
– Я перестал верить во что-то большее, чем уважение, Зой. А Зара маленькая девочка. Хорошая, добрая, чистая. Она еще не успела поранить сердце.
– Хочешь, я извинюсь перед ней? Хотя нет… Говорю какие-то глупости. Просто я думала, это важно… Если бы ты ответил на звонок, то узнал бы о Мише и… И я бы не заявилась вот так…
– А я бы отменил помолвку? – хмыкаю я.
– Наверное, да. Мне казалось, это важно.
– Зой, родители уже отреклись от меня. Маму с сердечным приступом увезла другая бригада скорой помощи, приехавшая немного позже. У меня теперь нет никого из родных, понимаешь? Выходит, есть только сын. Я хочу стать для него настоящим отцом.
Телефон вибрирует от входящего сообщения. Оживляю экран касанием пальцев и читаю послание от Зары.
– Зоя, ты можешь перевозить вещи в мою квартиру. Зара написала, что съехала. Дядя Арман помог ей вывезти вещи, благо их было немного.
– Хорошо. А что мне делать с моей квартирой?
– Что хочешь. Можешь сдать.
– А у нас будет общий бюджет?
– Нет. Я буду обеспечивать семью. Твои деньги может тратить, как посчитаешь нужным.
– И ты не станешь запрещать мне работать? – прикусывает она губу.
– Конечно, нет.
– А… А что насчет супружеских отношений? Насколько я понимаю, ты все это делаешь ради участия в жизни сына, а не ради…
– Постель – безусловное преимущество супружеской жизни. Я не собираюсь себе в этом отказывать.
– Хорошо, – краснеет она, а ловлю себя на мысли, что единственное место, где у нас нет разногласий – постель. Пожалуй, можно не выпускать ее оттуда…
– Еще есть вопросы?
– А я должна вести себя, как настоящая жена? Варить обеды и…
– Стирать мою одежду, убирать в моем доме. Да, Зоя. Мы попробуем… Давай просто попробуем, а там… Тогда каждый из нас не будет винить себя в том, что чего-то не сделал.
Глава 19.
Зоя.
Каждый его визит в палату – испытание для моих нервов… Потому что спокойно смотреть на неловкое знакомство новоиспеченного папаши с сыном – умилительное зрелище.
– Зоя, что я должен сейчас сделать? – округляет глаза Роб, когда Мишка сует в его руки игрушку. – Изобразить слоника? Или…
– Что хочешь, Роберт. Можешь прикинуться слоном или похвалить слоновьи ноги или длинные уши.
Я отворачиваюсь в окно и прячу увлажнившиеся глаза. Не думала, что все будет так… Он ведь хотел жениться на Заре, но вместо нее выбрал меня… Вернее, не меня, а долг – ко мне Роберт проявляет завидное равнодушие. Нет, он остается вежливым и заботливым, приносит нам вкусную еду из своего ресторана, навещает каждый день, рассказывает, как готовит квартиру к переезду сына, но… В его глазах нет радости… И осознание того, что он несчастен, отдается в душе острой болью… Я себя последней сволочью чувствую. Аферисткой, обманом женившей мужчину на себе.
Мишутка быстро идет на поправку. Почти каждый день нас навещают мама и Золотко – она опоздала на помолвку и не видела моего феерического выступления. И даже ей я не могу сказать, что происходит – я и сама пока не знаю… На все ее вопросы бубню дежурное «все нормально» или «все в порядке».
Нас выписывают в пятницу. Солнце путается в листве древесных крон, рассыпается золотой пылью на крышах домов и машин, отражается бликами от окон. Хороший день для начала новой жизни… Птицы весело чирикают, а теплый ветер мягко овевает щеки – все словно подбадривает меня, заставляя поверить в пресловутое «все хорошо».
Роберт забирает выписку, а я надеваю Мишутке сандалии, окидывая прощальным взглядом палату.
– Все, Зой. Я забрал документы, можем ехать.
Я не
