Ты не она (СИ) - Маар Чарли

Андрей уходит. Не пытается меня удержать и не дожидается, когда я сама вернусь на кухню или хотя бы к себе в комнату. Он оставляет мне право выбора, за которое я только что билась. Он ставит меня лицом к лицу с вопросом — готова ли я бороться или же поджав хвост продолжу прятаться?

Глядя в постепенно удаляющуюся от меня спину мужчины, я вдруг задумываюсь, что на самом деле никогда не боролась. Я пряталась, скрывалась, убегала, плакала, боялась, но не боролась. Все мои попытки справиться со случившемся в прошлом огрнаничивались походом к психотерапевту, приёмом успокоительных и убеждением себя, что я обязательно вернусь к прежней жизни, забуду весь ужас, что со мной произошёл, кто-нибудь наконец посадит за решётку этого Царёва, или он сам отстанет от меня, и я наконец смогу вздохнуть полной грудью.

Но я никогда по-настоящему не боролась. За себя. За свое право на нормальную жизнь.

И мне вдруг настолько обидно и больно становится, что Андрей вот так сказал и попал в самую точку. Человек, знающий меня от силы один день, сумел задеть глубочайшие раны внутри и вскрыть их все одной резкой фразой.

Мне хочется рвануть вслед за ним, ударить и сказать, что ничего он не понимает! Никто не может понять меня, потому что не знает, что мне пришлось пережить! Хочется его ударить, сделать ему больно, даже несмотря на то, что он прав.

Конечно, я не бегу. Просто стою возле двери и плачу. Глотаю слезы, пытаясь принять решение, от которого будет зависеть моя дальнейшая жизнь. Выйти за дверь и убежать? Снова сменить место жительства? Снова бояться? Или остаться здесь и бороться?

Если я уйду, вряд ли Андрей станет ждать моего возвращения. Он здесь по просьбе отца, но если я сама не захочу его помощи, он просто не будет её навязывать.

Неуверенно отлепляюсь от двери и делаю осторожный шаг вперёд.

Я не хочу убегать.

Мне все ещё неловко и странно из-за ситуации с Андреем, которая произошла на кухне, но он ведь постарался объяснить причину своего поведения и даже извинился. Сейчас я могу лишь поверить ему и дать шанс помочь мне, или не поверить и потерять этот шанс...

Всё же я возвращаюсь. Боязливо заглядываю в кухню, вижу, что мужчины там нет — значит, он ушёл к себе в комнату. Затем прохожу к столу, беру чистую вилку и доедаю без особого аппетита остывший ужин. После убираю грязную посуду в посудомойку и отправляюсь к себе.

Мимо двери, ведущей в спальню Андрея, крадусь как мышка. Может, я и хочу бороться, но не настолько осмелела. В любом случае, он наверняка слышал, что я не ушла...

Комната встречает меня духотой, тишиной и одиночеством. Время позднее и пора ложиться спать, но я никак могу выбросить из головы слова мужчины о собственном бегстве.

Нечто подобное сказал мой врач на последнем сеансе, когда я заявила, что по-прежнему сплю только на успокоительных. Вроде того, что я бегу от собственной боли, а не пытаюсь с ней справиться, позволив ей быть и уйти. Я разозлилась на него и перестала ходить на приёмы.

Но сейчас мне кажется, что он был прав.

Почему я пью лекарство?

Оно помогает мне не вспоминать лишнее, оно замещает те ресурсы, которые моё тело отказывается искать само.

По привычке достаю коробочку с таблетками из сумки и долго смотрю на неё, усевшись на кровать.

Пусть моим первым шагом в борьбе за себя и свою новую жизнь станет отказ от лекарства.

Открываю ящик и бросаю таблетки туда, после чего быстро расправляю постель и ложусь спать.

Мне снится Андрей. Почему-то я уверена, что это сон. Не знаю, почему. Наверное, потому что в реальности подобное между нами вряд ли могло бы происходить.

Он заходит ко мне в комнату без стука, закрывает дверь и медленно направляется к постели. Я молча смотрю на него, жадно впитываю взглядом каждое его движение.

На нем только домашние спортивные трико и больше ничего. Его тело великолепно — как у греческого бога, как бы банально это ни звучало. К такому телу хочется прикасаться, его хочется обнимать, ласкать и целовать. Но подобное может хотеться лишь здоровым людям, не таким, как я.

Я не могу. Не могу ведь?

Пока я мысленно пытаюсь ответить на свой же вопрос, Андрей уже подходит вплотную к постели и неторопливо опускается на матрас рядом со мной.

Миг и его тело накрывает меня сверху, придавливает своей тяжестью к кровати, вышибив весь воздух из лёгких. Я чувствую каждую его мышцу, чувствую, какой он большой и напряжённый там, внизу. Хочу потереться об него, но мне это кажется просто ненормальным, поэтому я просто неподвижно лежу и смотрю на мужчину во все глаза, не дыша и не моргая.

— Боишься меня, Лин? — Андрей задаёт тот же вопрос, который уже задавал в машине.

Только тогда это была реальность, а сейчас просто сон.

"Мне нечего бояться. Это всего лишь сон. Только сон" — мысленно убеждаю себя, но Андрей будто слышит, о чем я думаю.

— Конечно, тебе нечего бояться. Ты ведь на самом деле вовсе не страх ко мне испытываешь, да, Лин? Что ты чувствуешь? Скажи мне? — он говорит тихо, но в моей голове его голос звучит так, словно проходит через усилители.

Низкая хрипотца отзывается дрожью во всем теле. Я ничего не могу поделать со своей бессознательной реакцией на него.

Мужчина поднимает руку и касается грубыми пальцами моей щеки.

— Скажи, что чувствуешь, ну? Чего хочешь, глядя на меня?

Я продолжаю молчать, лихорадочно хватая воздух губами. Мне так мало кислорода. Нужно больше. Ещё больше. Я не могу наполнить лёгкие до нужного предела.

Не получив ответа, мужчина резко дёргает меня за бедра, разведя ноги в стороны, затем сильнее вжимается в моё тело, отчего я чувствую давление его твёрдого члена между ног.

Мне становится жарко, а ещё... я наконец ощущаю страх, липким потом покрывающий мою спину.

— Хочешь меня, Лин?

— Нет... Отпустите...

— Не ври... Хочешь меня? — его голос перестаёт быть приятно хриплым.

Он становится жестоким. Голубые глаза резко меняют цвет на чёрный, а по лицу ползёт уродливый шрам. Рука мужчины больше не ласкает, она ложится мне на шею и сдавливает.

— Скажи, что хочешь меня... Скажи... А если нет, то борись, что ты застыла?!

— Я не хочу! Не хочу! — кричу истошно, сжав пальцами одеяло.

Воздуха все меньше. Пальцы больно сдавливают горло. Я кричу и кричу, пока сил совсем не остаётся. Мне кажется, я перестаю дышать. Только слезы градом текут по щекам, указывая на то, что я по-прежнему жива.

— Я не хочу... Не хочу тебя... Не хочу... — зажмуриваю глаза, чтобы не видеть уродливый шрам — это все, что я теперь могу различить в облике мужчины. Шрам и больше ничего.

Больше ничего...

Глава 12

Лин

Мне снится Андрей. Почему-то я уверена, что это сон. Не знаю, почему. Наверное потому, что в реальности подобное между нами вряд ли могло бы происходить.

Он заходит ко мне в комнату без стука, закрывает дверь и медленно направляется к постели. Я молча смотрю на него, жадно впитываю взглядом каждое его движение.

На нем только домашние спортивные трико и больше ничего. Его тело великолепно — как у греческого бога, как бы банально это ни звучало. К такому телу хочется прикасаться, его хочется обнимать, ласкать и целовать. Но подобное может хотеться лишь здоровым людям, не таким, как я.

Я не могу. Не могу ведь?

Пока я мысленно пытаюсь ответить на свой же вопрос, Андрей уже подходит вплотную к постели и неторопливо опускается на матрас рядом со мной.

Миг и его тело накрывает меня сверху, придавливает своей тяжестью к кровати, вышибив весь воздух из лёгких. Я чувствую каждую его мышцу, чувствую, какой он большой и напряжённый там, внизу. Хочу потереться об него, но мне это кажется просто ненормальным, поэтому я просто неподвижно лежу и смотрю на мужчину во все глаза, не дыша и не моргая.

— Боишься меня, Лин? — Андрей задаёт тот же вопрос, который уже задавал в машине.

Только тогда это была реальность, а сейчас просто сон.