Без права на ошибку - Юлия Вернер
– Вот и чудно, – сказал он и вышел из машины, направляясь к тому самому ларьку.
Мужчины не было не так долго, но я успела пожалеть о том, что ляпнула, не подумав о своем положении. В конце концов, можно соврать, но это у меня плохо получается.
Вернувшись назад, Авдеев отвлек меня от мыслей, положив мне на колени небольшой пакетик, в котором, судя по запаху, было что-то вкусное.
– Что там? – спросила, заглядывая это нечто.
– Наш ужин, – ответил брюнет и снова завел машину. – Теперь поедем туда, где нам никто не помешает насладиться им, – и мы снова куда-то поехали.
Поездив по городу, мы наконец-то оказались на набережной, откуда открывался красивый вид на город и тысячи его огней.
– Нравится? – Авдеев потянулся куда-то за сидение и достал небольшой термос. – Чаю?
Почему-то захотелось улыбнуться.
– Да, спасибо, – пробормотала я, и мужчина сразу достал два стаканчика, которые поставил в подстаканники и стал наливать еще горячий чай, а потом достал из пакета два каких-то прекрасно пахнущих фастфуда и протянул один мне.
– Приятного аппетита. Надеюсь, тебе понравится.
Я улыбнулась и кивнула, принимая из его рук еду.
– Спасибо, – ответила я, неуверенно принимаясь за еду.
Ели мы, молча, потому что каждый был занят своим куском лепешки с мясной и овощной начинкой, которая мне очень-очень понравилась. Запив все это чаем и вытерев руки от соуса влажными салфетками, Авдеев собрал мусор в пакетик и отнес до ближайшего мусорного контейнера, а потом вернулся обратно, запуская в салон прохладный воздух.
– Ну, – он обернулся ко мне. – Как тебе такой ужин?
– Я действительно удивилась, – ответила. – Спасибо.
Мужчина улыбнулся, не сводя с меня глаз.
– Замерзла?
– Да не особо, – промямлила неуверенно я, и Авдеев сразу же завел машину и включил отопление, которое тут же коснулось моих прохладных пальцев.
– Так что у тебя случилось? – прервал Денис недолгое молчание.
Я прикрыла глаза, едва заметно вздыхая.
– Просто семейные размолвки. Такое бывает.
– Уверена? Может, я могу чем-то помочь?
Я пожала плечами, не сводя глаз с огней города.
– Все как-нибудь само образуется. По крайней мере, я на это надеюсь.
– А что конкретно не так? – брюнет что-то переключил на панели.
Я задумалась, рассказывать ли Авдееву, что происходит у меня в семье, или же опустить все это и сменить тему?
– У меня не особо хорошие отношения с родителями, – начала я, сжимая ладони в замок. – Мне вообще иногда кажется, что они меня не любят.
– Почему?
– Потому что я никогда этого не чувствовала. Они относятся ко мне с каким-то холодом, будто я им вообще не родная. Михаилу я действительно никто, но мама… Она меня разочаровала окончательно. С ее стороны вообще нет каких-то там проявлений любви. Она меня буквально на дух не переносит, – я замолчала, сгоняя с глаз капельки слез, решая промолчать про ссору из-за свитера.
Денис, было, потянулся ко мне, но остановился.
– Ко мне мать тоже относилась холодно, а потом и вовсе бросила меня отцу, – неожиданно проговорил мужчина. – Так что я примерно понимаю, что ты чувствуешь.
Я горько улыбнулась.
– Выходит, мы в чем-то даже похожи, – проговорила.
– Да, – задумчиво ответил Авдеев. – А еще я ненавижу брокколи, надеюсь, ты тоже.
Не удержавшись, я тихо засмеялась и обернулась к брюнету, замечая, как в полутьме блестят его глаза.
Неожиданно он протянул руку и коснулся моей щеки, едва ощутимо поглаживая кончиками пальцев.
– Никогда не плачь. Никто не достоин твоих слез, – хрипло проговорил мужчина, а потом, медленно его лицо стало приближаться к моему, и я замерла, забывая, что вообще надо бы продолжать дышать.
Я понимала, что сейчас произойдет кое-что, что, возможно, могло бы мне понравиться, да и почему-то хотелось почувствовать вкус губ этого человека, окунуться с головой в этот омут, узнать каково это.
Но, всему этому не суждено было случиться, потому что у меня зазвонил телефон, из динамика которого полилась песня зарубежной рок-группы.
Мы мгновенно выпрямились, будто сейчас вообще ничего не произошло, и я потянулась в карман за мобильником.
Увидев на дисплее имя брата, я нахмурилась, но сразу же, не раздумывая, ответила ему.
– Кирилл? Что такое?
На том конце провода послышались детские стоны, и я почувствовала, как в душу забирается страх.
– Катя, у меня живот болит, – едва не плача проговорил брат. – Не могу дозвониться родителям. Кать… мне плохо, приезжай домой…
Рука, которой я держала телефон, задрожала, и голос мой тоже.
– Я скоро буду, потерпи, – и сбросила вызов, разворачиваясь к Авдееву.
– Что такое? – напряженно спросил он.
– Мой брат… говорит, что ему плохо, живот болит, – нервно говорила я. – Мне нужно…
– Я отвезу, – перебил мужчина, и мы тут же поехали ко мне домой, обгоняя других автомобилистов.
Мне казалось, что время тянулось с мучительной скоростью, от чего я стала нервничать еще сильнее и почти до крови кусать губы.
Как только мы приехали, я сразу же бросилась в дом, забыв ко всем чертям сумку, и сказать что-либо брюнету, но, как я чуть позже заметила, он побежал следом за мной.
Ворвавшись в дом, я завертела головой и обнаружила Кирилла сидящего в гостиной на полу под стеной – он был бледным, прерывисто дышал и держался за живот.
Я упала рядом с ним на колени и заглянула в белое как мел лицо.
– Отойди, – осторожно отпихнул меня Денис и сел рядом с парнишкой, нажимая пальцами на его живот, от чего мой брат вскрикнул. – В больницу и поживее, – тут же сказал он. – Давай плед, нет времени на переодевание!
Я схватила с дивана темное покрывало и протянула мужчине, который тут же укрыл им мальчика и ловко поднял на руки, унося прочь из дома.
Осторожно усадив Кирилла на заднее
