Пигалица (СИ) - Рузанова Ольга

Машина Матвея сворачивает на перекрестке и через шлагбаум въезжает на пафосную стоянку не менее пафосного ресторана. Об его открытии говорили даже в моем городе.

- Только не говори, что он закрыт на спецобслуживание твоей персоны, - ошарашенно пялясь в окно, проговариваю я.

- Не такая уж я важная птица… пока, - скалится он, заломив бровь.

Я одобрительно качаю головой. Брат хорошо поднялся за последние годы. Почти не пьет, с шлюшками не водится. Весь в делах – заботах.

И о ежемесячном пополнении моей карты не забывает.

- Пойдем, и так опоздали.

На входе нас, как положено в приличных местах, встречают, провожают до гардероба, а затем к столику.

Все уже в сборе. Человек двадцать, не меньше. Свободных мест за столом всего два – мое и Матвея.

- Моя сестра Эля, если кто не знаком, - представляет он меня.

Я киваю и благосклонно дарю свою улыбку. Одну на всех.

Этот тоже здесь. Не глядя, точно знаю, где он сидит. То смазанное черное пятно на стуле справа от брата.

- Привет, красавица. Падай рядом.

Опускаю взгляд и вижу Сашу. По левую руку от него девушка. И судя по тому, как по-хозяйски лежат ее пальцы на рукаве его пиджака, они вместе.

- Привет, - элегантно опускаюсь на свободный стул.

Друзья возбужденно голосят и принимаются наполнять бокалы.

- Шампанского? Или чего покрепче?

- Шампанского, - улыбаюсь игриво.

- И мне, - пищит голосок из-за Саниной туши.

Он молча наполняет ее фужер и обращается к черной фигуре, от пристального взгляда которой на мне рискуют волосы загореться.

- Давай, Ден, скажи пару слов другану.

Ладно. Я справлюсь. Врать я умею виртуозно.

Беру шампанское в руку и смотрю на Тюменцева.

Твою мать…

Он, вроде бы, нехотя поднимается со стула, являя себя окружающим во всей красе.

В черных брюках на ремне с массивной пряжкой, белой рубашке, расстегнутой на три пуговицы, из-под которой выглядывает новая татуировка, пиджак, взъерошенные волосы и фирменный, словно делающий одолжение, взгляд, который в данный момент останавливается на моем лице.

Я не здороваюсь, и даже не снисхожу до приветственного кивка. Он тоже. Просто открыто разглядывает то, что видит.

Пусть смотрит, потому что кроме этого ему больше ничего не обломится.

Я с честью выдерживаю экзекуцию и сильно надеюсь, что по моим лицу и шее не расползлись красные пятна.

Но, когда все же он переключает внимание на брата, незаметно выдыхаю и одновременно начинаю злиться.

Я ведь столько раз спрашивала Матвея, как дела у его друга. И что же он мне отвечал?

Стареет. Толстеет. Лысеет. Дряхлеет. И вообще, выглядит, как половозрелый кот в апреле – потасканным.

Какая наглая ложь!

Эта скотина выглядит даже лучше, чем раньше. Красив, как дьявол и притягателен, как грех.

Глава 10.

- Мот, самое главное – Удача, - начинает говорить Денис негромко, - башка у тебя на месте, руки тоже откуда надо растут, характер стальной. Все это вместе с удачей принесет тебе кучу бабла. Так что, желаю тебе удачи, - поднимает бокал, - за тебя, брат.

Я хмыкаю. А здоровья и счастья не надо было пожелать? Одно бабло на уме.

Ден опускается на стул и ловит мой взгляд, делая рукой с бокалом виртуальный дзинь, и при этом даже не утруждается чокнуться с девушкой, сидящей по его правую руку.

А ведь она та, о которой говорил Матвей. Девушка Дениса.

Проигнорировав жест, пригубляю шампанское и подставляю ушко Саше, когда он начинает мне что-то говорить. Спрашивает об учебе. Я отвечаю, не вдаваясь в подробности, вяло интересуюсь тем же.

Вечер идет своим чередом, друзья один за другим говорят тосты, а Саша продолжает бессовестно насиловать мои уши.

Складывается ощущение, что три года назад, убитый горем после моего внезапного отъезда, он дал обет молчания и вот сейчас, на радостях, щедро купает меня в словесном потоке.

Послать его не позволяют мои ангельское терпение, светское воспитание и навязчивое молчаливое внимание со стороны лучшего друга брата.

Какого черта он так пялится?! Даже его подружка это заметила. Обиженно надув губки, ноет ему в ухо.

- Я же продал свою Хонду, - просачивается в сознание голос Сашки, - новый байк себе купил.

Навострив уши, двигаюсь к нему ближе.

- Какой?

- Ямаху.

- Да ладно!.. – роняю челюсть.

- Ага… Семерку…

- Шутишь?! Ямаха R7?! Ты обе почки продал?

Саня, довольный произведенным эффектом, скалясь, чешет затылок.

- Накопил…

- Фигасе! Гонял?

- В августе в гонках участвовал…

- И?..

- Я вам не мешаю? – влезает в наш диалог писклявый голос его девушки.

- Не мешаешь, - отмахиваюсь от нее и обращаюсь к Сане, - ну, так что?

- Пойдем где-нибудь в другом месте поговорим, - шепчет он на ухо, - я тебе фотки моей красотки покажу.

- Пойдем.

Он поворачивается к своей девчонке, говорит пару слов, а затем, встав, галантно отодвигает мой стул.

- Ты куда? – спрашивает Матвей.

- Покурить.

- Эля…

- Сейчас приду, - проговариваю одними губами, делая вид, что не замечаю прищуренного взгляда Дена.

Саша выводит меня из банкетного зала и ведет в холл с панорамными окнами, многочисленными растениями в кадках и небольшим, подсвеченным неоном, фонтаном в самом центре.

- Сколько кобыл?

- 72.

- Маловато…

- Зато крутящий момент 66!

Мы встаем у окна с видом на ночной город и склоняемся над смартфоном Саши, в котором целая папка фотографий, где он с Ямахой.

Саша у Ямахи. Саша на Ямахе. Саша за Ямахой. Саша под Ямахой.

- Круто, че… Любишь ее?

- Да, пи@дец, как люблю!

- Я о твоей девушке, вообще-то, - пряча улыбку, рассматриваю байк.

- О ком?

- Вот ты дурень!

Парень заметно тушуется и теряется с ответом.

- Сань, - как гром среди ясного неба, разносится надо мной голос Дена, - тебя там твоя Ирина ищет.

Кожу облепляют мурашки, а сердце в панике начинает метаться по грудной клетке.

- Так я же сказал ей, что скоро приду.

- У нее там ребенок шевелиться, что ли…

Вот Саня жук! Два часа лил в уши, а о том, что скоро отцом станет, сказать забыл.

- В восемь недель?.. – хмурится он недоуменно.

- Это газы, - заявляю авторитетно.

Он понятливо трясет головой и напряженно смотрит за мою спину.

- Иди, - следует оттуда приказ.

И Саша, выхватив из моих рук, свой телефон, быстро теряется среди кадок с пальмами.

Я собираюсь последовать его примеру, но путь мне преграждают.

- Привет, - говорит тихо в макушку.

Разворачиваюсь и упираюсь взглядом в крепкую шею с крупным кадыком и колючий подбородок. Неосознанно делаю полный вдох.

Вкусно так, что во рту слюна собирается.

- Привет… пропустишь?..

- Как живешь, Малая?

- Лучше всех.

По венам носятся электрические разряды, нервы гудят как высоковольтные провода. Три года, это не три дня. Оказывается, я здорово по нему соскучилась.

- Как учеба?

- Отлично.

- Когда сессия?

- В декабре, - чеканю и вскидываю подбородок, - одеваюсь тепло, кушаю хорошо, спать ложусь вовремя. Еще вопросы будут?

- На Новый год приедешь?

Я на миг зависаю на глазах цвета черного кофе в обрамлении загнутых вверх ресниц.

- Новый год, - прочищаю горло, - я буду встречать со своим парнем.

Делаю шаг вправо и ныряю между ним и гибискусом.

Пошел он к черту. Снова режим брата включил. Учеба… сессия… Новый год…

Врываюсь в зал и принимаюсь искать глазами Матвея. Предупрежу, что домой сваливаю и такси вызову.

Иду мимо площадки, на которой в медленном танце кружат пары, и чувствую захват на локте.

- Вот ты где! – восклицает Саша, словно это я убежала, а не он, - потанцуем?

Я еще раз сканирую помещение и, не найдя Мотю, соглашаюсь.

- Где твоя Ирина? Поехала в роддом?

- Да нет, - смеется он, - с девчонками поболтать вышла.