Та, что будет моей (СИ) - Лель Агата

Он думал о том, что произошло. Думал о своей дочери. О Веснушке.

Копался в себе, размышляя, чего он хочет.

В кровать свою это строптивое пламя хочет определенно, а в жизнь? Даже не так — хочет ли этого она.

Он никогда не делил с кем-то свои метры, это не было принципиальной позицией, но как-то было без надобности. А теперь вдруг подумал, что, наверное, проснуться с ней ему точно бы понравилось.

Прокопавшись до рассвета, в шесть утра он спустился вниз и выпил в полном одиночестве на веранде чашку кофе. Потом сделал пару кругов брасом в еще холодной воде бассейна. А потом… собрался и поехал в автосалон.

Нужно было с чего-то начинать.

— На сегодняшний день это, пожалуй, лучший семейный минивен, только посмотрите, какой просторный, функциональный и вместительный салон, интеллектуальная система управления, полный пакет сервисного обслуживания на два года и пять литров моторного масла в подарок.

Вишневский бросил на продавца косой взгляд "ты это серьезно сейчас про масло?" и заглянул в салон. Открыл дверь черного Chrysler Pacifica, опустился на водительское кресло, потрогал кожаную обшивку руля.

После маленькой и юркой Феррари эта бандура показалась ему неприлично огромной.

Минивен и он… ну кто бы подумать мог.

— Ну что, берете? — в окне показалось круглое лицо продавца. — Могу показать другую модель: Mercedes-Benz V-класса. Думаю, название уже говорит само за себя…

— Нет, не нужно. Пусть будет эта.

Выбравшись из салона, нашел в кармане бумажник и направился к кассе. Довольный продавец семенил следом, в сотый раз расхваливая уже перечисленные ранее качества.

— Если не устраивает цвет обивки сидений, могу предложить вам кожаные чехлы на выбор.

— Меня все устраивает.

— Также можно поменять…

— Спасибо, но нет.

— У нас очень богатый выбор…

— Ничего не нужно. А впрочем, — резко притормозив, обернулся Артур. — Юрий, да?

— Да.

— Кое-что мне все-таки надо — детское автомобильное кресло.

— Для мальчика или девочки?

— Девочка, — и добавил. — Дочь.

И почему-то именно сейчас, в автосалоне, покупая семейный минивен, он впервые ощутил себя отцом.

Вообще, о встрече сегодня с Веснушкой и Валюшей он не договаривался. Вчера они разошлись так себе: после звонка Джессики Аглая абсолютно закрылась. Протирала пол, домывала посуду, убирала со стола и даже размахивала веником — в общем, делала все, лишь бы минимизировать с ним контакт даже взглядом. Будто это не они только что целовались и лапали друг друга словно две малолетки на заднем дворе школы.

Разговор с Джессикой вышел рваным, но она была настолько милой, что он даже ощутил некую вину за свое скотское поведение. Она же не виновата в том, что он перегорел. И что вообще никогда не мог дать ей того, чего она хотела — она тоже не виновата.

Она хотела за него замуж, это он знал. С присущей всем американцам открытостью она свободно говорила на эту тему, но, как и все женщины, ждала от него первого шага. Совершенно безосновательно. Потому что повода думать о том, что у них что-то выгорит в далеком будущем, он никогда ей не давал.

Он просто спал с ней, возил по ресторанам, покупал различные побрякушки и на этом, собственно, все. Но он видел, как она смотрела на него — с обожанием. Восхищением… И надеждой. Она действительно хотела бо́льшего, а он просто уехал домой, к своим балалайкам и медведям, в суровую Россию.

— Я прилечу к тебе на уикенд, — щебетала она, а он, слушая ее вполуха, наблюдал из-за приоткрытой двери ванной, как усердно Аглая вытирает пол. — Надеюсь, ты меня ждешь?

Он не ждал. Но ведь вывалить на нее это все прямо сейчас вроде как не вовремя…

Решив, что наберет ее как-нибудь позже и все объяснит, он, прикрывшись важными делами, сбросил вызов. Сейчас ему важнее было объясниться с Веснушкой. Но с Веснушкой разговора тоже не склеилось — льды Антарктики и то теплее.

И он уехал домой.

А теперь вот решил наведаться к ним без приглашения: подъехал к детскому саду и терпеливо ждал, когда она придет забирать дочь.

Конечно, она просто прошла мимо и даже не догадалась, что эта черная большая машина теперь его. И выйдя из сада за руку с дочерью наверняка бы тоже пошла мимо, но он остановил ее, "посигналив" фарами.

— Привет, — улыбнулся, опустив стекло.

Светлая рубашка, темные очки — ни дать ни взять парижский денди.

— Привет, — первой отозвалась Валюша. В руках у нее был все тот же водяной пистолет, но настроена она была вполне себе дружелюбно: — Ты привез мне мишек?

— Мишек?..

— Мармеладных. С клубникой.

Чего не было, того не было… Так сразу включить заботливого по всем пунктам отца непросто.

Но в багажнике лежал большой белый заяц, купить которого он все-таки догадался.

— Ты что здесь делаешь? — спросила Аглая. Тон ее уже не был таким сухим как при вчерашнем прощании, скорее подчеркнуто вежливым. С нотками плохо прикрытой иронии и… радости. Да, она была рада его видеть. — Не помню, чтобы я тебя приглашала.

— А я сам приехал, все как обычно. Ты не рада?

— Нет.

— Да брось.

— Представь себе. Земля крутится вокруг солнца, а не вокруг тебя, Вишневский.

— Серьезно? Ну буду знать.

Ему определенно понравился тон беседы, все лучше чем огрызаться по-настоящему.

— Садитесь, — кивнул за спину, — прокатимся.

— И куда?

— Не знаю, куда-нибудь в парк. Дети же любят аттракционы? Ты любишь карусель? — спросил у Валюши. Та охотно кивнула.

— Ты купил новую машину? — осматривая "монстра" заметила Аглая.

— Ну, в старой же мест всего два, — выбрался на улицу и открыл для них заднюю дверь. — Забирайся, кнопка.

— Я не кнопка, я Валюша!

— Детское кресло? — заглянула в салон Веснушка, явно оценив жест. — То есть, я так понимаю, отставать от нас ты не собираешься? — а это уже просто так, для порядка.

— Я свое решение уже озвучил.

Сняв с плеч Валюши рюкзак, Аглая усадила ее в новое кресло и пристегнула ремнем безопасности.

— Удобно тебе?

— Ага.

— Ну сиди здесь, мама будет неподалеку, — захлопнув дверь, обернулась на Артура: — Какой еще парк? На тебя это не похоже.

— Просто ты плохо меня знаешь.

— Да нет, как раз-таки наоборот, — обойдя капот машины, и не дожидаясь проявления галантности с его стороны в виде "открыть дверь и подать руку", забралась на соседнее с водительским кресло.

Вишневский понимал, что, в общем-то, не так уж она и не права — на него это действительно похоже мало. Но чувствовал, что должен сделать хоть что-то. Найти с ними контакт.

Но только ли ради дочери или ради ее матери в том числе?

Его тянуло к ней, безусловно, и вчерашняя сцена на кухне быстро дала это понять, но какие-то отношения… Она же… невозможная! Трудная, идейная, упертая!

И вдруг понял, что именно это его в ней и цепляет. Парадокс, но факт оставался фактом — он хочет сложностей и получает от них удовольствие.

Часть 13

Увы, дорога до парка не оказалась прекрасным приключением: как только они выехали из лабиринта спального района, сразу же встали в пробку, двигаясь в час по чайной ложке. Солнце нещадно палило в стекло, заставляя пассажиров нового Крайслера вариться в собственном соку, а включать кондиционер он не стал, ведь "в салоне ребенок и его продует".

Но не смотря на все эти мешающие комфорту мелочи, он все равно чувствовал себя… довольным.

— Как прошел день? — лениво удерживая руль, повернул голову на Аглаю. — Что нового на работе?

— Для начала было бы неплохо узнать, что там старого. И вообще, узнать, где я работаю.

— Логистическая компания "Консоль", пятидневная смена, с девяти до шести, обеденный перерыв с часу до двух. Оклад плюс премия, и санаторно-курортные, — перечислил он, довольный собой.