Три недели другой жизни (СИ) - Арина Вольцева
Похоже, Алексей понял.
— Прошу прощения, я думал, дама одна, — немного виновато глянув на Аню, произнес Алексей и удалился.
— Я еще не пригласил тебя на танец. С моей стороны это настоящее преступление! — улыбнулся Матвей, стараясь, чтобы Аня поскорее забыла этот неприятный инцидент и вновь улыбнулась.
— Пригласи лучше Веронику, — улыбнулась Аня в ответ. — Мне кажется, это будет вполне уместно!
— Вероника убежала к отцу. Я так понял, что он надолго не оставляет свою дочь без присмотра.
— Весьма благоразумно! Особенно, учитывая, сколько здесь разных … личностей, — замявшись, нашла подходящее слово Аня.
Матвей рассмеялся.
— Похоже, ты права!
Матвей повел Аню к танцующим и, приобняв ее, на следующей ноте присоединился к общему кружению красивых пар.
Как Аня и предполагала, просто молчать с Матвеем было так же легко, как и находить общие темы для разговоров. Этот простой танец помог ей немного перевести дух и оглядеться. Многие присутствующие были намного старше Ани, что говорило о том, что, скорее всего, фирма партнеров была на стадии передачи правления от одного поколения другому, что, естественно, не проходит в одночасье. А значит, грядет некоторое обновление как состава, так, возможно, и приоритетных линий в работе партнеров. Мысленно девушка поставила себе пометку сообщить о своих наблюдениях руководству.
— Ты на рабочем задании сейчас или все же можешь позволить себе немного насладиться вечером? — ей показалось, или она услышала укор в голосе Матвея.
Встряхнувшись, Аня виновато поглядела на своего партнера по танцу.
— Совмещаю, — попыталась отшутиться девушка. — Ведь мне предстоит еще держать отчет перед начальством.
— Так ты здесь шпион? — полушепотом произнес Матвей, стараясь сохранить серьезное выражение лица, но глаза при этом выдавали его веселье.
— Если ты кому-нибудь расскажешь, мне придется тебя убить! — поддержала шутку Аня.
— Даже под пытками никому не скажу, — уверил ее Матвей.
Аня посмотрела на улыбающегося Матвея и почувствовала, как ноги слегка подогнулись. Как и тогда, в парке, все вокруг просто растворилось, существовали только она, Матвей и музыка. Сердце часто застучало и воздух будто испарился из легких. Этот парень — нет, уже мужчина! — одновременно был родным и знакомым и в то же время представлял опасность спокойствию Ани. Она прекрасно понимала, что бы ни творилось между ними, неважно, казалось ли ей или было на самом деле, но это останется здесь, в этом маленьком курортном городке, где они случайно столкнулись столько лет спустя… Это означало только одно: нельзя дать произойти чему-то, что вновь может разрушить тот хрупкий мир внутри нее, особенно теперь, когда она только-только научилась снова жить. С ужасающей ясностью Аня поняла, что теперь всю жизнь ей придется жить в этом страхе, иначе цена будет непомерно высока.
Сразу яркость и праздничное настроение вечера померкли для девушки. Мелодия окончилась, и Аня отстранилась от Матвея. Он в свою очередь внимательно пригляделся к девушке, почувствовав, как изменилось ее настроение.
— Что произошло, Ань? Я обидел тебя чем-то? Мы же просто дурачились, — растеряно произнес Матвей.
— Прости, Матвей, дело не в тебе, — медленно покачала головой Аня, отводя взгляд. — Голова что-то разболелась. Наверное, я много выпила. Никогда не любила шампанское, — попыталась объясниться она.
Про то, что она не любит шампанское, Матвей помнил так же прекрасно, как и то, что она выпила всего лишь пару бокалов за весь вечер, а это слишком мало для того, чтобы заработать мигрень.
— Ты меня обманываешь, — констатировал мужчина, не выпуская Аниной руки. Они уже отошли от танцующих и теперь стояли возле одной из колонн, сокрытые ею от любопытных глаз.
— Зачем бы? — попыталась увернуться Аня.
— Очень хотелось бы узнать. Вообще, Анют, что с тобой творится? — невольно Матвей повторил вопрос, который Аня совсем недавно задала самой себе.
— Не понимаю, о чем ты, — вновь ушла от ответа Аня. Как всегда, притвориться было легче, чем пробовать что-то объяснить, да она и не собиралась.
— Я же чувствую, что-то есть между нами, но ты каждый раз выстраиваешь стену. Мне кажется, ты сама себе не даешь вздохнуть, расслабиться и просто насладиться жизнью, — упрекнул ее Матвей.
— Тебе кажется, — не глядя на него, тихо произнесла Аня и отошла от обиженного ее словами Матвея.
Аня пробиралась к балкону, уговаривая себя, что все делает верно. А что она ему могла сказать? Что эту стену она не просто выстраивает, а и укрепляет, лишь бы никто не смог до нее добраться. Дать ему надежду — на что? Они уедут на следующей неделе, и кто знает, когда и вообще увидятся ли еще. А она не умеет притворяться и не пропускать все чувства через сердце. Значит, оно опять пострадает. Ей и так тяжело было вернуться в нормальное состояние, и сейчас она просто не могла позволить себе вновь влюбиться. А то, что именно это в итоге и произойдет, она не сомневалась.
Что-то было в Матвее такое, что манило ее к нему, не позволяя даже перестать на секунду думать о нем с того самого утра, когда они столкнулись впервые за столько лет в холле гостиницы. Невольно она вспомнила школьные годы, когда ей нравился Матвей, как она даже порой мечтала о нем, но никогда и никому не рассказывала об этом… А потом детская влюбленность прошла, и Аня с облегчением думала, что как хорошо, что никто не знал о ее чувствах — это позволило ей и дальше нормально общаться с Матвеем.
Зачем жизнь снова столкнула их? Была ли это случайность, или сама Судьба
