Жена брата (СИ) - Миланик Анна

Лучший отец — это родной отец. Никто не будет любить Улю больше, чем Дима.

Я смотрела на него, забывая слова, которые ранили как кинжал, не помня о разводе, возвращаясь мыслями в те дни, когда мы были так счастливы.

Что он здесь делает? Мелькнул отдаленно вопрос, пока мужчина скрылся из вида.

Руки стали дрожать от волнения. Я предвкушала нашу встречу. Мы почти месяц не виделись. А до этого мельком.

А потом он снова появился в поле моего зрения. И не один. Рядом с ним шла женщина. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, кто это. Любовница моего мужа. Дима обнимал ее за плечи, гордо демонстрируя, что она принадлежит ему. Красивая, ухоженная куколка.

Ощущения, будто ударили музыкальными тарелками, зажимая между ними мою голову. Виски сдавило, как при сильнейшей мигрени, в ушах звенело. Шок? Может быть.

Я не могла в это мгновение размышлять здраво.

Американские горки чувств. Радость от встречи, а теперь боль… разъедающая изнутри. Злость и отчаяние, сжигающее все прекрасные воспоминания. Обида. Жгучие слезы текли по щекам, которые я не в силах была сдерживать.

Ничего не вернуть. Назад пути нет. Чужой праздник жизни.

Осознание, что все происходит со мной здесь и сейчас, приходило постепенно. Как чья-то злая шутка, плевок в душу.

Что я здесь делаю? Зачем здесь?

Я не слышала, как Матвей вошел на балкон. Он тихо выругался.

Сделала глубокий вдох, заставляя себя выйти из этого состояния. Мужчина что-то говорил, а я не разбирала слов из-за звона в ушах. Пыталась взять себя в руки, но не могла.

— Лиза!

Он взял меня за плечи и повернул к себе, заставляя посмотреть в глаза.

— Я пожалуй вызову себе такси, — проговорила я, приходя в себя и отворачивая лицо.

Попыталась убрать его руки, но Матвей не дал этого сделать.

Больше всего сейчас боялась увидеть жалость в его глазах. Не хочу, чтобы видел мои слезы. Выгляжу, наверное, скверно. Знаю, что, когда реву, сразу же краснеет нос и глаза, как у больной.

Я смотрела в сторону. Хочу уехать отсюда. Далеко и навсегда. Никогда больше не возвращаться. Не видеть Диму, забыть. Вычеркнуть из воспоминаний этот момент. Тонкая нить надежды обрывалась. Мечты таяли, как снег на плите.

Почему его руки до сих пор на моих плечах? Отпусти. Дай уйти и побыть одной, думаю, но молчу.

Набираюсь смелости и смотрю в его лицо. Странную гамму эмоций вижу в его глазах, но среди них нет жалости. Он задумчиво смотрит на меня, что-то взвешивает, решает. Мне не понять. Да и не ставлю себе такой цели.

— Пусти, — тихо говорю я. — Хочу уехать отсюда.

Матвей убирает руки с моих плеч и, неожиданно для меня, перемещает свою правую ладонь между моих лопаток и прижимает к себе. Голова оказывается на его плече.

Я уже не хочу реветь. Я вообще не знаю чего хочу. Не отталкиваю, но не обнимаю в ответ. От него пахнет парфюмом, дымом и…мужчиной.

Я слышу, как стучит его сердце. Тук, тук, тук.

Он кому-то машет, а потом увлекает прочь из балкона. Даже не заметила, как мы вновь оказались в комнате.

Глава 26

Он отстранил меня от себя и посмотрел в мои глаза.

— Ты хочешь вернуть его?

— Какая разница чего я хочу? — устала ответила я.

— Ответь! — настаивает Матвей.

Я отвернулась. Он издевается? Еще не хватало слушать его наставления. Хватит подруга, уверенно могу сказать, что бывшая, делилась своими размышлениями.

— Сейчас я хочу уйти, — я устала, присела на постель и потянулась за сумочкой.

Достану телефон и вызову такси.

— А может ты хочешь вернуть себе мужа? Отца своей дочери? Снова быть замужней дамой и занимать в жизни Димы важную роль? — спрашивал он, каждым словом причиняя мне боль.

— Я вызову такси, — снова повторила, открывая застежку.

— Ты не ответила. Ты вот так просто сдашься? Отдашь Диму какой-то рисованной старой бабе? — говорил он ровно, но с какой-то сталью в голосе.

— Уже отдала.

Спокойно ответила я встретившись с ним взглядом. Нет эмоций, я не могла их прочесть. Шикарное умение прятать чувства за непроницаемой маской.

— Не думал, что ты так слаба духом.

Я промолчала. Не желаю играть в его игры.

— Со временем она займет твое место. Сначала на вот таких праздниках, потом Дима станет брать ее на приемы, знакомя с вашими общими друзьями и родными нашей семьи, — продолжал он.

"Ну и пусть! Мне все равно", — убеждала себя я.

— Маме придется уступить и принять выбор сына. Дима умеет манипулировать и ставить ультиматумы. Все- таки хоть один сын должен быть рядом. Она станет приезжать сюда, спать на вашей постели и чувствовать себя настоящей невесткой. И это будет лишь начало! Ты не сможешь отказать бывшему мужу во встречах с дочкой. Ульяна станет проводить время с папой и его новой женой.

— Замолчи, — сквозь стиснутые зубы проговорила я.

— Ты все чаще и чаще будешь сталкиваться с официантами, считающими тебя тетей собственной дочке, думая, что Диана ее мать! — продолжал он.

— Чего ты от меня хочешь? — переходя на крик, спросила я.

Зачем он так? Почему своими словами причиняет боль? Неужели ему нравится заставлять меня страдать? Будто недостаточно того, что я видела своего мужа с любовницей. Выворачивает душу наизнанку.

— Услышать правдивый ответ на вопрос, — все тем же спокойным голосом ответил Матвей. — Готова ли ты начать жизнь с чистого листа? Творить свою судьбу с другим человеком или хочешь побороться за свое счастье? Вернуть мужа в семью?

Я изо всей силы закусила нижнюю губу, чтобы снова не разреветься.

— Ты любишь Диму?

— Люблю, черт бы тебя побрал! — хрипло проговорила я, пытаясь проглотить колючий ком рыданий.

— Тогда предлагаю вернуть тебе твоего мужа, — присаживаясь на стул, сказал Матвей.

— Смешно.

— Предлагаю сделку: помогаю тебе вернуть мужа, а ты мне подписать контракт.

Я нервно засмеялась. Да он шутит!

— Мы сыграем с тобой влюбленную пару. Дима, как и все Литвиновы, — собственник. Он вернется в семью.

— Ты пересмотрел фильмов, — устало вздохнула я. — Ничего из этого не выйдет.

— А ты пробовала? Или боишься?

— Чего мне бояться? — криво усмехнулась я. — Все, что можно, уже и без того принадлежит не мне.

Рыдать уже не хотелось. В душе царила грусть.

— Боишься влюбиться в меня и забыть о брате?

Я опешила и удивленно посмотрела на Матвея. Его откровенность шокировала и обескураживала. Каков наглец! Да кого он из себя возомнил?!

— Самоуверенности тебе не занимать, — усмехнулась я.

— А тебе? Сможешь сыграть в любовь?

Он улыбался какой-то самоуверенной и загадочной улыбкой.

— Смогу.

Ответила я, принимая его вызов. Я ведь смогу? Всего-то нужно подыграть. Если Матвей окажется прав, я верну своего мужа и начну новую жизнь. Семья, вот моя цель.

Послышались шаги, приближающиеся к комнате.

— Сейчас проверим.

Мужчина встал со стула и прежде, чем я поняла смысл его слов, притянув меня к себе, впился в мои губы поцелуем.

Я растерянно моргала, ощущая, как искусно язык Матвея изучает мой рот, а губы терзают мои. До чего же приятные ощущения.

— Вот ты где, — услышала я знакомый голос своего мужа.

Мой мозг почему-то выдал только одну фразу: "Да пошло оно все".

И я ответила на поцелуй Матвея. Пусть знает, что ни один он умеет орудовать языком. В конце концов! Я ведь умею играть. В детстве все девочки мечтают быть актрисами и я не была исключением. И муж гад! На тебе за то, что мне пришлось увидеть несколько минут назад.

Матвей отстранился, давая брату увидеть меня. Я ойкнула, притворившись испуганной.

Это лицо! Черт, а мне начинает нравиться задумка деверя. Дима пораженно смотрел на нас. Сейчас он напомнил мне рыбку, которой не хватало воздуха.

— О, брат, ты приехал, — как ни в чем не бывало, произнес Матвей, не убирая рук с моей талии. — Лиза, переодевайся, а я спущусь вниз. Там, наверное, нужна моя помощь, — и, наклонившись к уху, он прошептал, чтобы слышала только я: “ Сними обручалку, иначе договор аннулируется.