Возлюбленная Козаностра (СИ) - Грэй ЕлеNа

Когда мы проходим мимо, вижу его недобрый взгляд, провожающий нашу компанию. Нужно срочно отделаться от Бэна.

В течение получаса, достойно выдерживаю рассказ гида-конгрессмена об истории дома и с любопытством пионера осматриваю ранее закрытые комнаты. У дверей библиотеки, прошу Бэна оставить меня одну. Желаю лично оценить уникальные собрания. Возможно, он бы не ушёл, но очень вовремя ловеласу звонят и сдержанно попрощавшись, Бэн уходит. От сердца отлегло, ведь на протяжении томительного времени постоянно одолевало чувство вины и тревоги.

Я вхожу в книжный храм, закрываю дверь и врастаю в пол от увиденного. Возле высокого стеллажа стоит Брендон. Он без пиджака, ворот рубашки расстёгнут, руки в карманах брюк. Минуту мы молча смотрим друг другу в глаза, а затем я отступаю к двери. Его настрой мне не нравится. Он пугает.

— Расскажи, Элис, тебе понравился мой дом? Всё оценила по достоинству? — Брендон медленно надвигается, как огромная глыба айсберга. Он подходит вплотную и вжимает в массивную дверь. — Я смотрю, тебя ни на минуту нельзя оставить.

Хайд зол, ему явно не до шуток. Щёлкает замок, и я понимаю, что отсюда некуда деться.

— Брендон, я…

— Так и будешь ходить вокруг, да около? Не могла послать его корректно, сразу? — жалит он, нещадно обрывая не задавшееся объяснение, а затем нагло обхватывает шею рукой и страстно целует в губы. — Хочешь быть со мной или переметнёшься к Бэну, чтобы трахаться с ним? Решай сейчас. Всё зависит только от тебя.

Ревность застилает Брендону глаза и разум. Кто бы мог предположить, что Карло займётся сводничеством, а Титан озвереет и сорвётся на меня? Он сверлит настойчивым взглядом, и в тёмно-синих глазах разгорается огонь неподдельной страсти. Резкая смена его настроения убивает. Днём был нежным, а сейчас…

Я невольно заливаюсь краской, когда Брендон без спроса на правах единственного хозяина скользит руками по бёдрам выше и ещё выше. Он трогает меня с особенным пылом, как никто и никогда. Сильные руки добираются до талии и обхватывают настолько крепко, что ни вырваться не сбежать.

Дыхание Брендона становится тяжёлым, слишком тяжёлым.

— Что за игры ты придумал? Брендон, для чего ты ставишь меня перед выбором? — почти шепчу вопросы и мороз пробегает по коже от страха быть отвергнутой из-за нелепого недоразумения.

— Не будет у тебя выбора, — приглушённым от возбуждения голосом утверждает он.

Брендон впивается в меня ещё более страстным поцелуем. Губы горят, наши языки сплетаются, и я неистово отвечаю, пока не начинаю задыхаться от нарастающего желания. Голова кружится, ноги подкашиваются, а поцелуй не прекращается, становится более глубоким и жадным. Титан явно голоден, и он хочет меня.

А, я?

Если быть честной, в глубине души я боялась, что возможно более близких отношений между нами не случится. Боялась, что привиделся мираж, и когда наступит время уехать из особняка, всё закончится. Сейчас же происходит то, что нужно обоим, и то, что станет единственным правильным в дальнейшей жизни.

Вид возбуждённого Брендона возбуждает и меня. Да! Я хочу его! Эмоции, тщательно скрываемые в закоулках души, рвутся наружу и больше нет сил сдерживаться. Он видит отклик, чувствует бушующее желание и теперь целует в шею. Жарко, жадно, оставляя засосы, доводит до критической отметки оголодавшее либидо. Спускается ниже, расстёгивает платье, и оно падает к ногам.

— Тебе это не нужно, — стягивая лифчик, обнажает грудь. — Мне нравится, — заключает Брендон, разглядывая полуголую меня. Конечно. Ему не может не понравиться высокая, округлая грудь и манящая ложбинка, к которой он припадает. — Ты прекрасна, Элис, — произносит комплимент Брендон и, подхватывая под ягодицы, приподнимает вверх, разводит ногой бёдра, вклинивается между ними сильнее прижимая к двери.

Он обхватывает манящие полушария руками, целует их, прикусывая соски. Протяжный стон срывается непроизвольно, и больше я не могу контролировать пробудившуюся нимфоманку, сходящую с ума по Брендону. Нимфоманку, стремящуюся ощущать его тело подрагивающими от страсти руками, требующую немедленно недосягаемого мужчину в себе.

Торопливо расстёгиваю рубашку, откидываю её в сторону. Я остаюсь в одних трусиках, но ненадолго. Он срывает их. Звук рвущейся ткани дико возбуждает. Издав стон, подаюсь вперёд, обхватываю Брендона ногами и ощущаю его эрекцию через ткань брюк. Я рвано дышу, тянусь к его губам, потому что обезумела от мужского натиска и крышу сорвало окончательно…

— Да… Ты страстная девочка. Я тоже хочу тебя… не в библиотеке, — сексуально, шепчет Брендон в губы, открывает дверь и несёт на руках по коридору к лестнице.

— Что ты делаешь? В доме полно людей.

— Они уехали, — прикусывая мочку, говорит Брендон, чем распаляет не на шутку.

— А Мардж? — беспокоюсь, потому что она может нас увидеть. Адреналин в крови зашкаливает, я ведь абсолютно обнажённая. Со стороны наш тандем выглядит крайне непристойно.

— Не посмеет побеспокоить… — он не договорил. Дверь, ведущая в спальню Брендона, практически срывается с петель.

Глава 16

Брендон.

А дальше — полное безумие.

Я вламываюсь в спальню с Элис на руках, едва не сорвав массивную дверь с петель. Вдыхаю её тонкий сладкий запах, не сбитый никаким парфюмом, и волна возбуждения накрывает так сильно, что готов кончить немедленно, как подросток-дрочер от одного взгляда на неё, обнажённую.

Надо было трахнуть Элис раньше, в первый день её пребывания в моём доме. Зря терпел. Я хотел, чтобы она привыкла и перестала испытывать скрываемый страх. Слишком резко изменилась её реальность. Буквально за считанные часы.

Я понял, что пропал впервые же минуты, когда увидел её. Так оно и бывает. Моментальная вспышка в сознании, когда неожиданно в жизни появляется твоя женщина.

Элис не осознаёт, как подействовала на меня в ту ночь, когда стояла у дверей клиники с растерянным видом в своём чёртовом докторском халатике! С того момента меня на ней переклинило. Строгий врач с красивыми глазами, горящими откровенным интересом, пришлась по душе. Настолько живого, без притворства, взгляда, умеющего говорить, я не встречал в женщинах раньше. Она, строптивая, порой язвительная и в то же время покладистая. Всё в ней выбивает почву из-под ног.

Опускаю её в кресло, впиваюсь поцелуем в живот, развожу ноги в стороны, открывая вид на женское сокровенное место. Я не вуайерист, но на Элис смотреть хочется. Моё дыхание спирает… она красивая там. Гладкая светлая кожа треугольничка с небольшой тёмной полоской волос. От вида её младшенькой срывает крышу. Я медленно исследую нежные складочки пальцами, касаюсь внутренних розовых лепестков. Элис ахает, смотрит мне в глаза и не отводит взгляда. Откровенно открытая только для меня, с порозовевшими от возбуждения щеками, очень влажная и до одури желанная.

Я ласкаю её пальцами, задеваю клитор. Она подаётся вперёд, стонет громче. Это поистине ни с чем не сравнимый эротический момент. Приникнув языком к животу Элис, поднимаюсь выше, к груди, ласкаю розовые соски, прикусываю чувствительные горошины. Скольжу выше, касаюсь языком её шеи, целую и опять скольжу языком. Я чувствую, как дрожь растекается по её телу. Она полыхает огнём. Чувствительный клитор собирается в тугой узелок от возбуждения, когда пальцами снова касаюсь его, а затем провожу между складочек и проникаю внутрь разгорячённого лона. Протяжный стон Элис, наполнивший комнату, вконец одурманивает. Я двигаю пальцами, проникаю не глубоко и ритмично задеваю чувствительные точки. Моя девочка взрывается криком и настолько бурно кончает, что пульсация лона сжимает пальцы. От вида кончающей Элис член деревенеет так сильно, что вот-вот порвёт штаны. Терпеть больше нет сил.

— Моя чувственная девочка, — шепчу ей в губы. Я встаю с колен, расстёгиваю молнию, а Элис приподнимается в кресле. Она желает сама снять штаны, и у неё хорошо получается. Нежная ладонь проскальзывает в боксеры.