30 чашек кофе (СИ) - Евдо Анна

— Она пьёт коньяк? — не поверила Настя.

— Исключительно только его. Так что без вариантов, — усмехнулся Павел.

— А твой отец? — ей было любопытно узнать его и с этой стороны. — Ты говорил, что тебя заинтересовало другое направление, но важно его уважение как партнёра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Я больше по начинке, а папа по инженерной внешности, скажем так.

— Твой софт и его железо, вроде бы так? — неуверенно резюмировал она.

Он рассмеялся.

— В яблочко, мой милый литератор, — он коснулся указательным пальцем её покрасневшей скулы. — Ты так мило краснеешь. Очень редкое умение для взрослой девушки.

Она смутилась и закрыла лицо руками, приглушенно пробубнив.

— Прекрати, иначе я вспыхну твоим любимым огнём.

Он усмехнулся.

— Принимай эстафету. Где ты работаешь? — он принял удобную позу. — Обещаю, буду слушать и никаких провокаций.

Она посмотрела на него сквозь пальцы. Он сохранял серьёзное выражение лица. Она вздохнула, опустила руки и погрозила ему.

— Ещё раз вгонишь меня в краску, я уйду.

Он кивнул и поджал губы. Эти свои невозможные притягивающие губы. Они подрагивают в унисон сверкающим тёмным глазам и совершенно сбивают её с разумных мыслей.

— Я закончила факультет журналистики. Во время учёбы активно участвовала, как и многие другие, в студенческом журнале, газете и радио-эфирах. Брала подработки. Подыскивала интересные для себя места и старалась попасть туда на практику и стажировку. На третьем курсе мой одногруппник начал вести свой онлайн журнал. К нему присоединились несколько человек, в том числе и я. Его детище набирало обороты, он начал издаваться на бумаге. С ним мы проработали вместе ещё около трёх лет после окончания университета. У меня выделилась своя колонка, захотелось больше самостоятельности, и я ушла в свободное плавание. Было страшно, но вроде справляюсь. Хотя с Егором остались в добрых отношениях — я такой внештатный сотрудник. Он периодически даёт мне разные задания и ставит, порой, невообразимые задачи. Обещает сделать номер полностью из моих работ. Ещё есть Света, моя Светка. Мы с ней дружим с садика. Причём получалось, что я везде попадала по месту жительства, а Свету привозили сначала в садик, потом в школу, с другого конца города, договаривались, устраивали. Видимо, нам действительно судьба посещать все учебно-воспитательные заведения вдвоём. В универе тоже учились с ней в одной группе. Сейчас она смеётся, что я по сути сидела на месте, а она бегала и бегала за мной. Догнала, но теперь я от неё убегаю, не желая партнёрства в её журнале, хотя ни разу ей не отказала ни в статье, ни в обзоре. Так что, профессиональной реализации мне хватает.

— Что за колонку ты ведёшь? — уточнил он.

— «Сегодня о…», — она утрированно округлила губы. — Темы абсолютно любые, иногда растягиваются на несколько «сегодня», — она изобразила в воздухе кавычки пальцами. — Что такое для тебя успех?

— Успех, — он задумался, — выход за рамки комфорта и достижение результата.

— А карьера?

— Улучшение и расширение масштабов успеха, — он развёл руки в стороны, охватывая больше пространства.

— Можем подвести итог, — она облокотилась о стол. — Сколько бы не велось споров об авторстве этих слов, но значения они не умаляют: если заниматься любимым делом, то не будешь работать ни одного дня.

— Звучит точно про нас, — подмигнул он.

15. Вера (08 июня)

После пятницы произошло неуловимое изменение, которое сквозило, нет! — простреливало, в каждой клеточке сознания и тела. Словно выросли невидимые крылья, и все выходные дела-заботы не просто переделывались — Настя перелетала между ними. Предвкушение свидания. Их первого настоящего свидания. Вечернего. Хотя они не обговорили конкретное время. Но салют же обычно поздно вечером, днём он бессмысленен. Ей-богу, как пятнадцатилетняя девчонка! Не современный подкованный подросток, а восторженная девчонка, вдруг ощутившая себя девушкой, привлекательной и внимания которой желают. Которую желают. Даже на расстоянии он заставляет её краснеть, а у самой улыбка до ушей и крылышки трепещут.

Павел загрузил себя работой на все выходные. Новый этап, новый уровень, новые они. О ком он сейчас? О новом проекте или новых отношениях? Подходит к обоим. Но ведь в мыслях сразу она. Задумчивая и сдержанная Анастасия и летящая, фонтанирующая эмоциями Настя. И ему нравится она единой Настей-Анастасией. Дочь уважаемых врачей и рамок строгой морали. Девочка-хулиганка и женщина-бунтарка, живущая своей жизнью. Она тушуется и порой теряется, потому что может быть с ним этой Настей-Анастасией. А ему хочется её всю без ограничений. О чём он сейчас? Чтобы она была собой, чтобы он был собой, чтобы они были самими собой друг с другом? Подходит ко всем. И просто к тому самому, как ему её «хочется».

Накануне от Насти прилетело:

«Всё-таки уезжаю. Утром. Но на кофе успею. Будешь?»

«Буду» — она ещё спрашивает! — «Конечно, буду. Не вздумай уехать, не разделив со мной утро!»

Он перехватил её у садика. Не стал впустую сигналить — опустил стекло и громко окликнул по имени. Она вздрогнула, улыбнулась, вопросительно указала на заднюю дверь. Он нахмурился и похлопал по спинке сиденья рядом с собой. Она забралась на переднее кресло. Он смотрел, как она пристегнулась, повернула к нему голову.

— Здесь нельзя стоять. Поехали.

— Один поцелуй, иначе я тронусь не с места, а умом.

Она одарила его долгим взглядом, оттянула ремень безопасности одной рукой, упёрлась второй в разделитель между сиденьями и встретилась с ним приоткрытыми губами. Вернулась на место.

— Я хочу успеть выпить две чашки.

Он хрипло усмехнулся.

— Компенсация?

Она кивнула.

Тая с любопытством посматривала на них, расставляя посуду и приборы.

— Зажил язычок? — он лукаво щурился поверх своей чашки.

— Не совсем, — она показательно подула на кофе, — но в той глуши, куда я еду, могу остаться вообще с носом или пакетиком три в одном, так что сегодня настоящий чёрный и плюсом второй за прошлые пропуски или за будущие — без разницы, как можно принять.

Она сделала осторожный первый, самый вкусный глоток и проурчала «мрмр».

— Когда выезд? — ему не хотелось прерывать процесс её наслаждения напитком, только время играло против него.

— В любой момент. Мне до дома десять минут быстрым шагом. Поля в садике, вещи собраны. Так что остаётся заскочить, схватить сумку, закрыть дом и вперёд.

— Ты едешь одна или с кем-то? — он допил кофе.

— Едем вдвоём с Егором, — она спряталась за кружечкой.

Павел вскинул взгляд, шумно приземлив чашку на блюдце. Она продолжила, не дожидаясь его комментарий.

— На его машине, по каким-то мелким городкам и деревням. План мне сейчас представят. Я тебе скину, если хочешь.

Он видел, что её забавляет его реакция. Пытался взять себя в руки, распаляясь еще больше.

— Он, часом, в тебя не влюблен? Или был? — что она там говорила про подростков и дистанцию? Он чувствовал себя на все те пятнадцать лет, когда копишь смелость, чтобы к ней подойти, а сопернику шею свернуть готов сразу.

— Паша, — она положила руку ему на локоть, — я ведь не уточняла ваш состав на форуме и вне мероприятия.

— Прости, — он покаялся без раскаяния. — Просто мои позиции слишком хрупкие.

Она приложила указательный палец к его губам и сама замерла. Не смотреть на его губы. Выдохнула.

— А мои, получается, железобетонные?

Он кивнул, погладив губами и дыханием её кожу.

— Ты даже не представляешь, насколько твои позиции крепки, — произнесла она, глядя ему в глаза. — Меня саму это пугает. Будто всё предрешено, и ты мой центр, который притянет, куда бы я ни пыталась улететь. Только я пытаться не хочу. Улететь не хочу. Я с тобой ЛЕТАЮ.