Мышеловка для босса (СИ) - Колесникова Вероника
И только добравшись до своей станции метро, успокоилась. Так называемого хвоста за ней, конечно же, не было, скорее всего, Баев вообще покрутил пальцем у виска, подумав, что девушка ему попалась немного бракованная.
Хотя, если честно, сама встреча прошла очень хорошо, не зря она согласилась и написала ему сообщение, пригласив на ужин. Маша открыла чат с перепиской с Александром Владимировичем на втором телефоне и снова перечитала все его сообщения. Так спокойно и ласково он никогда с ней не общался. И все эти скобочки, которые изображали сетевые улыбочки… в переписке со своей секретаршей он такого никогда не допускал, а тут..
И шутил, и смеялся над ее простоватыми шуточками, и вообще уделял внимание каждой ее букве, слову, ловя оттенки настроения.
Хотя очень странно повел себя, когда официант принимал заказ — даже побелел весь, уж Маша-то точно знала все его настроения.
Тут она глянула на свое отражение в телефоне. Там отразилась прекрасная незнакомка: распущенные красивые пшеничные волосы, полные изогнутые губы, большие глаза.
Таких девушек носят на руках и однозначно ревнуют.
Маша улыбнулась отражению в черном экране сотового телефона. Конечно ревнуют! Так значит, Александр воспринимает ее как одну из этих прекрасных, влекущих, удивительных девушек — манекенщиц, таких, как Виктория, как Юлька, которым море по колено, а мужское мнение — до фонаря. Которые пользуются всеми благами, которые те могут предложить, ничего не давая взамен…
В таком случае, она просто бездарно провела время. Надо было давить на все его точки, а не улыбаться отвлеченно, боясь, что он, в конце концов ее узнает под всеми слоями ее маскировки — от одежды до косметики.
И вообще, играть роль такой куколки, прожигательницы жизни, которой все достается легко и красиво, а не приходится одалживать вещи у бывшей одноклассницы, что-то лепеча и невнятно блея, для чего ей это понадобилось; учиться делать укладку волос по роликам из Ютуба, чтобы сэкономить на услугах парикмахерской; пытаться держать лицо перед начальником, чтобы не сорваться и не броситься его обслуживать, как это принято в офисе.
— Дурочка ты, Машка, дурочка, — буркнула она сама себе под нос и тут же улыбнулась.
Ну какой же Александр Владимирович милый! Какой он внимательный, какой замечательный, красивый, самый лучший!
Раньше за такие мысли она давала себе мысленные подзатыльники, но сейчас этого делать было не нужно. А нужно было отпустить себя, потому что именно сегодня она увидела совершенно другого Баева: внимательного, заботливого, горящего.
На работе с коллегами он был совершенно другим, с ней общался вообще практически безлико, хотя она и была ближе всех к нему, а сегодня, в ресторане, он проявил себя совершенно с другой стороны.
И пока Маша ехала несколько станций до своего дома, куда побоялась просить довести Баева, она неожиданно для себя приняла одно важное решение: она точно продолжит встречи с Александром, в случае, если он сейчас отзовется, напишет сообщение, в общем, подаст какой-либо знак.
Потому что то, как он смотрит, как говорит, как трогательно обращается с ней, такого Маша не могла представить даже в самых розовых, радужных мечтах. Такое могло произойти только в сказке, в кино, или при помощи вмешательства высших сил. Но волшебной палочки у нее не было, вселенная не часто баловала дарами судьбы, а потому нужно хватать быка за рога, пользоваться моментом и выжать из этих нежданных отношений все, что только возможно.
Поднимаясь по ступенькам к выходу, она вдруг подумала: а вдруг он вообще остался недоволен вечером? Вон, в конце даже как-то строго и зло посмотрел на нее, или за неё, послав так называемые «лучи добра»: иссушающе — опустошающий взгляд, которым славился среди подчиненных. Вдруг он просто тактично ждал, когда закончится их свидание?
От этой мысли похолодело в животе, и подозрительно задрожали губы.
Она поднялась на последнюю ступеньку, огляделась — вон и дом уже виден, — и вдруг телефон пиликнул, оповещая о сообщении.
Дрожащими руками она достала из сумочки аппарат и тут же чуть не пустилась в пляс.
«Анна, вы так быстро исчезли, как Золушка с бала. Повторим завтра наше свидание?» — высветилось на экране.
«Обязательно!» — ответила Маша-Анна. И тут же почувствовала, что вот-вот и взлетит к небу от распиравшей ее радости. Шкала отметки ее настроения взлетела настолько высоко, как не прыгала, наверное, ни разу. Это удивительное чувство затопило, увлекло за собой.
И тут же Маша снова прозрела и увидела, какой нынче удивительный май. Ее окружали запахи цветущих яблонь, черемухи, пробивающейся сквозь землю травы. Даже в темноте были видны золотисто-желтые пушистые круги одуванчиков, сочные розетки молодых листьев, махонькие бутончики наливающихся цветов.
Нежные, бело-зеленые яблони стояли вдоль дороги словно невесты на выданье — невинные, чистые, нарядные.
И как это она, каждый день проходя мимо такой красоты, не видела ее? Как пропустила наступление этой удивительной весны? Когда в последний раз она вдыхала полной грудью весну, вкушая ее настроения, ее запал, ее обещание счастья и удачи?
Нет, однозначно жизнь требовала перемен. Панцирь — долой! Да здравствует весна и Анна, та, которая помогла увидеть, как прекрасен этот мир!
Мистер Б и его женщины
Александр Владимирович приехал на работу чуть позже, чем обычно. Всему виной была соседка, которая припарковала машину так неудобно, как только может припарковаться каноническая блондинка: вплотную, так, что не выехать. Впереди — забор, позади — машина. И по бокам припаркованные автомобили.
«Ну как можно было быть такой дурой?» — ругался про себя Баев. Как можно было припарковаться так неудачно? Места рядом полно! Хочешь — заедь на газон, хочешь — на бордюр. Так нет же, встала вплотную к нему!
Александр Владимирович долго не думал: несколько раз с удовольствием пнул по колесам, и со злорадством вслушался в перелив сигнализации. Такая канонада разбудит по меньшей мере половину дома, не то, что хозяйку красного «жука»!
Из окон начали выглядывать недовольные жители, но Александру Владимировичу было все равно: в своем рвении вытащить из дома непутевого автомобилиста он был готов на все, мог бы — поднял авто, да забросил его подальше!
Но ни через пять минут из подъезда никто не вышел, ни через десять.
Баев водил плечами, разминая шею, ходил вокруг машины кругами, и придумывал казнь для автовладелицы.
Он даже нащупал в кармане ключ от своей машины и примерился к боку красной преграды, представляя, как будет смотреться на блестящем глянце свежая царапина. А еще лучше — две. Или какое-то слово, скорее всего, не приличное.
Баев дернул плечом, как будто уже сделал дело, достойное неблагонадежного соседа. А потом поднял голову кверху, отсчитывая этажи, вычисляя квартиру.
Так, соседка по лестничной клетке, хозяйка «жука», наверняка еще спит, и совершенно не интересуется плодами трудов своих. Рядом с ее квартирой в окно смотрел взъерошенный мужик, готовясь, видимо, высказать Баеву все, что он думает о раннем подъеме благодаря трелям автосигнализации.
Но Александр Владимирович был не пальцем деланный, он поставил руки на бедра, приняв позу самовара, и сплюнул. Такая демонстрация мужественности никогда не подводила, и в этот раз тоже сделала свое дело. Мужик жест оценил и скрылся за тюлем.
Александр широкими шагами пересек двор и подошел к подъездной двери. Мысленно посчитал квартиры и нажал на кнопку домофона. Когда какое-то время истекло, он позвонил еще и еще раз. Никто и не думал отзываться.
Тогда он набрал код от двери, в два счета преодолел подъездный холл и запрыгнул в лифт. Дожидаясь, пока доедет до нужного этажа, переминался с ноги на ногу, как перед тренировкой на поле. Едва лифт раскрыл двери, Баев бросился вперед, словно по команде тренера, даже задел плечом дверцы, не успевшие отъехать так же быстро, как передвигался бывший легкоатлет.
