Эрин Пайзи - Водоворот жизни
– Я чувствую себя извращенкой, – прошептала она на ухо Адаму.
– По крайней мере, ты чистенькая извращенка. А я даже душ не принял сегодня утром. Знаешь, наверное, нам следовало бы переодеться, прежде чем заявиться сюда.
– Адам, по-моему, они смотрят на нас не из-за одежды.
– Нет? А, понял, на что ты намекаешь. Да, пожалуй, ты права.
– О, действительно, Адам.
– Не волнуйся, дорогая, – Адам широко и обворожительно улыбнулся. – Давай дадим им пищу для разговоров. – Он обнял ее за талию, и они под прицелом множества глаз вальяжно прошли следом за метрдотелем, который проводил их к свободному столику.
– Тебе надо отрастить усы. А то даже и на 30 не тянешь.
– Усы меня слишком состарят, – пошутил Адам. Посетители снова занялись своими делами.
– Должно быть, тебя все это абсолютно не трогает. Разве тебя не задевает, что они все приняли тебя за мужчину на содержании?
– Нисколько, – Адам покачал головой, открывая меню. – Меня это заденет, если я сам буду о себе так думать, или ты почувствуешь это. Мнение остальных меня абсолютно не интересует.
– Замечательно, Адам, – Рейчел засмеялась. – Я очень долго пыталась искоренить в себе привычку считаться с мнением посторонних.
Адам прикрыл ладонью ее руки.
– Не волнуйся. Я буду всегда рядом и скажу, что с тобой все в порядке. Ты никогда больше не почувствуешь себя одинокой.
Рейчел улыбнулась.
– Спасибо, Адам. Это очень здорово.
– Мадам, месье, что пожелаете? – официант улыбнулся им.
– Улитки, – сказала Рейчел Адаму.
– Хорошо, если ты настаиваешь. – Адам заказал улиток и цыпленка в вине. – По крайней мере, это не звучит слишком по-иностранному, – сказал он.
– Бутылку «Лез Амурье», – сказала Рейчел официанту.
– Хорошо, мадам, – услужливо ответил тот.
– Я ничего не знаю о вине, – сказал Адам, когда официант забрал у них меню.
– А я разбираюсь, – похвастала Рейчел. – Первые азы мне преподала Клэр, а продолжил мое образование официант из отеля «Савой». Тебе очень понравится это вино. Обещаю. Чудесная бутылка, и год хороший.
Улитки были очень вкусными. Рейчел жевала чуть жестковатые кусочки и макала хлеб в густой коричневый соус.
– Мне понравился соус, – сказал Адам. – Но к вкусу улиток я как-то не привык.
– Почему? Ты можешь спокойно есть конину, а почему же улитки вызывают у тебя сомнение?
– Пока не могу себя пересилить.
– Придется заняться твоим перевоспитанием, – Рейчел улыбнулась.
Они закончили ужин коньяком пятидесятилетней выдержки. Напиток был бледного цвета и с очень нежным вкусом. Они вышли из-за стола, слегка опьяненные отличной едой и вином.
– Это было восхитительно, – сказала Рейчел Адаму.
– Гм, – многозначительно ответил он, засыпая на ходу.
Спустя некоторое время, после того как Адам кое-как умудрился установить палатки, несмотря на кромешную тьму и густой туман, поднимавшийся со стороны реки Саон, Рейчел лежала одна в своей палатке. Ей было очень удобно лежать на пуховых одеялах и мягких французских подушках, сознавая, что за машиной у нее есть замечательный синий переносной туалет. Единственная проблема состояла теперь только в том, как им воспользоваться таким образом, чтобы Адам не услышал ее в соседней палатке. «Позабочусь об этом завтра», – подумала она.
На следующее утро она проснулась от громовых раскатов.
– Адам, черт побери, что ты там делаешь?
– Испражняюсь, – ответил он. – Я собирался предоставить тебе возможность первой обновить наш туалет, но мои улитки так и просятся наружу.
– Ах, Адам. Ты разбудишь весь лагерь.
– Тогда я буду громко петь, – и Адам принялся во все горло распевать гимн бейсбольной команды. Рейчел рассмеялась, лежа на полу своей палатки. – Знаешь, настоящими друзьями становятся тогда, когда перестают стесняться пукнуть в присутствии друг друга, – весело воскликнул Адам.
– Пожалуй, ты прав, – Рейчел немного смутилась. – Может и так, однако Чарльз в моем присутствии никогда не пукал.
– Никогда? – недоверчиво переспросил Адам. – Бедняга. Упустил самые упоительные мгновения жизни.
– Прекрати, Адам.
К тому времени Адам выбрался из своей палатки и принялся кипятить чайник.
– Нет, в самом деле. Я заявляю на полном серьезе. Очень многие мои пациенты, выросшие и получившие воспитание в городе, слишком привередливы в отношении основных жизненных функций: быть здоровым физически и сексуально, – он потянулся. – К счастью, у меня ни одной из этих проблем не возникало.
Рейчел вдруг почувствовала острое желание выскочить из своей палатки и крепко прижаться к этому теплому милому человеку. Адам стоял на коленях, и его светлые волосы упали ему на лоб. Он поднял глаза, и взгляды их встретились. Глаза его были синими-синими, и в них горело сильное пламя, которое Рейчел раньше не замечала.
– Адам, – сказала она.
Он отвернулся и зажег плитку.
– Да?
– О, ничего… так. Куда мы сегодня поедем?
– Через туннель горы Мон-Блан и дальше – вниз, в Италию.
Волшебный миг пролетел, но Рейчел отдавала себе полный отчет в том, что в Адаме есть могучая внутренняя сила, полная уверенность и самообладание, которые помогают ему в любой ситуации. Именно это и делало его столь привлекательным для Рейчел. Интересно, а находит ли он меня сексуально привлекательной?
Адам задумчиво загружал машину. «Как бы я умудрился отважиться на эту поездку без ее поддержки», – спрашивал он себя. Он почти всю ночь не сомкнул глаз. Что тридцатилетний, без гроша в кармане, врач общей практики, с годовым доходом в 9 ООО фунтов стерлингов, может предложить красивой, утонченной, богатой женщине, Рейчел Кавендиш?
– Я не должен принимать поспешных решений и поступков ни в чем, – успокаивал он себя снова и снова в течение всех месяцев их знакомства. – Она перенесла такую душевную травму. Она должна полностью удостовериться в том, что может положиться на мужчину вновь, – внушал он себе. Однако тело его отказывалось подчиняться доводам рассудка, и все сны Адама были наполнены страстными, романтическими объятиями с Рейчел. Иногда он просыпался и чуть было не плакал от разочарования, когда не находил ее в своих объятиях. Иногда в машине атмосфера между ними электризовалась настолько, что они начинали изощряться в шутках, чтобы хоть как-то разрядиться и ослабить напряженность своих чувств.
Они взбирались вверх по густо поросшим лесами горным перевалам, разделявшим Францию и Италию. Оба были в восторге от увиденных чудных пейзажей. Временами поездка становилась весьма опасной для двух новичков, не привыкших к французам-водителям грузовиков, которые обожали играть в игры со смертью в особо узких и крутых местах. Адам в такие моменты становился непроницаемым, а Рейчел полностью зависела только от его сноровки. Ему не нужно было вести машину агрессивно, достаточно было только иметь хорошую реакцию на ситуацию на дороге.
