Анна Тодд - После падения

Тесса вытирает слезы, размазывая тушь по лицу. Ее молчание заставляет меня чувствовать себя очень неуютно. Я бы предпочел, чтобы она кричала.

– Тесс, пожалуйста, скажи что-нибудь. Хочешь, я отвезу тебя в Сиэтл?

Даже если она согласится, я ни за что этого не сделаю. Но мне хотелось что-то сказать, и я сказал первое, что пришло на ум.

– Нет. – Тесса качает головой. – Все хорошо.

Она со вздохом встает и выходит из комнаты. Поднимаюсь и тащусь за ней. Тесса закрывается в ванной, а я возвращаюсь в спальню за ее сумочкой. Я знаю, она захочет смыть размазанную тушь.

Стучусь в дверь ванной, и Тесса слегка приоткрывает дверь.

– Спасибо, – говорит она убитым голосом и забирает сумочку.

Выходные едва начались, а я уже их испортил.

– Родители хотят, чтобы завтра ты привез к ним Тессу, – говорит подошедший Лэндон.

– И?

– Мать скучает по Тессе.

– Ну… в таком случае она может увидеться с ней как-нибудь в другой раз, – говорю я, но внезапно осознаю, что это могло бы помочь Тессе развеяться. – Знаешь что? Отлично, – добавляю я. – Я отвезу ее туда завтра.

– Она что, плачет? – осведомляется мой сводный брат.

– Она… это вроде бы не твое дело, – хмуро отвечаю я.

– Вы здесь всего двадцать минут, и Тесса уже закрылась в ванной, – говорит Лэндон, скрещивая руки на груди.

– Сейчас не время доставать меня, Лэндон! – рычу я. – Я уже на грани срыва. Последнее, что мне сейчас нужно, – это чтобы ты совал нос не в свое дело.

Он лишь закатывает глаза, прямо как Тесса.

– Понятно. Мне можно совать нос только тогда, когда тебе от меня что-то надо.

Какого хрена? И почему я продолжаю думать о нем как о брате?

– Пошел отсюда.

– Ей и так тяжело, – продолжает Лэндон. – Нам нужно прекратить это, пока она не вышла из ванной.

– Отлично, вот и хватит со мной разговаривать, – говорю я.

Прежде чем Лэндон успевает ответить, дверь ванной открывается и на пороге появляется Тесса, умытая, но измученная.

– Что происходит? – с тревогой спрашивает она.

– Ничего. Лэндон собирается заказать пиццу, и мы проведем вечер как одна большая счастливая семья. – Я бросаю взгляд на Лэндона. – Верно?

– Угу, – соглашается он, конечно, только ради Тессы.

Эх, где денечки, когда Лэндон был не таким дерзким? В последнее время он ведет себя со мной все смелее. Или просто я стал слабее? Мне это не нравится.

Ричард лежит на диване, Лэндон сидит на стуле, а мы с Тессой расположились на полу.

– Не подашь мне еще кусочек? – просит Ричард уже в третий раз с начала кино.

– Конечно, – бурчу я и протягиваю ему коробку с пиццей.

Он и так имел наглость занять весь диван и теперь еще дергает меня каждые десять минут, выпрашивая проклятую пиццу.

– От этого фильма твоя мама всякий раз плакала, – замечает Ричард Тессе, похлопывая ее по плечу.

Я прилагаю неимоверное усилие, чтобы не ударить его по руке. Если бы она только знала, чем ее отец занимался последние несколько дней, если бы она видела, как наркотики покидали его тело потоками блевотины, она бы сама убрала его руку, а затем продезинфицировала бы плечо.

– Правда? – спрашивает Тесса, на секунду отрываясь от просмотра.

– Да.

Кто-то стучит в дверь. Лэндон поднимается, чтобы открыть.

– Я схожу, – говорю я и пролезаю через него.

В конце концов, это мой дом.

Я открываю дверь, не глядя в глазок. Лучше бы я посмотрел.

На пороге стоит Чад.

– Где он? – спрашивает он.

Я выхожу в коридор и закрываю за собой дверь. Я не позволю этому вонючему наркоману беспокоить Тессу.

– Какого черта тебе надо? – цежу я сквозь зубы.

– Я лишь хочу увидеться со своим другом, вот и все.

Зубы Чада еще темнее, чем в прошлый раз. Ему около тридцати, но выглядит он на все пятьдесят. Часы, которые подарил мне отец, свисают с его грязного запястья.

– Он не выйдет, и никто тебе ничего не даст, так что тебе лучше убираться, пока я не разбил тебе рожу о парапет, – говорю я. – А потом я вызову полицию, и тебя заберут.

Я знаю, что у Чада с собой есть наркотики.

Он молча смотрит на меня, и я делаю шаг к нему.

– На твоем месте я бы не испытывал мое терпение, – предупреждаю я.

Он открывает рот, и в этот момент дверь в квартиру раскрывается. Черт подери.

– Что здесь происходит? – спрашивает Тесса, выходя и становясь рядом со мной.

Я инстинктивно отодвигаю ее себе за спину, и она снова задает тот же вопрос.

– Ничего, – отвечаю я. – Чад как раз собирался уходить.

Грозно смотрю в глаза Чаду, давая ему понять, что если он сейчас же не уйдет, то…

– Это что, твои часы? – спрашивает Тесса, замечая блестящий ремешок на его запястье.

– Что? Нет… – начинаю я, но Тесса меня прерывает:

– Хардин… Ты что, дружишь с этим парнем, или что?

Она скрещивает руки на груди и отступает на шаг.

– Нет! – почти кричу я. С какого перепугу она пришла к этому выводу? – Я не дружу с ним, и вообще он собирался уходить.

Я кидаю последний предупреждающий взгляд на Чада. На этот раз он, похоже, все понимает и, развернувшись, уходит по коридору.

Похоже, единственный, кто меня еще не боится, – это Лэндон. Может, я все же не потерял хватку.

– Кто это был? – спрашивает подошедший Ричард.

– Этот парень… Чад, – отвечает Тесса обвиняющим тоном.

– Ох… – Ричард бледнеет и беспомощно взирает на меня.

– Я хочу знать, что здесь происходит, – требует Тесса и, заглядывая в квартиру, зовет: – Лэндон!

Переглядываюсь с Ричардом. Лэндон, несомненно, все ей расскажет. Он не будет от нее ничего скрывать, как я или ее отец.

– Твой отец задолжал Чаду деньги, и мне пришлось отдать ему свои часы, – признаюсь я.

Тесса удивленно раскрывает рот и поворачивается к Ричарду.

– И за что ты задолжал ему? – спрашивает она, испытующе глядя на него.

– Прости, Тесси… У меня совсем не было денег, и Хардин…

Прежде чем я осознаю, что она делает, Тесса уже доходит до лифта.

Что за черт!

В ужасе бросаюсь за ней, но она успевает проскользнуть внутрь и нажать кнопку.

– Черт подери, Тесса!

Бью кулаком по железной двери лифта. Я оглядываюсь назад. Ричард и Лэндон стоят как столбы, и на их лицах написано крайнее удивление.

Спасибо за помощь, кретины.

Сбегаю по лестнице, но не нигде не нахожу Тессу. Паникую.

Двери лифта раскрываются, и из него появляется Тесса. На ее лице написана крайняя решимость.

– Ты что, совсем сбрендила? – кричу я.

– Ему придется вернуть эти часы, Хардин! Они подарок от твоего отца! – кричит она в ответ.