Дженни Колган - Свадьба Аманды
Внутри покоились целые залежи шоколада в упаковках невиданных размеров — «Галакси», «Фрут энд Нат» и те большие «Тоблерон», которые водятся только в магазинах беспошлинной торговли. Помимо шоколада в коробке валялись обертки — небрежность, Линде совершенно несвойственная.
— Вот хрень! — вырвалось у меня, как раз когда Фран вошла в комнату.
— Как ты, сидя здесь, узнала, что это звонил Николас?
— Ты только взгляни!
— О господи. Царствие неправильного питания.
— Теперь ясно. Она толстеет не по дням, а по часам. Наверное, все время ест втихомолку.
— Что будешь делать?
— А что я могу сделать? Ах да, отнестись к этому со всей ответственностью. А как? Мы даже по утрам не здороваемся!
Мы переглянулись.
На вычурном прикроватном столике, рядом с коробочкой, прикрытой вязаной салфеткой, стояла единственная фотография — круглощекая Линда в детстве, возле норовистого на вид пони.
Что теперь прикажете делать — заговорить с ней об этом? Ага. Как там рекомендуют в разделах разных советов?.. «Оставьте где-нибудь на виду подходящую записку». Вряд ли там стоит писать: «Мы шарили в твоей комнате и нашли кое-что, что ты явно хочешь утаить». Вытащить ее в паб и расспросить? Лучше выждать приличествующее время, прежде чем заикаться об этом. Судя по виду Фран, подходящий момент еще не настал.
— А? Извини, задумалась о Линде.
— И что, по-твоему, нам…
— Понятия не имею.
Пауза.
— Думаю, я должна быть с ней помягче, — внесла я предложение.
— Еще бы, раз живете вместе. Сама же понимаешь, что с Линдой что-то не так — или больна, или еще что-нибудь.
— Ну ладно, ладно.
Я заставила себя встряхнуться и вымыла несколько тарелок — за собой и за Алексом. Хоть какое-то начало.
— Так ты говоришь, Николас звонил? — А вовсе не Алекс (который как раз сейчас покупает мебель), одумавшийся и умоляющий меня переехать с ним в Фулхэм.
— Да, ты, похоже, пользуешься успехом. Ур-р-ра!
— Но, поскольку я ему сказала, что тебя нет, он взамен пригласил меня.
Вот это номер. Как я ни презирала этого кретина, хотелось бы все-таки думать, что он выделяет меня из числа прочих особей женского пола.
— Гм. Ты согласилась?
— А как по-твоему?
— По-моему, ты сказала «да», и будешь любить и лелеять его вечно, и попросила рассказать еще какую-нибудь веселую историю из бухгалтерской жизни.
— Еще он сказал, чтобы ты проверилась у венеролога.
— Что?!
Фран показала мне средний палец и злодейски захохотала.
— Мелани, с учетом того, что ты, наверное, единственная женщина, которая забралась с ним в постель, я бы на твоем месте не слишком тревожилась.
Гнетущее впечатление от находки в комнате Линды постепенно развеивалось, и я наконец пожаловалась Фран, какая отвратительная получилась накануне вечеринка. Фран особенно заинтересовалась Энгусом.
— Звучит интригующе. Аманда о нем никогда не упоминала. Красивый?
Так, сделали стойку.
— Н-ну, не знаю. Ты «Бэйба»[6] смотрела?
— Он что, похож на поросенка?
— Дай договорить…
— На фермера Хоггетта?
— Нет! Помнишь того злющего пса, который вечно всех кусает?
— Так он похож на собаку?
— Он страдает от уязвленной гордости.
— В собачьей форме?
— Гм…
Мы хором вздохнули.
— Не осталось мужчин на свете! — воскликнула Фран, — должно быть, в миллиардный раз.
По-видимому, выражение лица у меня невольно сделалось точь-в-точь как у Аманды, и Фран притворно ударила меня. Правда, вышло у нее как-то неудачно — вместо шутливого тычка получился весьма основательный. Все-таки плохая Фран актриса, вечно переигрывает.
Наконец вернулась Линда — в одиночестве. Мы тут же напряглись. Линда, по своему обыкновению, протопала мимо гостиной прямиком в спальню. Я затаила дыхание: вдруг что-нибудь окажется не на своем месте… что, если она оставляет волосок в двери, или рассыпает тальк, или еще что-нибудь? Она же нас прикончит. Фран выразительно посмотрела на меня, и я откашлялась.
— Линда, кофе не хочешь?
Воцарилась полная тишина. Беспрецедентный и потому ошеломляющий шаг с моей стороны. Я была смущена и пристыжена. Наконец из-за двери донеслось:
— Нет, спасибо.
— К тому же сахара у тебя осталось от силы полфунта, — со значением шепнула Фран.
— Ладно! — крикнула я. — Мы идем в паб. Хочешь с нами?
Линда вышла из своей комнаты и уставилась на меня; в ее блеклых глазах буквально плескалась подозрительность.
— А зачем?
— Просто так. Ну, знаешь, понедельник, вечер… — Очень убедительно.
— Нет, спасибо, я должна навести порядок в шкафу.
— Н-ну и… То есть прекрасно, желаем хорошо провести время! — И мы с Фран ретировались в паб, где должны были встретиться с Алексом и Чарли.
«Аманда & Фрейзер Ltd» тоже звонили и милостиво согласились прийти: присутствие парочки недурно выглядящих парней из Западного Лондона явно повысило наш социальный статус.
Входя в паб, я покосилась на Фран. Дело было плохо. Аманда сидела в окружении мужчин и демонстрировала себя во всем блеске. Фрейзер покорно пялился на нее — или взирал с обожанием, я по причине стервозности своей натуры не разобрала, как именно он на нее смотрел. Чарли и Алекс гоготали и пихали друг друга локтями. Я с беспокойством посмотрела на Алекса. Кстати, я на кого-нибудь взирала в своей жизни с обожанием? Ах да, на Фрейзера. Вот радость-то!
Алекс чмокнул меня, и я отправилась за пивом. Аманда как раз что-то сказала, и все залились смехом. Я посмотрела на точеный профиль любимого мужчины и внезапно почувствовала себя одинокой. Не помогло, даже когда он крикнул:
— Мел, кайфовая ты моя, сию секунду иди сюда и сядь ко мне на колени.
Как можно быть таким ангелом и в то же время собираться слинять к Чарли? Я забралась к нему на колени и постаралась не выглядеть слишком кислой, хотя это и было нелегко.
— Словом, — чирикала Аманда, — я говорила с модельером, и она сказала, что еще не видела такой тонкой талии, и все придется подгонять вручную, и это обойдется в лишние две тысячи фунтов! Представляете?
— Охренеть, — послушно сказал Алекс.
Остальные парни тупо кивнули. Это меня взбесило: они слушали Аманду только потому, что она хорошенькая, а ведь даже под прицелом пистолета не ответят, сколько стоит свадебное платье. Между тем Аманда посмотрела на Фрейзера и легонько ткнула его пальчиком. Он немедленно вскочил и принес ей еще пива. Мы с Фран в изумлении переглянулись.
В конце концов, чтобы принять хоть какое-то участие в беседе, я завела речь о Линде. Вид у Фран был неодобрительный, — наверное, потому, что не она до этого додумалась. Мне даже не надо было особенно преувеличивать, поскольку все оказались заинтригованы. Точнее, все, кроме Фран и Чарли, который поедал глазами ее бюст. И еще Аманды — она порывалась в порядке соперничества рассказать, что у нее подозревают анорексию. Послушать ее, так это на редкость изысканная болезнь.
